Тени города. Вторая часть

– Дыра, - догадался Джон. Жнец вновь промолчал, но это молчание говорило красноречивей любых слов.
– Но это просто невозможно. Где ты мог раздобыть атомную бомбу? И как смог пронести в город, не говоря уже о подземельях? Да и Дыра находится довольно высоко над... землей, без крана ее туда не затащить.

В ответ Жнец лишь рассмеялся, но, вопреки ожиданиям, его смех не очень-то походил на истерическое ржание сумасшедшего, однако и без того заставил покрыться спины мурашками. Он вел себя уверенно и дерзко, когда как Охотникам предстояло сжиматься всем нутром.

– Это оказалось легче, чем вы думаете, - наконец ответил он.

– Бомбу мы пронесли еще больше месяца назад. Вы же не думали, что я устроил ту резню после мнимой смерти Майлза забавы ради? После этого вы еще три ночи не высовывали носы, так что улицы были тихи и пустынны.

Ночь резни была ошибкой. Огромной ошибкой, пусть и меркла на фоне того, что произошло позже. Однако теперь она казалась еще более ужасной. Охотники не просто потеряли головы и позабыли и безопасности ради мести, но пошли на поводу у Жнеца, предоставив ему полную свободу действий, и теперь это грозило катастрофой, способной переплюнуть Великую Мировую.

– Что же касается твоего первого вопроса, - продолжил Жнец.
– Не так трудно достать что-либо, если твои люди повсюду. Генерал ли на секретной военной базе или простой патологоанатом при полицейском департаменте - Тени могут быть везде.

Джон больше не мог удивляться. Жнец оказался очень умным противником, достаточно умным, чтобы облапошить всю организацию. Оно и неудивительно: Тенеловы привыкли бороться с глупыми и предсказуемыми врагами, имеющими множество слабостей и не привыкшими действовать заодно, однако Жнец совершенно иной. Сильный, умный и непредсказуемый, имеющий куда более глобальные цели, чем найти подходящее тело и пожрать.

– К чему все это?
– устало спросил Джон, опуская оружие. Убивать Жнеца не имело смыла, потому что он заранее уже все продумал. Его смерть ничего не изменит, пусть и принесет короткое удовлетворение.
– Зачем ты это делаешь?

– Вы все равно не поймете.

– А вдруг?

– Это вряд ли. Я успел вас всех хорошенько изучить. Те, кто мне подходит, уже на моей стороне. Они, как и я, не боятся замарать руки, да и вообще покрыться кровью с ног до головы. Те, в ком я ошибся, - он посмотрел на Майлза, потом перевел взгляд на Джона, - давно ушли от меня. Но так уж и быть, - вздохнул он после долгого молчания, - я расскажу вас о своем замысле, - а затем почему-то кивнул Везелу.

Это было похоже на сгущающийся воздух, словно он неожиданно стал осязаемым. В глазах слегка помутнело, но ненадолго; спустя три-четыре секунды все прекратилось. И все изменилось.

Везел, последний раз трепыхнувшись, словно выброшенная на берег рыба, замер, двое одержимых за его спиной и спиной Блэкснейк будто пережили инсульт; они больше не держали у их горла серпы, уронив оружие на землю, и стояли, слегка пошатываясь, с открытыми ртами, из которых текли слюни, смотря в никуда рыбьими глазами.

Жнец тоже выглядел неважно, согнувшись и держась за грудь. Теперь он больше не выглядел грозным врагом, способным легко одолеть таких сильных Охотников, как Джон и Майлз. Сейчас он больше походил на немощного старика с изуродованным лицом, перевязанным бинтами.

– Чего вы стоите?
– выдавил он из себя.
– Убейте их. Джон даже не сразу понял, к кому обращается Жнец, но когда все же осознал, сильно удивился, однако выполнил его... волю и пристрелил двоих одержимых, благо в его автомате все еще оставались патроны из амбисидиана.

Он подумывал, не отправить ли вслед за ним и Жнеца, явно ослабленного. Однако его интересовали ответы на давнишние вопросы, один из которых возник прямо сейчас: почему Жнец, в отличие от своих людей, не превратился в такой же не соображающий кусок мяса? Да, он явно находился не в лучшей форме, но продолжал соображать и мог говорить, отдавать указания, пусть и звучащие как нечто совершенно противоестественное.

Джон боялся, что внутри Жнеца сидит Высшая Тень, на это многое указывало, и вот сейчас появилось еще одно доказательство. Прежде, чем все закончить, необходимо во всем разобраться.

Потребовалось еще минуты две, прежде чем Жнец все же более-менее пришел в себя.

– И что это было?
– поинтересовалась Афро, выразив общую мысль.

Жнец лишь усмехнулся в ответ, а затем выложил им весь свой план, точнее, не сам план, а скорее, цель, пусть и начал издалека, однако именно там и скрывались мучающие многих ответы. Она была далеко от того, на что рассчитывали Тени, и знание о ней могло быстро перевести их из разряда союзников во врагов, которые не будут церемониться и убьют его, а лишь потом наиболее разумные из одержимых задумаются о своем будущем.

Что будет, когда ядерный взрыв создаст столько энергии, чтобы на короткое время открыть портал достаточно широко, дабы в него могла пролезть Высшая Тень?

Жнец выдвинул теорию, довольно логичную, потому что даже Тени, давно прожившие в телах одних и тех же людей, а значит, ставшие очень сильными и умными, считали, что она небезосновательна. А теория заключалась в том, что Великая Мировая Катастрофа была вызвана по вине самих людей.

Человеческие мысли и чувства несут в себе заряд энергии - положительной или отрицательной, и чем сильнее они, тем больше энергии высвобождается. Но куда она девается? Одни злятся на кого-то, другие за кого-то рады, а многие испытывают чувства по отношению к себе: гордость за проделанную работу, радость из-за неожиданного известия, злость на себя за ошибки, и даже попытка настроить себя на нужный лад для предстоящих свершений. "Я сделаю!", "Я смогу!", "У меня получится! ", "Я лучше всех!"; "Я ничтожество!", "Я неудачник!", "Ненавижу себя!

Эта энергия налипает на человека, словно невидимые слои эмоциональных сгустков. Жнец полагал, что это и есть то, что многие называют аурой.

Но что происходит с энергией, направленной на то, чего не существует?

Что происходит с энергией молитв, обращенных к Богу?

Дойдя до этого момента, Жнец рассмеялся, и теперь его смех уже больше походил на сумасшедший. Когда-то он был священником и неистово молился, но те времена прошли, однако энергия этих молитв продолжала витать в воздухе и, вероятно, стала одной из капель в океане, подмывшем стену бытия.

Он считал, что она накапливается в атмосфере, и это одна из причин глобального потепления, о котором так рьяно рассуждали еще до Катастрофы, обвиняя то вредные автомобили, то фабрики и заводы, даже животных и тучных людей, потеющих слишком интенсивно.

Когда энергии стало слишком много, и ей некуда стало деваться, она высвободилась вся разом. Мир потряс величайший катаклизм, а в некоторых местах, где консистенция оказалась слишком большой, появились прорехи в пространстве, через которые тончайший лучик энергии проник в другой мир, где соединился с тамошней энергией и создал Дыру.