Тени на Меркурии

Поплавский посмотрел на друзей и слегка кивнул. Все молча расселись вокруг большого круглого стола. Вошли два стюарда и сервировали стол пластиковыми «грушами» с магнитными донышками, предназначенными специально для условий невесомости.

— Это всего лишь обычный сок, — улыбнувшись, порекомендовал Аль-Багдир. — Я вспомнил: у вас в «Дельте» принят сухой закон.

Стараясь не смотреть на лежащего у соседней стены Асташевского, Корин взял прохладную «грушу» и сделал несколько жадных глотков. Горькая сухость во рту прошла, но настроение не улучшилось. «Глупо попались, — подумал он тоскливо. — В который уж раз! Кажется, этот араб играет с нами как кошка с мышкой. Но зачем мы ему нужны?»

— Итак, чем можем служить? — после долгой паузы с иронией спросил Поплавский.

Брови Аль-Багдира невольно сдвинулись.

— Бросьте, Викинг, нечего делать веселую мину при дурной игре, — резко сказал он. — Вы сами все испортили. Зачем покинули Меркурий? Вновь захотелось поиграть в спасителей человечества? Да, однажды на Марсе вашей группе совершенно случайно удалось изрядно спутать наши карты, но вы совершенно напрасно возгордились. С той поры мы обратили на «Дельту» серьезное внимание и выигрываем партию за партией. Казалось бы, для умных людей должно быть ясно, как вести себя, но вы упрямо лезете на рожон. И явно в этом переусердствовали.

— А кто это «мы»? — с интересом спросил Поплавский, игнорируя жесткий тон Аль-Багдира. — Можно узнать, какому медведю мы наступили на лапу?

Аль-Багдир пристально оглядел сидевших напротив него спасателей.

— Что ж, пожалуй, теперь пора рассказать об этом, — после долгой паузы отозвался он. — Хотя, по- моему, не так уж и трудно было догадаться. «Мы» — это Лига Мирового Правительства, в сокращении — ЛИМП. Это объединение сотен очень влиятельных и богатых людей Земли и Внеземелья, разных рас, вероисповеданий и политических взглядов.

— Объединение? — поднял брови Поплавский. — Что же может объединять столь разных людей? Жажда власти над миром?

— Можно и так сказать, — снисходительно кивнул Аль-Багдир. — Хотя это чрезвычайно примитивный взгляд на очень сложные вещи. Да, чистых альтруистов среди членов ЛИМПа немного — немногочисленные деятели культуры и ученые. В основном же в наше руководство входят люди дела, причем мирового масштаба. Разумеется, никто из них не собирается действовать себе во вред, каждый надеется сохранить и преумножить свои капиталы — но не это движет нами.

— Наверное, вы действуете исходя из самых возвышенных целей? — иронично улыбаясь, промолвила Марта.

Аль-Багдир сурово взглянул на нее.

— Разумеется, — сухо ответил он. — И не надо так скептически улыбаться, госпожа Шадрина. Понимаю, у вас лично остались не очень приятные воспоминания о наших прежних встречах, но что поделать? Ставка в этой игре с марсианским оружием слишком велика, и даже ваши молодость и красота не остановили нас. И мы добились своей цели! Кстати, и вы, как я вижу, чувствуете себя весьма недурно. Искренне рад этому. Да, мы действовали по отношению к вам жестоко, но вместе с тем весьма деликатно, разве нет?

Марта вспыхнула:

— Деликатно? Вы держали меня в своих темницах словно подопытного кролика, рылись своими грязными руками в моей памяти… Признайтесь, я ведь могла погибнуть или потерять разум из-за ваших изуверских экспериментов?

— Все могло случиться… — уклонился от ответа Аль-Багдир. — Но этого не произошло, и я очень рад.

В разговор вновь вмешался Поплавский:

— Итак, господин Аль-Багдир, вы сказали, что сейчас близки к своей цели. Выходит, вы пока не нашли марсианских звездолетов?

— Нет, пока — нет. Но мы на верном пути.

— Можно поинтересоваться, — а что вам удалось разыскать?

— Хм-м… Ну что ж… Алексей, принеси нашу находку под номером 11-4.

Симпатичный белобрысый юноша кивнул и вышел из зала. Он вернулся несколько минут спустя, неся в руках какой-то предмет, закутанный в белую материю, и положил его на стол перед хозяином.

Аль-Багдир осторожно снял белый лоскут, и перед взором спасателей предстал какой-то странный, наполовину оплавленный агрегат. Из уцелевшей его части торчали толстые жгуты и десятки оборванных проводов.

— Наши ученые считают, что это — обломок агрегата из системы управления двигателем, — пояснил Аль-Багдир. — Элементная база та же самая, что и на многих найденных нами марсианских машинах. Сомнений нет — это часть марсианского корабля, разбившегося при столкновении с одним из маленьких астероидов.

Поплавский с надеждой спросил:

— Выходит, от космического флота марсиан остались одни обломки?

Аль-Багдир рассмеялся.

— И не надейтесь, мистер Поплавский. Мы уверены, что два или, по крайней мере, один корабль уцелел.

— Откуда такая уверенность? — спросил Корин.

— Откуда? Хм-м… Нам об этом рассказал один человек, который видел марсианский корабль своими глазами.

— Колонист?

— А кто же еще? — помрачнев, процедил Аль-Багдир.

— Прекрасно! — просиял Поплавский. — Судя по вашей кислой физиономии, Аль-Багдир, этот человек бежал. Вряд ли бы вы стали его убивать.

— Мы найдем его, — пообещал Аль-Багдир. — Колония находится еще в зародыше, и мы держим все ее крошечные миры под контролем.

— Ага, значит, и другим колонистам удалось бежать? — с надеждой спросил Саблин. — То-то я вижу, на космодроме нет ни одного их корабля…

Араб нахмурился и нервно постучал пальцами по столу. Ему явно не нравилось, какой поворот принял разговор.

— При чем здесь колонисты? — раздраженно буркнул он. — Мы не варвары и не собирались уничтожать этих людей, тем более что они почти безоружны. Знаете, мне лично господин Селивестров даже симпатичен. Я еще на Земле читал его труды и восхищался острым, проницательным умом этого выдающегося мыслителя.

Собственно говоря, некоторые его идеи использовались при составлении манифеста ЛИМП.

Спасатели были поражены.

— Что? — едва выдавил из себя Поплавский. — Вы — и Селивестров? Что может быть общего между вами?

— Общее одно: мы одинаково смотрим на природу человека и, в частности, на элиту человечества. Да, семя зла в человеке неистребимо, и никому и никогда не удастся разбудить совесть во власть имущих. Конечно, кормящиеся из их рук СМИ и интеллигенция утверждали и будут утверждать иное, но история человечества доказала обратное. У вас в России был поставлен важнейший эксперимент: попытка построения рая на Земле — и чем она закончилась? Полным крахом. Почти вся ваша коммунистическая элита в полном составе въехала в эпоху дикого капитализма и продолжала насилие над народом, которое начали большевики в начале прошлого века. Значит, идеология здесь ни при чем, все дело в природе человека. А она такова, что на Земле издревле ведутся войны и развитые цивилизации ничуть не уменьшают природную агрессивность и алчность людей. Прошедший двадцатый век оказался рекордным по уничтожению себе подобных. Были уже опробованы и новые виды оружия — атомное, химическое, биологическое. Заодно пышным цветом расцвели и десятки других проблем: начиная от неумеренного потребления природных ресурсов и кончая первыми раскатами будущих экологических катастроф. Чернобыль стал первый звонком — но услышал ли его хоть кто-нибудь? Нет. А ведь большинство построенных полвека назад атомных станций ныне уже выработали свой ресурс и находятся на консервации. А это те же атомные бомбы, которые могут взорваться без всякого взрывателя, причем в любой момент.