Тени ниндзя
Шрифт:
– Возможно, я никогда не чувствовал в себе достаточно ответственности для этого…
– Ну-ну… – он кивнул, будто я подтвердил своим ответом его мысль. – А может быть такое, что ты приберегаешь свою ответственность для чего-то другого?
Я хлопнул глазами раз, другой. Он опять прав! Смутно, но это ощущение возникало всякий раз, когда какая-нибудь из знакомых женщин начинала питать по отношению ко мне матримониальные намерения. Н-да! Сенсэй знает меня лучше, чем я сам. Впрочем, на то он и Сенсэй.
– Хорошо, вы правы, Валентин Юрьевич, но какое…
– Это имеет отношение к сегодняшнему? – Сенсэй закончил за меня фразу и улыбнулся: – Прямое! Почему у тебя
Опять двадцать пять! Он просто бомбардирует меня серьезными вопросами! А на этот я вообще предпочел бы не отвечать.
– Не готов, наверное…
Он засмеялся.
– Только не говори мне, что ты тупой, Игорь! Потому что такой ответ бросает на меня тень как на преподавателя. Даже медведя можно научить ездить на велосипеде! А ты не медведь, и, значит, я хреновый Сенсэй. Десять лет вожусь с безнадежным олигофреном!
Я разозлился. Почему издевается надо мной? За что?
– Но ведь это вы, Валентин Юрьевич, решаете, кому аттестоваться на пояса!
– Ого! – Сенсэй поднял руки ладонями ко мне. – Да ты зол! Еще немного – и ты бросишься на меня, а я буду валяться и сучить ножками, как Володя сегодня. Что, задело тебя? Говно кипит? Остынь!
И я остыл. А если бы умел, то покраснел бы. Отодрали за уши! Выпороли, как нашкодившего мальчишку. Какой же я осел!
– Так что такое Черный пояс, [38] Игорь? – Сенсэй выглядел так, будто ничего не произошло.
38
«Черный пояс Первый Дан» – в полном прочтении. Отдельно от Первого Дана существует только Почетный Черный пояс.
– Высокая техника плюс…
– Плюс хрень собачья, – закончил он с серьезным видом. – Ведь ты же знаешь! Черный пояс – это Ученик! Ученик с большой буквы! А это ответственность! Та самая, которой ты избегаешь. А техника… Ты сегодня работал с Андреем…
– И он выиграл.
– По очкам. На свой пояс он сдавал три года назад, а сейчас он работает минимум по Второму Дану. И такой, какой он был на аттестации, Андрей проиграл бы тебе сегодняшнему вчистую.
– Но это значит…
– Да, технически ты готов. И уже давно. Но ты не разобрался еще со своими приоритетами. Это вовсе не означает, – Сенсэй усмехнулся, – что для этого ты срочно должен жениться. Однако разобраться обязан! И чем скорей, тем лучше. Судя по сегодняшним событиям, твое время на исходе.
Снова загадка. Что на исходе? Я скоро помру, уйду из Рю? Или еще что-нибудь?
– Но что это было сегодня? Может, это связано с моим прошлым? С ниндзюцу?
– Не знаю. Честно говоря, я ожидал, что ты выкинешь нечто в этом роде, когда давал тебе задание работать с Володей. Но такого – не мог себе и представить…
– Так вы знали, что он использует…
– Пробой поля? Конечно! Я должен знать все, что происходит в «Додзе».
Вот как. Выходит, я зря вообразил себя скальпелем. В этот раз на операционном столе был я сам. И это меня «сажали на задницу». И посадили. Правда, скальпель едва не сломался…
– Что с Володькой?
– Хорошо, что спрашиваешь. Он в порядке, хотя ты чуть не сжег его. Честно говоря, я не думал, что у вас там учили таким вещам. Эта черная штука за твоим плечом…
– Но Кутузов действительно очень сильный мастер… Погодите, какая штука?
– Черная, яйцеобразная, высотой, если у таких вещей
есть высота, – около трех метров, – терпеливо описал Сенсэй. – Возможно, ваш Кутузов действительно Мастер. Но это … Не похоже на ниндзюцу. Вообще ни на один из стилей. Я не сталкивался с подобным много лет. И это было очень давно. Не здесь… Ты только одно запомни, Игорь, прежде чем повесишь на себя всех собак и чувство вины иже с ними. Нет ничего дурного ни во Тьме ни в Свете. Нет Черной и Белой Магии. Есть черные и белые Маги. Все зависит только от тебя самого. И то, что есть в тебе, – ни хорошо, ни плохо. Это есть. Это часть тебя. И все зависит от того, как ты это будешь использовать. От твоей меры ответственности… А теперь иди и сделай мне кофе. Принесешь – и в зал. Твой меч сегодня с красной оплеткой…– Эй, братишка, постой!
Они возникли из-под арки, когда я уже подходил к своему подъезду. Дорога от «Додзе» до дома – каких-то сорок минут пешком. Время подумать. Вот я и думал, пока меня не окликнули.
Двое. Рослые. Каждый выше меня минимум на голову. Фонарь светил им в спину – белые ночи еще не наступили, и я видел только черные силуэты. Подошли ближе. Тот, что пошире в плечах, сказал:
– Курить есть, братишка.
Именно сказал, а не спросил. Мне показалось, что он при этом нагло так усмехается, хотя лица я видеть не мог. Второй «курильщик» встал чуть сбоку. До меня долетел запах перегара.
– Ну че молчишь? Не куришь, может? Спортсмен?
Темные фигуры на светлом фоне почему-то казались плоскими. Ненастоящими они казались. Театр теней. Манекены. Я стоял и смотрел на них, привычно ощущая через подошвы ботинок жесткий асфальт. Чувствовал, как разливается вокруг мое внимание, включая в себя все окружающее, – прямо как на ритуале в начале занятия. Слушал, впитывал, готовился… К чему? Этот вопрос не успел возникнуть.
Та из фигур, что находилась сбоку, вдруг взяла первую за плечо.
– Пошли. Пошли отсюда!
Помедлив, первый силуэт сделал шаг назад, развернулся и следом за вторым исчез под аркой. Я некоторое время еще смотрел им вслед, потом поднялся на крыльцо и взялся за ручку двери. И тут до меня дошло. Они пытались завестись. Эти двое хотели начистить кому-нибудь рыло. И наткнулись на меня. А я… Почему они ушли? Я ведь ничего не сделал. Или сделал? А может, они что-то почуяли? Что-то стоящее за моим правым плечом. Сенсэй сказал, что там что-то было. Черное. М-да…
Лифт вознес меня на восьмой этаж и тихо тренькнул звонком, распахнув двери. Доставая ключи, я гадал: случайно ли это произошло именно сегодня? Много лет, с тех пор как я порвал с «Шимодзабура-Шимогахара-Рю», мне не доводилось драться на улице. Много лет с тех пор, как нашел «Дарума-Рю». И вот сегодня мне предоставили шанс. Что если Сенсэй не прав и это все же как-то связано с проклятием, которое висело на мне благодаря ниндзюцу? Может же он ошибаться. Ведь он человек. Как и я. Он сам об этом всегда напоминал, говоря, чтобы мы избавлялись от догм и учились думать своей головой.
Пребывая в задумчивости, я открыл дверь, шагнул в прихожую… и замер. В квартире кто-то есть! Мелькнула мысль, что еще ничего не закончилось. Тихонько сняв с плеча сумку с формой, я сжал ее в левой руке, чтобы метнуть в нападающего, как только замечу его, и выиграть этим пару десятых секунды. Мне хватит…
Прислушался. Ванная, туалет, кухня… Комната! Там! Осторожно подкравшись к двери, я рывком распахнул ее. Внутри…
Вот идиот! Я же сам давным-давно дал ей ключи.
– Привет, Танюшка!