Тени: Откровение

В этот самый момент Гарри заметил, что на него внимательно смотрит Дамблдор. И в глазах директора хорошо читалось нарастающие раздражение. Момент, когда всплыл заложник, предназначенный для самого Поттера, он уже пропустил.

— Мистер Поттер, у нас не самые лучшие новости.

— Я внимательно слушаю, Энтони, — Гарри с усмешкой глянул на Биквин, которая сейчас находилась в мужском обличие, от чего и страдала. Ведь здесь же находилась и Нимфадора, пожирающая «мужчину» глазами.

— Судя по полученной информации, отвертеться от Третьего Испытания у вас не получится. Вас загонят в лабиринт, где вам придется побегать, если только вы не захотите выбыть по причине тяжелых травм.

— Объясни поподробней.

— Если вы войдете в лабиринт… точнее, когда вы войдете, выйти из него со словами, мол, ничего не вышло, уже не получится. Данный поступок может быть расценен, как нарушение правил Турнира, и в итоге вы можете лишиться магии. На всякий случай, вам предоставлено право использовать сигнальные огни, чтобы вызвать помощь, но их можно использовать лишь в случае, если вы физически не сможете продолжить участие.

— А если намеренно получить травму? — предложила Тонкс, постепенно подходя к Биквин поближе.

— Только если серьезную, — раздраженно ответила Элизабет, внимательно следя за движениями Нимфадоры. — Легкую медики просто проигнорируют. Помимо того, лабиринт уже сейчас наводнен опасной живностью, магическими ловушками и прочей гадостью. По некоторой информации, туда даже запустили сфинкса. Сами понимаете, рисковать с этими тварями, только чтобы выбыть из Турнира, слишком опасно.

— И какие есть предложения? — спросил Гарри, не слишком довольный такими новостями.

— Полковник предлагает вам все же не шутить. Наши аналитики полагают, что именно сейчас начнется главная часть всей этой авантюры. Кто бы не добился вашего участия в Турнире, тут он вам поблажек не даст. В лабиринте вам придется побегать, если, конечно, вы хотите выжить.

— Кроули полагает, что меня попытаются убить?

— Если честно, — призналась Биквин, — мы не видим другой цели. В ходе предыдущих Турниров участники уже гибли. Ваша смерть могла быть вполне оправданной. Тот же дракон вполне мог оставить от вас лишь горстку пепла.

— Но всем все равно было бы понятно, что это убийство! — возмутилась Тонкс. — Ведь не сам же Гарри бросил свое имя в Кубок!

— А кто об этом знает? — в свою очередь спросила Биквин. — В прессе об этом ни слова, не считая той жалкой статьи Скиттер. Да и среди тех, кто знает правду, находится немало тех, кто по-прежнему считает виноватым именно мистера Поттера, а все его слова — лишь жалкими отговорками. Причем, речь идет как об учениках, так и о преподавателях. В том числе, и среди гостей.

— Подведем итог, — после размышлений проговорил Поттер. — Меня, скорее всего, хотят убить с помощью Турнира, причем от последнего испытания мне не отвертеться. Сжульничать так же не получится. Единственный видимый, на данный момент, выход — участвовать.

— Пока что, других вариантов мы не видим.

— Хм, а если я каким-то чудом первым доберусь до финиша? Знаю, что это практически невозможно, но тем не менее. Что тогда мне делать?

— Не знаю, — пожала плечами Элизабет. — Победите назло всем.

Гарри сидел в кресле, погруженный в раздумья. Он не мог понять всей сути происходящего, но нутром чуял подвох. С одной стороны, предположение Кроули выглядело логичным и все происходящее напоминало изощренную попытку убийства. Но не слишком ли изощренную? Смотря с какой стороны поглядеть. К сожалению, понять суть всей игры можно было лишь в том случае, если узнать имя того, кто бросил его имя в Кубок. А этого так сделать и не удалось. Кстати, Блэк был уверен, что этим человеком был никто иной, как Барти Крауч, ведь после Первого Испытания тот больше в Хогвартсе не появлялся. Правда, объяснить мотив предполагаемого виновника Сириус так и не смог.

— Господи, Тонкс, что тебе еще от меня нужно?

Раздраженный мужской голос Элизабет отвлек Гарри от неприятных мыслей и вернул к реальности. Обратив свое внимание на двух метаморфов, Поттер с интересом принялся смотреть, на очередную попытку Нимфадоры начать отношения Биквин, при этом даже не подозревая, что та является женщиной.

— Да ничего особенного! — уж больно радостно воскликнула Тонкс.

— Тогда зачем ты подходишь ко мне все ближе?

— А что, уже и подойти нельзя? Чего ты вообще меня боишься? — в голосе девушки мелькнули нотки обиды. — Шарахаешься от меня, как от прокаженной.

— Если меня что-то в тебе и пугает, то это твоя излишняя настойчивость, — отрезала Биквин, подбавляя в голос немного гнева.

— А что еще мне остается, если ты сам не делаешь первый шаг? — развела руками Нимфадора.

— Так это я еще и виновата?! — случайно оговорилась все больше выходящая из себя Биквин.

— А кто же еще? Я тебе нравлюсь, а признаться боишься.

От такого заявления метаморф потеряла дар речи, с возмущением глядя на невозмутимую Тонкс. После чего перевела полный смертельной тоски и муки взгляд на Поттера, который тут же выставил ладони в защитном жесте:

— Даже не думайте втягивать меня в ваши отношения!

— Мистер Поттер! — в изменившемся голосе Биквин отчетливо слышалось отчаяние.

— Нет уж! — решительно пресек Гарри. — Сами разбирайтесь!

Пригвоздив Поттера взглядом к креслу, Биквин искоса следила за насторожившейся Тонкс. Оговорки в разговоре, изменившийся голос, выражение глаз — все эти изменения не прошли незаметно для отставного аврора, пусть и служившего очень недолго.

— Значит, хочешь знать, почему я от тебя убегаю? — прошипела Биквин, не обращая внимания на враз развеселившегося Поттера. — Отлично, сейчас узнаешь!

Ошарашенная Тонкс с открытым ртом смотрела, как мужчина, внимания которого она добивалась без малого полтора года, неожиданно стал ниже ростом, телосложение стало более щуплым, а темные волосы резко удлинились. Над правым уголком губ появилась маленькая родинка, а черты лица изменились до полной неузнаваемости.

— Потому что я женщина! И меня зовут Элизабет, а не Энтони! Понятно тебе?!

— Ну и что?

Лишь громкий смех Поттера не позволил Элизабет придушить невозмутимую Нимфадору, на лице которой, правда, застыло некое изумление.