Пролог

Вне времени, вне цикла

Ни звёзд. Ни горизонта. Ни неба, ни земли. Только безмолвный обломок древней скалы, медленно дрейфующий в Пустоте — за гранью дыхания мира, где нет ни ветра, ни направления, ни эха воспоминаний о свете.

Только тишина. И двое.

Она — прямая, как застывшее пламя, и неподвижная, как последняя свеча в заброшенном храме. Её белые одежды, некогда струившиеся, как лунный свет над водой, теперь висели на теле кровавыми лоскутами. Рукава — изорванные, обвисшие ленты, обнажали бледную кожу с синеватыми прожилками, как тонкие трещины во льду. На запястьях — следы глубоких порезов, будто её пытались освободить от невидимых оков.

Он — на коленях. Его чёрный плащ лежал за спиной, как изломанное крыло подстреленного ворона — испачканный в пыли и засохшей крови.

— Ты помнишь условия, — сказала женщина. Её голос был тих, но в этой тишине он прозвенел как надорванная струна. — Седьмой день седьмого месяца. Вторая стража. Сердце, застывшее между вдохом и выдохом.

— Зачем тебе это, Байсюэ? — спросил он.

— Ты сам помнишь, сколько раз мы терпели поражение. — Её голос дрогнул, но лишь на миг. — Я устала терять. Если этот план сработает… я смогу спасти хотя бы тех, кто остался.

— Ты знаешь, что цена будет высокой.

— Мы утратили право бояться цены, — прошептала она. Её пальцы невольно сжались. — Ещё тогда, когда позволили Юэцзиню сойти с пути. Когда создали меня. Не ради жизни, а ради убийства.

Мужчина выдохнул и склонил голову еще ниже — не перед ней, а перед судьбой, которую они оба хотели изменить, но пока что безуспешно.

— Я найду этого человека.

Байсюэ молча кивнула. Затем она протянула ему небольшую чёрную шкатулку, на поверхности которой мерцали защитные знаки.

Он принял её, не поднимая взгляда.

— А если не сработает?

Она долго молчала.

— Тогда я попробую снова, — голос стал тише. — Как всегда.

Она посмотрела на него — долго, словно старалась запомнить. Затем коснулась его лица, провела пальцами по щеке, медленно, будто неосторожное прикосновение могло ранить.

Он не отстранился. Лишь закрыл глаза, позволяя себе одну короткую иллюзию нежности.

— Прости, — прошептала она. — Тебе придётся помнить.

Он открыл глаза — и в них не было упрёка.

— Тебе не за что просить прощения, — сказал он. — Я всё равно пойду туда, куда поведёшь ты. И я буду помнить за нас обоих.

И тогда она улыбнулась. Самой лёгкой, самой горькой улыбкой. Такой, какая бывает перед концом.

— Тогда иди.

Он встал — и шагнул в Пустоту. Один шаг. Один выдох. И тьма поглотила его. Без звука. Без следа. Как будто его никогда не было.

Байсюэ осталась одна.

Ветер всё ещё не дул. Звёзды всё ещё не светили.

Но с этого мгновения время больше не текло вперёд.

Глава 1. Тайна древнего храма

— Опоздала, — раздался знакомый голос, едва Чжао Яохань свернула за угол внутреннего дворика. — На пятьдесят три удара сердца.

Под деревом, в тени качающихся ветвей, Лю Цзяньюй, ее друг детства, размахивал деревянным мечом. Удары были отточены, как у старшего ученика, хотя сам он таковым пока еще не числился.

— Это ты просто слишком быстро считаешь, — отозвалась Яохань, присаживаясь на скамью у края площадки. Солнце пробивалось сквозь листву, поигрывая бликами на её тёмных волосах.

— Хочешь позаниматься? — Он бросил ей запасной меч. — Или просто хочешь посмотреть на меня? Ну еще бы, я так хорош!

— И то, и другое, — со смехом сказала она, подхватывая меч. — А вот насчет последнего не уверена.

— Сейчас я докажу, что это правда!

Деревянные клинки встретились с лёгким звоном. Пара шагов, обмен ударами. Она отступила, он увернулся, рассмеялся. Воздух вокруг наполнялся не боем — а игрой.

— Всё как раньше, — бросил Цзяньюй, отступая. — Ты заходишь слева, как будто я не помню твою любимую уловку.

— А ты, как всегда, болтаешь во время боя, — отозвалась она с усмешкой.

После тренировки оба сели на край площадки, отдышавшись. Цзяньюй вытер лоб рукавом, бросил взгляд на подругу.

— Кстати… Я тут слышал, один торговец нанял отряд наёмников, чтобы осмотреть какой-то полуразрушенный храм в соседнем уезде. Присоединимся к ним?

— Я услышала, что ты хочешь неприятностей.

— А вдруг там свитки? Или хотя бы что-нибудь ценное. Ты же всё время говоришь, что терять знания древних — преступление.

— Я говорю это в библиотеке, а не среди руин, где стены падают от чиха.

Цзяньюй улыбнулся. Улыбка у него была всегда заразительной.

— Я пойду в любом случае. Но без тебя будет ску-у-учно, – протянул он жалобно.

Яохань на мгновение задумалась, глядя, как солнечный луч пробегает по каменистой дорожке. Потом снова взглянула на него.

— Когда выходим?

Он сверкнул глазами.

— Вечером. Успеем взять провизию, одежду… и твои любимые лепёшки.

— Договорились.

***

Этот древний храм обнаружили недавно, когда в горах случился оползень. Разумеется, туда сразу же хлынули охотники за сокровищами. Самые удачливые уже вынесли всё, что лежало на поверхности. Но это место по-прежнему манило своими тайнами, ведь не бывает древних построек без тайных ходов, ловушек и сокровищ.

Храм встретил их пыльной тишиной и запахом старого камня. Но едва они пересекли порог, как стало ясно: слаженности в отряде не было. Наёмники ругались, спорили о делёжке ещё не найденных сокровищ, ссорились из-за маршрута. Вскоре, заметив узкий боковой проход, Яохань и Цзяньюй обменялись взглядами — и, не сказав ни слова остальным, свернули в сторону. Шум позади стих. Их исчезновения, похоже, никто не заметил. Или не счёл важным.

Сначала показалось, что будет скучно. Они вышли в большой каменный зал, где воздух стал чуть прохладнее и тяжелее. На полу виднелись вмятины, обломки, потёртые отметины — следы от сработавших ловушек. Цзяньюй наклонился, провёл пальцами по трещине в плите. Это означало, что там уже кто-то побывал до них, поэтому не стоило бояться самых очевидных ловушек. Они всегда срабатывали в первую очередь. Но всё равно продвигаться следовало осторожно. Но древние мастера любили ставить «ловушки для вторых».