Тени прошлого

— Что ж, зато он теперь думает, что я переключил своё внимание на тебя и забыл про Лили. Это хорошо. Может, я смогу узнать больше про его планы.

— Пойдём спать, Северус. Я очень устала, — с мольбой в голосе прервала мои размышления Тина, встав со своего места и обняв меня со спины.

— Хорошо, — прошептал я, повернувшись к ней, а затем подхватил её на руки и понёс в спальню.

***

— Просыпайся, соня, — мягко прошептал я над ухом Тины, присев на край кровати, в которой пролежал сегодня почти всё утро, крепко обнимая свою девушку, от которой с каждой минутой было всё труднее и труднее оторваться несмотря на то, что сегодня у меня было достаточно других дел.

— М-м-м… — протянула она, отвернувшись от меня.

— Уже час дня, пора обедать, — я нежно провёл рукой по её обнажённому плечу в надежде на то, что она всё-таки повернётся ко мне лицом.

— Перед обедом люди обычно завтракают… — недовольно произнесла заспанная Тина, всё же повернувшись ко мне.

— Я уже позавтракал. Надо отдать должное, Паттерсон отлично готовит, — улыбнулся я, всё ещё проводя кончиками пальцев по её нежной голой коже.

— Северус, ты вообще спишь когда-нибудь? — возмущённо поинтересовалась она, открыв глаза и недовольно на меня посмотрев.

— Сплю, — заметив её недовольство, я не смог ничего с собой поделать и ещё шире улыбнулся. — Но мне достаточно пяти часов сна.

— Пять часов! Какой кошмар! Ты точно не человек…

— Просто кто-то слишком долго валяется в кровати. Тина, мне нужно будет сейчас уйти на несколько часов.

— Куда? — лениво потянувшись, спросила Тина.

— Нужно дойти до штаб-квартиры Ордена Феникса, сегодня будет собрание. И мне необходимо обсудить с Дамблдором вчерашний разговор с Тёмным Лордом и дальнейшую тактику, — несмотря на то что я, в общем-то, не обязан был перед ней отчитываться, мне очень хотелось, чтобы Тина знала, где я буду и… ждала меня.

— То есть тебя ждать не раньше ужина? — кокетливо улыбнувшись, она пододвинулась ко мне вплотную.

— Да, наверное. Не искушай меня, пожалуйста, я и так уже опаздываю, — одеяло соскользнуло наполовину с её тела, и я опять не мог сосредоточиться ни на чём другом, кроме как её прекрасной груди.

— Как скажешь! Если тебе нетрудно, передай Альбусу от меня записку, — с этими словами Тина встала из кровати, подошла к журнальному столику у окна и, взяв ручку и листок бумаги, черкнула пару предложений. — Я думаю, он должен знать, где я нахожусь… и с кем.

— Ты специально испытываешь мою силу воли? — спросил я полушёпотом, когда Тина опять подошла ко мне и протянула сложенный пополам листок бумаги.

— Северус, ты вроде опаздываешь, — с дьявольской улыбкой напомнила она и, повернувшись ко мне спиной, прошла на другой конец комнаты и скрылась за золотистой ширмой.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, мисс Велль, — наигранно строго произнёс я на прощание, уже готовясь трансгрессировать на площадь Гриммо, и в ответ услышал фразу, которая ещё долго в этот день не могла выйти из моей головы: «Разумеется, профессор!» Фраза, полная приятного предвкушения.

***

Я сдержал своё обещание и появился в квартире Тины и Лестата около восьми вечера, как раз к ужину. На этот раз везде горел яркий свет, а из просторного зала, недалеко от входной двери, доносилась лёгкая музыка и смех.

Когда я зашёл туда, то увидел, как Тина и Лестат сидят за довольно большим столом в центре комнаты и играют в карты. На Тине была чёрная футболка с глубоким вырезом и тёмные джинсы. Лестат же был одет праздничнее: тёмно-синий, идеально пошитый костюм со светлой сорочкой прекрасно сочетались с его немного неопрятными золотистыми кудрями и пронзительными фиалковыми глазами.

Как только я появился в поле видимости, брат Тины сразу поднял на меня глаза и обрадованно воскликнул:

— Северус! Ты как раз вовремя! Будешь свидетелем самого громкого провала в жизни моей ненаглядной сестрёнки!

— Не дождёшься, Лестат, — усмехнулась Тина, полная решимости выиграть.

— Во что вы играете? — поинтересовался я, подойдя ближе к столу, на котором лежали карты, деньги и две бутылки шампанского, а ровно посередине противоположного края стола стоял Паттерсон.

— В покер, — быстро ответила Тина, не отрывая взгляда от Лестата. — Сдавайся уже.

— Не дождёшься, дорогая. Поднимаю ставку до двух миллионов.

— Пять миллионов, — ни разу не моргнув, произнесла она, а у меня по спине мурашки пошли от таких цифр.

— Тина, я же знаю, что ты блефуешь! Ты не заставишь меня отступить от моего выигрыша.

— Ещё как заставлю, — с железной уверенностью ответила Тина, продолжая немигающим взглядом смотреть в глаза брату.

— Вот что, я настолько уверен в своей победе, что ставлю свою любимую машину, которой дал тебе поиграться вчера, — так же уверенно, не отводя взгляда, произнёс он и кинул на стол ту самую вещицу, которой Тина заводила автомобиль перед нашей поездкой в оперу.

— Прекрасно, Лестат! Теперь у меня будет ещё одна личная машина. Кстати, эта красотка просто огонь, — взгляд Тины стал ещё хитрее, а азарт полностью завладел ей. Я никогда ещё не видел её в таком уверенном состоянии. — Что ты тогда хочешь в случае гипотетического выигрыша?

— Я хочу твой любимый байк, — с широкой улыбкой заявил тот.

— Нет, это святотатство! — тут же отказалась она, а потом, немного задумавшись, добавила: — Хотя я всё равно ничем не рискую. Я согласна. Вскрывайся.

Лестат с каменным лицом перевернул карты. Затем то же самое сделала и Тина. И на всю комнату раздался полный возмущения крик:

— Нет! Этого не может быть! Ты опять жульничала!

— Я?! Северус! Ты свидетель! — рассмеялась Тина, повернувшись ко мне лицом. — Разве я жульничала?!

— Тина, я не знаю правил игры, — с улыбкой ответил я, хотя уверенности в том, что Тина играла честно, у меня не было, настолько коварной в тот момент была её улыбка.

— Лестат, смирись уже, ты всё равно ничего не докажешь. И спасибо за машину! — даже я мог почувствовать радость, исходившую от Тины в это мгновение.

— Нет! Моя красавица! Моя Белла! — сокрушался он, взяв в руки бокал с шампанским, а в это время Паттерсон незаметно выскользнул из комнаты.

— Белла? — со смехом повторила Тина, взяв в руки свой бокал. — Лестат, ты что, опять дал машине имя?

— Ты не понимаешь! Она такая одна на миллион…

— Я-то как раз прекрасно это понимаю! Сам знаешь, нам, девочкам, лучше держаться вместе.

— Ты… ты… — было видно, что Лестат так разозлился своему проигрышу, что даже не мог подобрать слов.