Тени убийства
Шрифт:
— Наверняка уладится, — кивнула Джулиет. — Мы с Мередит постараемся!
Глава 22
— Не понимаю, зачем я вам нужен, инспектор, — сказал Дадли Ньюмен, поднявшись с кресла, но не выйдя из-за письменного стола. Указал визитеру на кресло напротив, руки не подал.
Небольшой кабинет заставлен картотечными шкафчиками, усыпан бумагами и папками. К пробковой доске пришпилены письма, оценочные ведомости. С виду беспорядок, но смысл в том, чтобы внушить посетителю, что Ньюмен преуспевающий бизнесмен и его время дорого.
Дэйв Пирс получил доступ в святая святых застройщика после некоторых препирательств с секретаршей. На заявление, что мистер Ньюмен занят, ответил, что у него тоже
И сам Ньюмен, величественный, внешне невозмутимый, втайне тоже раздражен. Если и проявил какие-то эмоции, то только упрек, желая, чтобы полицейский понял неразумность своего поведения. Однако Пирс хоть и молод, давно уже служит в полиции. Возможно, Ньюмену неприятно его здесь видеть, но ему на это глубоко плевать.
— Мы беседуем со всеми, кто встречался с Яном Оукли во время его краткого пребывания в нашей стране. — Дэйв перехватил взгляд застройщика. — А вы с ним встречались? В одном пабе во время ланча. У нас есть свидетель.
— Кто, интересно бы знать? — бросил Ньюмен и помолчал, ожидая услышать фамилию. Не услышав, вздернул плечи, хлопнул по столу ладонями. — Да, я с ним разговаривал. Буду с вами откровенен. Почему бы и нет? Мне, — подчеркнул Ньюмен местоимение, — скрывать нечего.
Пирс по-прежнему ждал. Иногда больше узнаёшь, ожидая, чем спрашивая. Задашь вопрос — собеседник ответит, и все. Предоставь ему заполнить молчание — глядишь, сболтнет лишнее. Однако следующие слова Ньюмена сбили Дэйва с толку.
— Вы женаты, инспектор?
— Да, — признал тот.
— Наверняка вам с женой хочется приобрести солидный дом.
— При чем тут это? — с досадой поморщился Пирс.
Ньюмен проигнорировал недовольство посетителя:
— Осмелюсь сказать, вы поймете, как трудно найти подходящее место. Кругом масса семейных молодых специалистов. Вы желаете вложить деньги в прочную каменную постройку. Желаете, чтобы было красиво. Думаете о прибавлении семьи через несколько лет и желаете, чтобы было просторно. Возможно, у вас две машины, значит, нужен двухместный гараж. А в первую очередь хочется гарантировать, что когда пожелаете его продать, переехать в другой, то быстро найдете покупателя, готового заплатить за недвижимость запрошенную вами цену. Правильно?
— Вы что, дом мне продать собираетесь? — уточнил Пирс.
Ньюмен наклонился над столом, наставив на него палец:
— Нет. Дом у вас есть. Я собираюсь продавать дома людям вроде вас, у которых их нет. Людям с двойным доходом, которым требуется нечто стильное, характерное, но с современными удобствами и не требующее особого ухода. Большой сад ни к чему — некогда им заниматься. Необходимо что-то новое, чтоб в ближайшие годы не требовалось ничего ремонтировать и перестраивать. Такие дома я хочу построить на земле, где стоит сейчас Форуэйз. Я строю не для начинающих. Ищу людей, способных заплатить чуть больше за нечто лучшее. Вдобавок дешевые дома и кондоминиумы плохо зарекомендовали себя в прошлом, а получить разрешение проектной комиссии теперь не так просто, как раньше. Но сейчас мы с вами говорим о разрешении на постройку нескольких качественных домов, которые украсят, а не испортят окружающий вид.
— Говорим, — подтвердил Пирс. — Хотелось бы поговорить про Яна Оукли.
Ньюмен откинулся в кресле и фыркнул.
— Не удалось отвести вам глаза?
— Вы пытались? — переспросил инспектор.
Ньюмен покачал головой:
— Нет. И кстати, мы о нем говорим. Я стараюсь объяснить, зачем мне надо было встретиться с Яном Оукли. Я давно положил глаз на Форуэйз. Знал, что старые леди либо скоро умрут, либо решат переехать. В любом случае большой кусок земли выйдет на рынок, поэтому я стал разрабатывать планы. Думал — все думали, правда? — что других
членов семьи не осталось. Сказать, что я удивился, услышав о каком-то кузене, приехавшем из-за границы, означало бы ничего не сказать. Взбесился до чертиков. Он мог затянуть дело. Я так долго ждал этой возможности, что никак не хотел упускать. И теперь не хочу. Не решился договариваться о встрече, звоня домой или послав по почте записку, чтоб старушки не знали, чего добиваюсь.Ньюмен подметил сухо поджатые губы инспектора.
— Ну зачем их настораживать, правда?
— Дальше, — потребовал Пирс.
— Хорошо. Я выяснил, что он каждый вечер ужинает в «Перьях», только это тоже меня не устраивало. Слишком близко к дому, Долорес Форбс сестрам могла проболтаться. Фактически, зная Долорес, можно утверждать, что она обязательно донесла бы, если б увидела меня с ним за столиком. Поэтому я подъехал как-то вечером и дождался его на стоянке, окликнул, представился, договорился свидеться назавтра в «Джордже». Это было в четверг. В пятницу он пришел к ланчу, как было условлено. Я за него заплатил. — Ньюмен сухо усмехнулся. — Раскусил с первого взгляда! Он из тех, кто никогда не платит из собственного кармана. Я заплатил за еду и за пиво. Он даже не предложил угостить меня пинтой.
— С какой стати? — вставил Пирс. — Вы его пригласили.
— Правильно. Но он не транжира. Мошенник — поспорю на последнее пенни. Я рассказал о своем интересе к Форуэйзу, поинтересовался его намерениями. Уверен, у него были в запасе какие-то планы. Он приехал к старушкам не для демонстрации семейной солидарности. Его интересовали деньги. Он сообщил мне о завещании, составленном много лет назад его прадедом, согласно которому ему причитается половинная доля в усадьбе. Объявил, что представит его английскому суду. Тогда продажа будет отсрочена. Однако, если я готов заплатить надлежащую сумму, возражать не будет. Забудет о завещании. Пусть Форуэйз продается.
Пирс презрительно хмыкнул.
Ньюмен согласно кивнул:
— Совершенно верно. Я не вчера родился. Если бы завещание действительно было, и ему действительно причиталась половина, он не пытался бы заключить со мной сделку. А если завещание действительно существует, нельзя верить, что он выполнит условия соглашения. Но я быстро пришел к заключению, что либо завещания нет, либо британский суд его не признает. Так ему и сказал. Он не стал спорить. Понял, что я разгадал его планы, и больше не стал тратить время. Завел другую песню, выступил с новой идеей. Это меня окончательно убедило, что он аферист.
Дадли Ньюмен пристально взглянул на Пирса.
— Наверняка вы и меня считаете ловкачом. Возможно, так оно и есть. Но между хитрецом и обманщиком большая разница. Оукли обманщик. Я честный человек. Не вру и не мошенничаю. Прежде всего преследую собственные интересы, но это не противозаконно.
Слушая застройщика с нараставшим недовольством, хотя и понимая, что тот прав, Пирс спросил:
— Хорошо, о чем вы с ним в конце концов договорились?
— Ни о чем. Он сказал, раз я так отношусь, обсуждать больше нечего. В любом случае он откажется от претензий, не потребует отсрочки продажи. Кузины наверняка обойдутся с ним справедливо. Имелось в виду, что ему удастся выманить у них долю вырученной суммы.
— И вы были готовы это допустить? Обманом заставить двух старых женщин расстаться с деньгами, которых им и так едва хватит? Даже при том, что его претензии, может быть, абсолютно необоснованны? Даже при том, что сами признали его мошенником? — возмутился Пирс. Нечего притворяться. Ньюмен знает, что он его позицию не одобряет. Знает, и его это ничуть не волнует. Ничего противозаконного, по его выражению.
— Я возражать не обязан, инспектор, — почти ласково ответил застройщик. — Не мое это дело. — И заерзал в жалобно скрипнувшем кресле. — В любом случае, когда мне стало известно, что сестер Оукли консультирует Джулиет Пейнтер, я понял, что она исправит любые мои упущения. В высшей степени проницательная деловая женщина. Наверняка обеспечит их интересы.