Тенор (не) моей мечты

Владлен смотрит на меня так, что все замирают. Я распрямляюсь, хотя и до этого стояла прямо. Понимаю, что заравнивать он будет меня. Я же не любовь спонсора и не звезда Бонни Джеральда. Ну и к черту его! К черту всех!

Но тут из зала раздается шум, гул, словно на нас зашло цунами. И… резко все стихает.

— Владлен!!! — к нам за кулисы залетает Милена. Глаза горят совершенно сумасшедшим огнем. — Там… Та-а-ам… О-о-о. Там ко мне, — это она говорит чувственным шепотом.

Все спешно высыпают на сцену, одна я иду нога за ногу. Потому как приблизительно понимаю, кого мы сейчас будет лицезреть.

И не ошибаюсь. Впереди шествует квартет в полном составе: пафосные костюмы, белоснежные рубашки, сияющие улыбки. Хороши как на подбор, отсюда видно, как сверкают бриллиантовые запонки.

Следом идет по проходу между кресел Бонни Джеральд в чем-то драном и обвешанный умопомрачительными фенечками. Он пялится вокруг с любопытством неандертальца. Театра что ли никогда не видел? Рядом лохматая девчонка, глубоко беременная, обвешанная такими же фенечками и такая же по-неандертальски любопытная. В джинсовом комбезе с драной коленкой и в кедах. Ее обнимает за плечи здоровущий, как шкаф, байкер в потертой кожаной жилетке и с банданой на башке.

— Лорд и леди Говард, — в совершеннейшем экстазе шепчет Владлен. Но перед тем как унестись к гостям, кидает на меня многообещающий взгляд. Аутодаффе обещающий.

Лидочка смотрит на меня с укоризною. Я пожимаю плечами. Вот надоело все. Кто у нас там спонсор? Отобью у Милены, пересплю. И заживу спокойно. Наконец, спокойно. Чтобы все для карьеры. Глядишь — и мюзикл подвернется, а не так. Все через по-дурному.

— Работаем? — вздыхает дирижер, которого все достало.

Ждем отмашки от великого и ужасного, который уже облизывает гостей. Точнее, байкера и девчонку. Вот это — лорд и леди Говард? Те самые, о которых вся столичная богема говорит исключительно с придыханием и мечтает заманить на выставку-концерт-постановку-куда-угодно-лишь-бы-бабла-дали? Как-то я иначе их представляла. Их же охрана — три… нет, пять человек в черном — выглядит куда дороже и солиднее.

Милена что-то щебечет неподалеку, счастливая и возбужденная. В ее щебете слышится восхищенное и гордое «Бонни». Похоже, не только вчерашний день, но и ночь прошли для нашей звездулечки весьма плодотворно.

Правильная звездулечка. Спонсор спонсором, а закрепить успех в постели режиссера — надо. Во всех руководствах для будущих звезд это первым пунктом.

А вы, Анна, не морщитесь, а учитесь. Иначе так и останетесь в своем репертуарном театре кошечек играть. До пенсии.

В сторону квартета, рассаживающегося на первом ряду, я стараюсь не смотреть. Вижу только, что они странно сосредоточены, словно им на сцену выходить, и внимательно оглядывают труппу. Хочется думать, что Артур выискивает меня — но не видит. Я предусмотрительно держусь позади всех.

Минут через пять Владлен дает отмашку, перед этим долго и велеречиво извиняясь перед гостями, что ничего приличного показать не может. Детский спектакль, ничего серьезного, но кто-то же должен развлекать детей.

В какой-то момент мне кажется, что Артур собирается встать и въехать ему в морду. Но бывшему на плечо ложится тяжелая рука Сергея. И он усаживается. Ему тихо, с ядовитым оскалом что-то говорит Лева. И Артур успокаивается. Прикрывает глаза.

— М-да. Так нас не опускали, — вздыхает наш бас-бык. — Никогда. К тому же еще до того, как мы хоть звук издали.

— Плевать, — твердо говорю я. — Мы профессионалы или где? Работаем, а эти снобы могут проваливать в свою Англию, или откуда они там. Погнали!

И мы погнали. Детский, мать его, спектакль, как будто на нас смотрит все жюри премии «Тони». Потому что нефиг!

Отработали мы на все сто. Нет, двести. Триста! Давненько на меня не нападал такой кураж, как сегодня. Я даже перестала злиться на свой дурацкий костюм — облегающее трико из блестящего бифлекса, под которое даже белья нормального не наденешь, с пушистым хвостом. И ушки. Бархатные. Хоть сейчас в «Плейбой».

Пару раз (ладно, не пару, а гораздо больше) я ловила на себе весьма горячие и заинтересованные взгляды публики. Прежде всего — Бонни Джеральда. Со сцены во время спектакля не особо-то видно, что творится в зале, но только когда спектакль уже со светом. Сегодня же мы обошлись без светового ада, и первый ряд просматривался отлично. Так что я видела, как заграничная звезда что-то оживленно комментирует лорду и леди, те ржут и тоже показывают поднятые большие пальцы. А уж не услышать его «Браво, белиссима!» — мог бы только глухой.

Правда, девочка-Миленочка приняла это на свой счет… А пусть. Я-то знаю, что сегодня я великолепна. И что чертов гений Владлен был прав, на этот спектакль папаши будут водить своих деток по пять раз. Чисто ради эстетического наслаждения.

А еще я видела — да, видела! — как смотрит на меня Артур. Не смотрела специально, но и совсем глаза-то не закрывала. А разок даже сыграла специально для него. Этакий кошачий прогиб на авансцене. Позорище, конечно. Плейбой-шоу. Но! Как режиссерский гений видит, так и делаем.

И восхищенный присвист со стороны Бродвейской звездищи мне точно не почудился. Как и бурные аплодисменты после финала. Особенно радовалась девчонка в джинсовом комбезе, чуть ли не прыгала. Вообще-то встали все, даже лорд в бандане, а уж какой гордостью светился Владлен…

Но соревнование по прыжкам и свечению выиграла девочка Миленочка, наш белокурый ангел. Едва раскланявшись, она пробежала по мостику, перекинутому через оркестровую яму, спрыгнула в зал и этакой рекламной красоткой побежала к Бонни Джеральду. С явным намерением устроить великолепную романтическую сцену.

Ой-ой…

Даже ой-ой-ой, сказала бы я.

Не умеет девочка Миленочка работать с публикой. Совсем не умеет. Иначе бы она смотрела не только на мистера Джеральда, встречающего ее порыв радостной улыбкой, но и на лорда Говарда и леди Говард.

Знаю, что злорадствовать нехорошо. Но удержаться — выше моих сил. Да что там. На это представление со жгучим интересом смотрела вся труппа. Не на то, как Бонни Джеральд подхватил Миленочку в объятия и отработанно покружил. А на взгляды, которыми одарили ее лорд и леди. Этакое сочувственно-ледяное недоумение. Словно на сцену вместо Монсератт Кабалье вышла второклассница из районной самодеятельности.

Честно говоря, мне было все равно, почему они так отреагировали. По слухам, для мистера Джеральда трахать своих звезд — дело совершенно естественное и нормальное. Да не только для него, будем откровенны. Может быть, решили, что недостойна. Или еще почему. Плевать.

Главное — когда Миленочку поставили на пол (так же отработанно, как до того подбрасывали и кружили), она столкнулась с айсбергом. Идеально вежливым, улыбающимся акульей улыбкой айсбергом. Об который не один «Титаник» русской культуры разбился. И как-то Милена быстро-быстро увяла, отступила за пришедшего ей на помощь Владлена, кинула жалобно-недоуменный взгляд на мистера Джеральда…