Тентажиль
Шрифт:
– Ой, Таш, так здорово! Плыви ко мне!
– У меня купальника нет, - буркнула Таша, нехотя вошла в воду, прошлась вдоль берега и вернулась назад.
– Ф-фу, кайф какой!
– Мура вылезла из воды и с наслаждением растянулась в траве, глядя в небо.
– Таш, ты чего киснешь, сегодня же день такой... праздник все-таки. Я прямо как заново родилась, водичка - это все-таки здорово!
– Да, наверное, но мне что-то не хочется, - Таша кусала травинку. Так ты будешь альбомы эти читать?
– Про Комиссаржевскую?
– Мура уселась по-турецки.
–
– Глупости, он на всех возлагает. Вон, слыхала: вчера сказал, что хочет с нами работать в Москве, официально зарегистрировать студию... Мур, ты чего?
Та вдруг закрыла лицо руками, а потом вдруг прыгнула к Таше и спрятала голову у неё в коленях.
– Мурка, перестань, мне щекотно!
Мура подняла голову, глаза её засияли.
– Таш, ты никому не скажешь? Клянись!
– Нет, ты просто ненормальная! Ну, клянусь.
– Ой, Ташка, я, кажется, влюбилась!
– Мура обвила шею подруги руками, прижалась к ней горячей щекой.
– В кого?
– Только помни, ты поклялась! В Федора Ильича! Я просто с ума схожу! Ой, Ташка! Он обалденный... и вообще... я буду актрисой! Ох, просто сдохнуть можно!
– Мурка, так чего с ума-то сходить, это же здорово - будь! У тебя талант...
– Нет, талант у тебя. А я... у меня не получится, - она сникла и отвернулась.
– Почему это?
– Я несобранная. А Ильич говорит, нужно силу воли иметь, и работоспособность, и ещё много чего... а я перепрыгиваю с пятого на десятое, сама не знаю, чего хочу, и вообще...
– Но теперь-то ты знаешь...
– успокаивала её подруга, чмокая в лоб и приглаживая растрепавшиеся волосы.
У Муры на глазах заблестели слезы, она вся дрожала то ли от холодной воды, то ли от волнения.
– Знаешь, у меня сердце, кажется, выпрыгнет! Это так сложно все... он же старый и он на меня ноль внимания... Я для него просто маленькая сумасбродная дурочка!
– Ну, это ты выдумываешь. А потом, почему же старый? Ему всего сорок три - это ещё не старость. Сейчас такие браки в моде.
– Вот, глупая, при чем тут брак?! Не надо мне никаких браков... или надо. Сама не знаю. И потом замуж меня никто ещё не зовет...
– Так позовет... Вот будет у нас в Москве своя студия, ты в ней будешь первой актрисой, он режиссер... Так всегда и бывает, что они женятся.
– Нет, я об этом не думаю. Просто... никогда не встречала такого человека, как он. Он же гений, Ташка! И он... ну, не знаю, самый умный, самый талантливый, самый классный из всех! Разве эти сопляки с ним сравнятся?!
– Нет, не сравнятся конечно. Слушай, ты мне вот что скажи: а чего это ты вздумала, что актрисы из тебя не получится... Я вот читаю и думаю: знаешь, ты ужасно похожа на Комиссаржевскую!
– Я?! Совсем ты поехала!
– Правда, вот почитай - сама увидишь. У меня ещё два старинных журнала есть: "Галерея сценических деятелей" и "Вера Комиссаржевская" - Федор Ильич мне дал. У неё такие письма - обалдеть можно!
Вот прочла - и хочется куда-то бежать, лететь... сделать чего-то особенное... Ой, Мурка... ты тоже клянись, что никому не скажешь!– Клянусь!
– Я... давно мечтала актрисой стать. Только это была просто мечта всерьез никогда не думала... А теперь думаю иногда: а вдруг получится? Ведь говорят, что ничего случайного не бывает. А тут, как снег на голову, эти наши репетиции, спектакль, студия... А вдруг моя мечта - не мечта? То есть, ты понимаешь, вдруг она настоящая?!
– Ташка, конечно, настоящая, тут даже думать нечего... дура, она ещё сомневается! Он же говорит - у тебя талант, тебе в ГИТИС поступать надо. Ты поступишь, я ни секундочки не сомневаюсь...
– Но я же совсем не красивая. И толстая, как бревно!
– Идиотка, совсем ты не толстая. И гляди, как похудела - килограмма на три, наверное...
– На четыре.
– Ну вот! И ещё похудеешь. И потом бывают актрисы вообще некрасивые вон, Барбара Стрейзанд или Джульетта Мазина. А от них глаз не оторвешь! И они на весь мир знаменитые.
– Мур... я вообще-то говорить не хотела, но...
– Таша запнулась и закусила губу.
– Давай, говори, раз начала.
– Понимаешь, это, конечно, здорово - наш театр, мечты, репетиции и все такое... но я боюсь, что-то случится.
– Как это, не поняла?
– Ну, с кем-то из нас. Вон, видишь: тучи, - она запрокинула голову, гроза идет. И я знаю, я чувствую: на нас тоже как будто что-то надвигается! Это наверно глупо звучит... А ты сама разве не чувствуешь?
– Я...
– Мура задумалась.
– Может быть. Я просто не хотела об этом... Но если честно, то да, мне тоже что-то подобное кажется. И потом эта Юля...
– Да, что тебе далась эта Юля? Девчонка, как все...
– В том-то и дело, что не как все! Она шпионка, и ты это прекрасно знаешь! И потом она так к ребятам липнет, что противно смотреть. И к Степу, и к Егору, и к Бобу - ко всем. У неё совсем гордости нет!
– Просто она жутко хочет, чтобы в неё кто-то влюбился, нормальное состояние. Мне, например, её жалко. У неё же просто кошмарная роль - этот Тентажиль несчастный! Сама подумай, ей ведь не позавидуешь!
– Таш, да плевать на нее, мы о другом говорили...
– Нет, Мур, не плевать. Мы теперь не просто соседки по даче - мы артисты. Труппа, театр..... Помнишь, что говорил дядя Федор об актерской семье: нужно друг друга поддерживать, вместе держаться. Так между прочим и в пьесе сказано, помнишь?
– Помню, конечно. Только как-то... ну, не знаю, мне иногда от страха хочется волком завыть. И не понятно, почему это... Сбежать бы отсюда, плюнув на все, а ты говоришь, поддерживать...
– Угу, у меня то же самое. Тоже иногда хочется брякнуть что-нибудь в таком роде: ребят, извините, но я больше с вами не играю. Но ведь нельзя!
– Нельзя. Но если очень хочется, то можно, - невесело усмехнулась Мура.
– Я иногда не понимаю, в самом деле я так балдею от всего этого или это мне только кажется?..