Теорема сводных

Вернувшись к надуванию кровати, я тихо ответила:

— Всё в порядке.

К вечеру, когда палаточный городок был разбит, наша группа сидела у костра в ожидании ужина. Кто-то бренчал на гитаре, кто-то крутился у котлов, помешивая варево, я же устало откинулась на пледе, чувствуя, как шершавая кора дерева врезается в кожу на спине. Прохладный воздух наполнял легкие, но я чувствовала себя паршиво. Не было такой радости, которая могла бы обнять меня в своих объятиях. Была лишь усталость и злость.

Финн с Тео пришли чуть позднее, взяв пластмассовые тарелки с едой, и уселись около меня и Марии-Луизы. На ужин была сварена армейская гречка с курицей и приправами, овощной салат и компот. Никакого алкоголя. Но были личности, которым удалось пронести с собой в термосах пойло.

Весь ужин я молчала. Тео тоже. Мне казалось, что он избегает меня весь день, хотя и сама я была ничуть не лучше его в поведении. Вечер начал набирать обороты лишь тогда, когда Маркус решил сыграть на гитаре знакомую всем песню.

Звук трескающегося костра. Щебетание ночных птиц. Надоедливое жужжание комаров и веселая песня не в лад голосом Маркуса. Он пел дурацкую песню. Слова не вязались, словно Маркус придумывал их на ходу. Однако некоторые из студентов поддержали парня и гнусаво подпевали.

К Тео подсела одна из его бывших. Якобы случайно, поближе к огню, хотя места было полно. Из-за комаров, которые пытались нас Питать, многие ушли в свои палатки, чтобы посмотреть фильм на телефоне или же поиграть в карты. Мне не хотелось уходить в палатку, хотя я чувствовала себя неуютно возле костра. Мне и так надоели стены университета и дома, поэтому, стиснув зубы, я пыталась абстрагироваться от разговоров и ужасного голоса Маркуса, который продолжал завывать под гитару.

Оглянувшись по сторонам, я поняла, что Мария-Лу и Финн испарились.

— А куда Лу подевалась? — спросила я вслух, и Тео наконец-то обратил на меня внимание. Он ковырял тонкой палкой пепел, что оседал за пределами костра.

— Наверное, пошли развеяться…

— Тео, спой! — попросила Берта, а у меня сразу же подступил ком ревности к горлу.

Кто-то нежно улыбнулся.

— Я не пою.

— Ну пожалуйста! — настаивала она, и змеюки ее поддержали.

— Да, спой, пожалуйста! — произнесла кокетливо София, и я почувствовала, что меня вот-вот вырвет.

— Давай, чувак, — поддержал их Маркус, передав гитару. Заметила, что Тел кинул на меня любопытный взгляд.

— Ладно, но только одну!

Тео откашлялся и, взяв гитару поудобнее, вдохнул полной грудью.

Я не успела и глазом моргнуть, как приятный низкий бархатный мужской баритон, словно завораживающий раскат молнии, полился из уст Тео. Я замерла.

Du bist das Wasser in dem ich tauch?. (Ты — вода, в которую я окунаюсь).

Практически на предыхании пропел Тео. Его взгляд был направлен в темноту, что расстилалась плотным полотном впереди нас.

Du bist die Brandung, der ich am liebsten lausch?. (Ты — морской прибой, который слушаю с упоением)

Каждое слово пронзило мою душу острой иглой от слов, что слышала в песне.

Hat nie gedacht, das es mal sowas gibt. (Никогда бы не подумал, что может быть такое)

Тео перевел свой взгляд на меня. Его тонкие и длинные пальцы умело ласкали натянутые струны на грифе, будто бы боялись, что нейлон вот-вот лопнет. Тео касался их настолько нежно, что мне казалось, всё это магия.

Jetzt sing ich dir?n deutsches Liebeslied.(Но сейчас я пою тебе немецкую песню о любви)

Слова из песни «Sarah Connor Deutsches Liebeslied»

Мое сердце пропустило один удар, когда Тео исполнял свою мелодию без пристального взгляда на гитарный гриф. Было что-то необыкновенно завораживающее в его проигрыше.

Глаза, холодные и одновременно зажигающиеся ярким светом костра, безжалостно проникали в самые глубины моей души.

Между нами растаял лед недоверия.

Тео улыбнулся с такой нежностью, что моё сердце, казалось, замерло на мгновение, чтобы насладиться каждым его выражением лица. Слова, которые он произносил, были лаской для моих ушей. Они проникали глубоко в мое сердце, вызывая мурашки на коже и пульсацию в каждой клеточке моего тела. Каждая его фраза была искренней, словно он знал, как дуть на угли моих эмоций, чтобы разжечь яркий огонь любви и страсти. В тот момент я почувствовала, что наконец-то нашла то, что всегда искала, — искреннюю связь, которая придала новый смысл моей жизни. Эта связь была сильной и непоколебимой, словно древо, укорененное глубоко в земле. Мы были две души, соединенные невидимыми нитями, и каждый день с ним был новым приключением, новым открытием и новой возможностью стать лучше.

Глубоко в душе я верила, что эти глаза будут светиться для меня всегда, даже в самые темные моменты. Они были как две ярких звезды на ночном небе, которые умели разгонять страх и сомнения, превращая их в ничтожные и мимолетные тени. Когда они смотрели на меня, словно лучи солнца проникали в туман моих мыслей, согревая и наполняя сердце нежным теплом.

В этом был весь Тео. В этом были все его искренние чувства. Я знала и видела это.

Когда песня закончилась, Тео приложил ладонь к гитарному грифу и расплылся в улыбке, продолжая смотреть на меня влюбленными глазами. Я ощутила, как сердце замирает, словно время замедлило свой ход.

— Чувак, это было круто! — воскликнул Маркус, хлопая в ладоши. Я поддержала друга Тео и тоже похлопала ему.

— Спасибо, — довольно ответил Тео.

— Давай еще что-нибудь сыграешь? — попросил Маркус, наклоняясь вперед к Тео. — Что-нибудь веселое?!

— Нет, — твердо ответил Тео, передавая ему гитару. — Мы договорились на одну песню!

— Да ладно тебе, — перебил его Маркус, поворачивая кепку козырьком назад. — Всем же было весело!

— Nein...

— Ну пожалуйста, Тео!

Берта ближе подсела к Тео и практически взяла его под руку. Я ощутила, как ком ревности застревает в горле. Бывшая Тео кинула на меня высокомерный взгляд, будто бы вызвала на поединок. Это было мерзкое зрелище, по крайней мере для меня. Видеть их так близко друг к другу было для меня чем-то непереносимым. Я ощущала, как мои чувства бурлят лавой по венам.

— Уговор был на одну песню! — продолжал стоять на своем Тео, немного придвинувшись ко мне.

Я понимала, что Тео ни за что не будет выдавать на всеобщее обозрение наши зародившиеся чувства. Ни сейчас, ни потом. От этой мысли стало тоскливо на душе. Он так внимательно смотрел на меня, словно хотел прочитать мои мысли, но я старалась держаться на расстоянии.