Теория Хаоса. Том 3

Проводив спину младшей Лютовой равнодушным взглядом, Ксандер обратил внимание и на старшую. Он учтиво кивнул, здороваясь, но заводить беседу с Дарьей не спешил. Вместо этого парень устроился поудобнее и, запрокинув голову, прикрыл глаза.

Даша немного растерялась. Было слегка неприятно от того, что Холланд не заговорил с ней первым, но и просто уйти почему-то не хотелось. Ещё со вчерашнего вечера она чувствовала между ними некое напряжение, но разрешить ситуацию так и не удалось, постоянно что-нибудь мешало. Поколебавшись пару секунд, девушка передёрнула плечами и решительно присела на противоположный край скамьи.

– Моя младшая сестра Вам докучает? – выдержав паузу, спросила Дарья.

– Анастасия Фёдоровна намекала, что не рада моему пребыванию у вас в гостях и предъявляла претензию, якобы мне следовало хотя бы взять с собой свою сестру, чтобы сгладить это неприятное обстоятельство, - отозвался Ксандер. Он открыл глаза и чуть развернул корпус, демонстрируя вежливое внимание. – Как оказалось, они не плохо общаются между собой.

И всё. Ответив на вопрос, Холланд не спешил продолжать. Когда пауза затянулась, он деликатно отвёл взгляд.

«Как же бесит!» - раздражённо подумала Дарья. С одной стороны молодой человек не демонстрировал пренебрежения к собеседнице, но и помочь ей избежать неловкости - явно не стремился. Возможно, в своих суждениях о нём Настя не ошибалась. Парень был… нет, «неприятным» – неправильное слово, скорее, его можно было назвать «некомфортным».

– Я ещё вчера хотела обсудить с Вами ту ситуацию в бою, - прервала очередную неловкую паузу Даша. – Думаю, Вы понимаете, о чём идёт речь.

Судя по виду, Холланд немного удивился.

– Понимаю, - подтвердил он. – Но разве этот момент требует обсуждения?

– В той спорной ситуации, исходя из логики, мне следовало помочь Вам дожать мету, но…

Лютова одёрнула себя, почувствовав, как со стороны смотрятся её поспешные объяснения. «Затараторила, как не знаю кто!» - промелькнула паническая мысль. К счастью, иностранец, наконец, перестал над ней издеваться. По крайней мере, так следующую реплику парня интерпретировала Дарья.

– Но Вы предпочли спасти своего человека. Да, тактически неверный ход, подвергший нас всех лишнему риску. Но что конкретно Вы хотите услышать от меня, Дарья Андреевна?

Сделав усилие над собой, девушка постаралась произнести следующие слова так, чтобы они прозвучали спокойно и веско:

– Вы считаете, что я поступила неправильно?

Ксандер внимательно посмотрел ей в глаза, склонив голову на бок. Несколько секунд прошло в напряжённой тишине, затем парень расслабился и флегматично поинтересовался:

– Значит, Вы просто хотите, чтобы я Вас успокоил?

Уловив исходящую от девушки волну негатива, Холланд примирительно вскинул руку, не давая ей высказать всё то, что сейчас вертелось у неё на языке.

– Ваш человек выжил, как и мы с Вами. Враг мёртв. Мы победили, - он практически полностью повторил её слова, озвученные на собрании. – И это не моё мнение. Это свершившийся факт. Но в Ваших словах буквально прозвучал запрос именно на мою оценку. Мне же кажется, что она Вам не требуется, Дарья Андреевна. У Вас возник внутренний конфликт, и извне его разрешить, конечно, можно, но для Вас же будет лучше, если Вы справитесь с этой ситуацией самостоятельно.

Обозначив формальную улыбку, Ксандер поднялся со скамьи и отправился в глубь парка, неспешно шагая по вымощенной гранитом дорожке.

Даша испытывала смешанные чувства. С тем, что сказал Холланд в конце, она была склонна согласиться. «Я поступила правильно, и я это знала с самого начала», - призналась себе она. Но был и неприятный момент, теперь, со стороны её метания выглядели уж очень странно. Вот зачем она пришла сюда позориться, что-то доказывать? Ещё и кому – чужому парню, с которым знакома-то меньше двух дней. Показала себя ничуть не лучше младшей сестры. Он ведь на неё смотрел точно так же, с каким-то скучающим равнодушием. От испытываемого стыда девушку передёрнуло. А ведь нам с ним, по плану, придётся ещё пару раз появиться вместе на людях… И как теперь с ним общаться, после такого дурацкого демарша? Ужас!

Внутренний диалог был прерван внезапно возникшим неприятным вопросом: «А почему меня это так сильно волнует?». Даша растерянно моргнула и медленно выдохнула, успокаиваясь.

***

Сегодняшний день начался отвратительно. Формальный разговор с главой рода чуть не перерос в конфликт, когда мужчина попытался продавить меня авторитетом. И судя по всему, у него взыграли именно личностные особенности, Лютов даже не задумывался о последствиях своих действий и был полностью уверен, что я сдам назад под его напором.

Имей я пространство для манёвра, то я бы вежливо согласился, а потом, конечно, нашёл бы способ отомстить лично ему. Пришлось бы выждать время, подготовиться… Но увы, я уже вышел на тот этап, когда не могу себе позволить портить репутацию, и тут дело даже не в гордости. Исходя из имевшихся ограничений, у меня оставался только один вариант: выразить несогласие и полностью оборвать все отношения с этим кланом, что было очень неприятно, так как у меня были весьма долгоиграющие планы на сотрудничество с их домом.

К счастью, ситуацию спасла Анна Викторовна, жена главы рода. Ворвавшись в гостиную, она одним взглядом заставила мужика стушеваться и позволить ей самостоятельно вести переговоры. Возникает невольный вопрос: а кто в их семье принимает окончательные решения? И, судя по увиденному, больше власти сосредоточенно именно в руках этой внушающей уважение женщины. Нужно будет попытаться узнать как можно больше про внутренние расклады и отношения в клане. Как выяснилось, это сейчас задача первостепенной важности.

После окончания переговоров я переместился в парк. Хотелось побыть в одиночестве и спокойно вспомнить и проанализировать прошедший бой, но и тут меня не оставили в покое.

Сначала припёрлась Анастасия и добросовестно принялась мне мешать, насилуя мозг. Благо, ей это быстро надоело, но потом заявилась ещё и её старшая сестра. Особого негатива к ней я не испытывал, но определённые выводы успел сделать. Общаться с девушкой желания не было, но ей зачем-то захотелось обсудить со мной свою ошибку. Вероятно, Дарья чувствовала вину передо мной, но из-за собственной гордости не желала себе в этом признаваться.