Тэп

– Что не устраивает твою задницу?

– Стауту не понравится то, что ты делаешь с его сестрой.

Похоже, это Портеру не понравилось.

– Я ничего не делал с Лоуренс, лишь присматривал за тем, чтобы она могла чувствовала, что ей здесь все рады. Это все.

– Сделай так, чтобы все оставалось как есть, потому что никто из нас не может позволить себе влиять на нее. Ни я. Ни ты. Ни Стаут. Ни одна задница, которая работает на заводе.

– Мы со Стаутом уже говорили о Лоуренс.

Я не должен ему объяснять. Он еще получит от меня.

– Хорошо. Ты знаешь, что у нас много работы, так что тащи свою задницу и помоги нам навести здесь порядок, чтобы мы могли пойти домой поспать.

***

Было около двух, когда я наконец лег в кровать. Сон не шел. Но были воспоминания о Рен в комисоли без лифчика.

Мне очень хотелось потрогать ее сиськи. Потереть большими пальцами ее затвердевшие соски, упиравшиеся в ткань ее топа. А потом переместить руки на ее сладкую попку.

Но, увы.

Я мгновенно стал твердым, но потом эта гребаная совесть. Плохая комбинация.

Я спал от силы часа три, но жду ее звонка, в любое время.

Я пью вторую чашку кофе, когда от нее приходит сообщение.

«Я готова»

«Буду через десять минут»

«Ок»

Рен открывает дверь, и я поражаюсь тем, как она прекрасна. Не потому что она одета во что-то замысловатое, или с тонной макияжа на лице. Полная противоположность этому. Она заплела косу, которая тянется по ее спине.

Природная красота.

У меня в руках пакет с кофе и коробка с чаем, которые я купил по дороге сюда.

– Все органическое. Думаю, у тебя найдется время на чашку, прежде чем мы поедем?

Или две чашки? Может три? Я приму все, что она захочет дать.

– Думаю, одна чашка не помешает.

Я иду за ней на кухню.

– Что ты предпочитаешь?

Мне плевать. То, что можно пить дольше.

– То, что и ты.

Она открывает коробку чая и достает два пакетика.

– Во сколько ты лег спать?

– В два.

– А во сколько встал?

– В шесть.

Я сажусь за обеденный стол и наблюдаю за тем, как Рен порхает по кухне.

Она, как грациозная бабочка.

– Ауч. Четыре часа для сна?

Я бы хотел.

– Скорее всего, два, а может и три.

– Почему так мало?

– Прошлой ночью я был напряжен как струна.

Потому что в моей голове было полно фантазий о тебе, и о том, что под той маленькой комисоли на тебе ничего не было.

– Ты должен был убедиться, что фестиваль прошел хорошо.

Нет. Не по этой причине.

Из-за тебя.

– Первый день удался. Надеюсь, сегодня все пройдет также хорошо.

– Уверена, так и будет. Наверное Олли расстроен из-за того, что все пропустил.

– Ага.

Но не волнуйся. Я позволю его заднице поприсутствовать на следующем.

– Добавить молоко или сахар в чай?

Рен открывает холодильник, но быстро закрывает его.

– Совсем забыла. Молока нет. Тогда, только сахар?

– Я буду любой.

Она кладет ложку сахара и перемешивает.

– Ты не пьешь чай, не так ли?

– Не такой.

Рен смотрит на меня и фыркает.

Думаю, она часто так делает.

– Тогда я с радостью сделаю тебе кофе.

Еще одна доза кофе, не очень удачная идея.

– Только семь тридцать, а я уже выпил две чашки. Думаю, третья будет лишней.

– Хорошо, но если тебе не понравится, я сварю тебе кофе.

– Идет.

Мы перебираемся в гостиную.

Она садится на один конец, а я в противоположный.

Я не хочу сидеть в кресле напротив нее. Слишком далеко.

Она опускает пакетик в чашку. Я передразниваю ее.

– Я чувствую себя леди.

– Ну, должна признать, забавно наблюдать за тем, как мужественный, бородатый мужчина заваривает чай таким образом.

Хм, похоже она много думала обо мне, чтобы прийти к выводу, что я мужественный.

Интересно.

Она продолжает заваривать чай, как и я.

– Думаешь, мужчины не пьют чай?

Она на мгновение поднимает глаза.

– Я никогда об этом не думала, но после того, как увидела, как ты это делаешь, я пришла к выводу, что это не так.

Рен ложкой нажимает на пакетик, и вытаскивает его из чашки. Не успеваю ничего понять, как половина чая уже на моих джинсах. Я быстро ставлю чашку на журнальный столик и вскакиваю с дивана.

– Ох, еб твою мать, как горячо.

Рен быстро встает с дивана и бежит на кухню. Через пару секунд она возвращается с полотенцем в руках.

– Мне так жаль.

– Это мне должно быть жаль. Я устроил этот чертов бардак, - беру полотенце из ее рук и протираю промежность своих джинс.
– У меня не хватает грации, чтобы пить чай.

– Согласна.

– Ты не возражаешь, если я возьму штаны Стаута, чтобы я мог снять свои и положить в сушилку? Не думаю, что это займет много времени.

– Конечно, я принесу тебе.

Рен возвращается через пару минут с брюками.

– Эти подойдут?

– Да, спасибо.

Я иду в ванну, чтобы снять джинсы, боксеры тоже знатно промокли.

Дерьмо. Их тоже нужно высушить.

Выхожу из ванной в чем мать родила, не считая тонких, хлопковых брюк.

Реально тонкие.

Рен протягивает руку.

– Я положу в сушилку.

– Нет, нет я сам.

– Мне не сложно.

Полагаю, у меня нет выбора.

– Спасибо.

Она возвращается в гостиную, нацепив оскал.

– Ты довольно хорошо облился.

– Позволь мне сказать тебе одну вещь. Я ничего не делаю на половину. Я все доделываю до конца.