Теперь ты моя

Хотя, о чем это я? Он хотел переспать со мной с самой первой встречи, это же очевидно! Кто я? Очередная подстилка? Дочь своего отца, который зачем-то нужен этому бандиту?

Я вообще не собираюсь с ним разговаривать. Слишком много чести.

В душе как следует смываю с себя следы грязной похоти. Намыливаю так, чтобы даже микроскопической частички не осталось, а я вышла в комнату переродившимся человеком.

Смешно. Можно ли забыть такое в принципе? Нет. Я не забуду.

Говорят, первого мужчину вообще не забыть. Он въедается в подкорку головного мозга, и ты живешь с этим всю жизнь. Это ведь для мужиков все просто: сунул-вынул-забыл, как звали. А для нас, женщин, все имеет более глубокий смысл.

Горько становится. Я с большим остервенением начинаю намыливать тело.

Ни за что! Ни за что не помешаюсь на НЕМ! Когда папа заберет меня из лап бандита, я просто забуду. Вычеркну Демьяна из своей жизни, из мыслей, подлатаю раны на сердце и душе. Не дам каким-то там эмоция взять верх надо мной.

Жаль только, что быть такой сильной получается лишь на словах. По крайней мере, пока.

Я стараюсь держаться, но понимаю, что безысходность рано или поздно накроет меня, снесет с ног.

Ведь сейчас она уже по капле, малюсенькой, почти незаметной капельке, просачивается в сознание, напоминает, что я ни в игре, ни на отдыхе и не в глупом розыгрыше.

– Присаживайся, – командует Демьян, когда я возвращаюсь. – Тарелка и приборы на полке. У нас самообслуживание.

Хмыкаю.

Достаю посуду, и усаживаюсь на стул напротив мужчины. Он уже с аппетитом поглощает то, что приготовил.

Зажаренные куски курицы и картошка выглядят очень даже привлекательно. Либо я, всего на всего, сильно хочу есть.

Приготовленные блюда стоят на столе прямо в кастрюле и сковороде, и я без проблем могу выбрать себе понравившиеся кусочки.

При этом, я пробую стряпню своего случайного мужа с опаской. Мало ли.

Но ужин оказывается очень вкусным. Прямо язык проглотить можно. Только вот бандиту вовсе не обязательно об этом знать.

– Нравится? – спрашивает он, с нескрываемым интересом разглядывая меня.

– Пробовала и вкуснее, – бросаю я не особо приветливо.

– Верю, – спокойно соглашается Демьян.

Он снова хмур. Не знаю, почему так часто меняется его настроение, но общаясь с ним все больше понимаю, что бояться не стоит. Не так страшен Черт, как я его себе размалевала.

– Где мои трусики, – неожиданно решаю уточнить.

Мне не особо приятно щеголять перед бандитом без белья.

– Я подумал, что они тебе больше не понадобятся, – Демьян в усмешке кривит рот, и я прекрасно понимаю, к чему он клонит. Озабоченный извращенец!

– Я хочу их вернуть, – как можно более уверенно произношу я.

– А твое мнение тут никто не спрашивает, – муж указывает мне мое место. – Теперь у тебя не должно быть никаких отговорок. Распечатаем еще одну дырочку, и член будешь обслуживать по полной программе.

ГЛАВА 20

Аля

Когда Демьян произносит всю эту пахабщину, меня снова заливает красным с ног до головы.

И в этот момент, вместо тото, чтобы испугаться, запротестовать, накинуться на него, я начинаю прокручивать в голове то, что было между нами сегодня.

Это наваждение. По-другому просто невозможно назвать.

Кажется, моими мыслями управляют какие-то неведомые силы. И тогда, когда я придавалась низменному мимолетному наслаждению, и сейчас, когда воспринимаю слова своего мучителя как должное.

Демьян практически не спускает с меня взгляда. Смотрит пристально и жадно, точно хочет слопать.

Наверное, ему слишком нравится эта правдоподобная игра, правила которой я пока не смогла уловить. Ну все, кроме того, где значится мое подчинение.

– Зачем я тебе? – неожиданно даже для самой себя спрашиваю я.

– Это важно? – Демьян почему-то не спешит отвечать.

– Конечно. Мне же нужно знать, за что я терплю издевательства.

– Издевательства? – саркастичный изгиб брови говорит о том, что мужчина и вправду удивлен.

– А как это назвать?

– Наслаждение? – злорадная усмешка растягивается на губах бандита. – Подо мной женщины давно так не орали.

Тело начинает гореть от стыда. А еще оттого, что этот мерзавец так нагло сравнивает меня с другими женщинами.

– Это все против воли, – выплевываю с презрением.

– Перестань. Мы взрослые люди, и можем делать все, что захотим. Нам не нужно одобрение твоего папочки, чтобы потрахаться. А трахаться я люблю, – с довольством растягивает Демьян. – Часто. Жестко. До искр перед глазами.

– Это отвратительно! – возмущаюсь я.

– Нет, малышка. Ты быстро втянешься. Все время будешь просить еще…

– Не будет такого, понятно?

– Будет.

– Нет!

Он больше не спорит. Спокойно возвращается к поглощению пищи.

А меня распирает от возмущения. Но больше всего от того, что, кажется, Демьян прав. Мне хочется повторить это безумство, за что по телу прокатывается волна отвращения к себе.

– Ты не ответил, – напоминаю я. – В чем смысл? Хочешь денег? Так у тебя их куры не клюют. Папину поддержку? Хочешь, чтобы он покрывал твои грязные делишки? Но похищать людей мерзко! Какими бы благими не были намерения.

Мужчина откидывает вилку в сторону. Похоже, его раздражают мои вопросы.

– Думаешь, твой папочка хороший человек? Я знаю о нем многое, поверь. И если считаешь, что полковник чем-то лучше меня, то ты сильно заблуждаешься.

– Ты врешь! Папа не такой!

– Тогда где он? Где, Аля? – тон бандита наполняется презрением. – Что-то не бежит спасать тебя.

– Может, ты просто не оставляешь ему шанса? – Демьян бредит. Того, о чем он говорит просто не может быть.

– Родители должны глотки грызть за своих детей! Отдать свою жизнь, свободу, если потребуется. Но твой не делает ничего.

– Это неправда!

– Я знаю, что ты звонила ему. Что он сказал, Аля? Пообещал забрать тебя? Сделал хоть что-то?