Теперь я Волан-де-Морт?

Он вдохнул воздух полной грудью. Чем пахнет человек? С точки зрения волка – всем. Еда, мыло, пот, дезодорант, выделения... И двое людей через две кабинки имели неправильные, неестественные запахи. Нет, не было следов магии. Просто некто не очень понимал, как оборотни воспринимают запахи, и эти комбинации не сочетались. Ложный запах? Ещё два волшебника в третьесортном баре?

— Питер, что-то не так с этим пивом. И ещё двое людей в той кабинке странные. Конечно, это наверняка ложная тревога, но давай я за ними послежу и понюхаю, а ты приведи кого-нибудь из Ордена. И Альбусу сообщите...

Однако в этот момент откуда-то сверху в него ударило Заклинание, проигнорировавшее его защиту. Пусть слов он не слышал, но Грюм весь орден проверял на сопротивляемость Империусу. Мир исчез и был только голос, голос что-то говорил... Ведь это такое блаженство, ни о чём не думать, легко жить...

И этот кто-то в Империусе явно получше Грюма.

Питер лишь пялится на него, не в силах понять, что происходит.

Собирая остатки воли, Люпин сказал Питеру:

— На мне Империус... Зови Дамблдора! — выговаривал эту фразу Римус Люпин секунд десять.

Аппарировать не получалось. Как и дотянуться до палочки, рука двигалась со скоростью улитки.

— Это оборотни! Я Вас спасу! – закричал Питер, выскочив из-за стола и швыряя повсюду Депульсо.

Двое подозрительных людей обернулись гигантскими волками и начали громить бар и разрывать людей на куски.

— Питер что, тоже под Империусом? – подумал Люпин, борясь с голосом.

Неизвестно, кто бы победил, но сначала он получил сверху Высший Пробой Защиты, а потом чья-то могучая хватка телекинезом подняла его руку, приковав пальцы к кружке, и это всё устремилось ко рту. Хоть он закрыл рот, но несколько капель пива попали внутрь. Едва они коснулись его гортани, он почувствовал, как зверь рвётся на свободу. Он пробовал бороться, но получилось как в полнолуние – он превратился в чудовище. Он всё видел от первого лица, чувствовал, осознавал, но ничего не мог сделать. Тело само рвало, зубы сами кусали...

Краем глаза он наблюдал за Питером. Питер двигался очень грамотно, как хороший боевой маг, словно его вела чья-то воля. Казалось, два оборотня его легко убьют, тем более в замкнутом пространстве, но он заавадил одного. И не просто заавадил – угадал одну из возможных траекторий движения.

Казалось, второй волк разорвёт его: Питер не успевал направить на него палочку. Но словно чья-то могучая рука отодвинула Питера на десять футов, а волка отбросило к другой стене, опутав веревками. Волк почти мгновенно разорвал путы, но его настигла Авада Кедавра от Питера, успокоив навсегда. Люпин был уверен – Питер не владел беспалочковой магией, тем более на таком уровне.

Помимо десятка магглов разной степени изувеченности, в помещении остались только Люпин и Питтегрю. Волк-Люпин хотел прыгнуть на врага, но ноги просто приклеились к полу. Он зарычал, но его рык прервала очередная Авада.

После операции Питер аппарировал цепочкой перемещений (сбить со следа возможную погоню) на неприметную полянку, где было закопано много амулетов, чтобы сделать её максимально никому не интересной, если не кидать Адский Огонь по крайней мере. Там уже его ждала Лили в балахоне и маске, в образе Елены. А я наблюдал за встречей двух школьных друзей под невидимостью.

— Госпожа, рад Вас видеть, — пролебезил Питер, кланяясь в пол. Всё правильно, при общении с маньяками главное — не провоцировать, если, конечно, у тебя нет сил, чтобы сразу показательно раздавить его. — Надеюсь, ваша сила скоро вернётся к вам. Тёмный Лорд сказал, что вы хотите поговорить со мной, — вежливо говорил он Елене. А что, у Елены репутация – чуть что, сразу Круциатус. Ведь Снейп тоже полукровка, как и Питер.

— Хвостик... Расскажи мне, как ты оказался среди Пожирателей Смерти, — сказала она. Лили за последние месяцы сумела слегка остыть, и уже не желала крови Хвоста. Но это исправит хорошая беседа по душам.

Вообще-то Питер не так уж и плох, он присоединился ко мне из-за страха. Но ведь это он не скажет ученице Лорда, я его предупредил, что надо говорить.

— Я всегда был в тени своих друзей – Поттера, Блэка. — Нести про преданность имеет смысл, если твоя окклюменция сильнее легилименции противника. Так что Питер по моему приказу начал упирать на выгоды службы Лорду. — У меня не было их денег и связей их родителей, не было за плечами статуса аристократа. То, что им давалось легко, было для меня на грани возможностей. У Люпина не было ничего из этого, но он был хорошим учеником, старостой школы, любимчиком Дамблдора, который решился обучать в школе оборотня. А я – вечно на вторых ролях, в тени. Хватит с меня вторых ролей. Я по горло сыт моторным отсеком, в то время как кто-то стоит на мостике. Теперь моя жизнь, отныне и навсегда. И когда Тёмный Лорд предложил мне всё изменить, то я принял его предложение.

— И тебе было совсем не жалко Лили, Джеймса и Гарри? – спросила она.

Вообще-то, было. Но своя шкура ближе к телу...

— На всё воля Тёмного Лорда. А Лили была просто грязнокровкой! — ответил он.

Питер не был фанатом чистоты крови, но люди часто говорят то, что от них хотят услышать. Особенно если уже получали за слово «магглорождённая» болевые заклятия... А ведь у Лили ярко выраженная аллергия на слово «грязнокровка».

— Может на тебя просто Империус наложили? – спросила Елена.

— Нет. С тех пор, как я присоединился к Лорду, мои дела пошли в гору. У меня есть деньги, у меня есть слава, а женщины любят героев.

— Деньги это понятно. А слава откуда? – поинтересовалась Лили.

На лице Питера мелькнуло секундное непонимание.

— Госпожа, все думают, что Хранителем Фиделиуса был Сириус Блэк. Чтобы секрет не открылся, я убил его. И за это получил Орден Мерлина Третьей степени.

Очень вредно не читать газеты. Ах да, тебе же их не дают...

— Ты убил Сириуса? Мало тебе было Джеймса? – спросила она.

— Тёмный Лорд сделал для меня больше, чем так называемые друзья! Все его враги умрут! – старательно воскликнул Питер, пародируя фанатизм, надеясь на скорые дивиденды. — Поттеры были лишь предвестником моего возвышения! Потом я убил Блэка, теперь Люпина! И это было не просто выгодно, мне это понравилось!

Как сказал бы профессиональный театральный критик: «Вы переигрываете!». Но профессиональных критиков тут не было.

Я чувствовал два сознания. Питер волновался, то ли он сказал.

Лили пыталась себя убедить, что Питера запугали или он под Империусом. Ей очень хотелось сказать, что она Лили, но клятва не позволяла. В конце концов она приняла полумеры – просто сняла маску. Лицо выражало крайнюю степень омерзения.

— Питер, я хочу посмотреть в твои глаза, — сказала она.

Хвост думал. Главное — это лояльность. А чем она будет обеспечена, преданностью, страхом или жадностью, не так уж и важно.

Питер видно решил, что настал черед беспалочковой невербальной легилименции и преданно смотрел на неё не моргая, чтобы не мешать процессу легилименции. Только беспалочковой невербальной легилименцией Лили не владеет, как и палочковой вербальной.