Теплый шоколад на десерт

Наконец платье с тихим шелестом упало к ногам, истерически хихикнув, и выпутавшись из вороха кружев и атласа, Джиллиан сдернула со спинки стула футболку, поспешно нырнула в неё и запрыгнула на подоконник. Присев на корточки, нащупала рукой виноградную лиану и, оттолкнувшись от оконного откоса, вцепилась другой рукой в спасительную листву. Зажав между колен корявый стебель, она съехала вниз, раздирая в кровь кожу ладоней и бедер, почти не ощущая боли.

Как она добралась до дома, Джиллиан не помнила. Очнулась в своей гостиной рядом с диваном, на котором дрых пьяный отец. На полу валялась наполовину опустошенная бутылка виски. Схватив её Джиллиан не раздумывая, сделала несколько больших глотков прямо из горлышка. «Огненная вода» обожгла пищевод и желудок, из глаз брызнули слезы, и несколько секунд Джиллиан простояла, хватая ртом воздух не в состоянии не вдохнуть, не выдохнуть.

Оставшийся виски она выпила маленькими глоточками. Прихватив бутылку с собой, Джиллиан заперлась в ванной, стоя под обжигающими струями воды, и давясь слезами и скотчем, отдраивала жесткой мочалкой и без того ноющее и пораненное тело.

Скотч сделал свое дело, Джиллиан отключилась, провалившись в тяжелый пьяный сон, едва добралась до постели.

В ту ночь ей не снились кошмары.

Разбудил Джиллиан телефонный звонок. Поднять голову с подушки удалось раза с третьего. Она переживала похмелье не первый раз, но так хреново ей ни разу не было. Голова кружилась, тошнило, было мучительно больно глотать и поворачивать шею. Собравшись с силами, она протянула руку к телефону и сняла трубку.

— Да, — попыталась ответить, но из горла вырвался глухой сип. Но на той стороне провода видимо сразу сообразили с кем говорят.

— Сучка! Шлюха! Гадина! — визжала в ухо Мэлоди, — Как ты посмела! Я тебе доверяла! Я немедленно иду в полицию и заявлю на тебя, шалава!

— Что? В чем ты меня обвиняешь? — Джиллиан все же удалось выдавить из себя более-менее внятные слова.

— Ты пыталась совратить моего сына. Ты хотела с ним трахнуться. Ты напилась и танцевала стриптиз, раскидывая по комнате белье, а потом как ошалевшая кошка накинулась на него, требуя секса.

— Но я... — Джиллиан сникла и замолчала, несмотря на ужасное самочувствие, ей хватило ума, чтобы понять в этой игре, она снова проигравшая.

— Я не желаю тебя больше видеть в моем доме, — бесновалась Мэлоди. А ведь еще вчера она была так мила и добра, и относилась к Джиллиан, как к хорошей подруге.

— Что вы хотите? — безразлично спросила Джиллиан.

— Ничего, — внезапно успокоилась Мэлоди, — Забудь все, что случилось вчера. Ты девочка не глупая, понимаешь, что твое слово против моего пустой звук. Плюс улики. Косвенные, но они у меня в руках.

Скривившись, Джиллиан упала на подушку, натягивая одеяло до подбородка, её била крупная похмельная дрожь. Чертово платье. Вчера ей пришлось снять не только футболку, но и лифчик, вот он и остался в комнате Майкла. Убегая, Джиллиан даже не вспомнила о белье. Как-то не до таких мелочей ей было.

— Хорошо, — просипела Джиллиан и швырнула трубку в угол, закутываясь в одеяло. Она ощущала себя не только обманутой, но и обгаженной, хотелось содрать с себя воспоминая о ночи вместе с кожей, но сил не осталось, чтобы просто пошевелиться, и она лежала, свернувшись клубком, скуля, как пришибленный котенок. Она не могла даже плакать. Истерзанное горло ныло, содранная кожа саднила, каждый глоток давался с трудом. Но при этом, где-то в глубине сознания, билась мысль, не дающая сорваться в беспросветное отчаяние. Она жива. Ссадины заживут, распухшее горло перестанет болеть. А через две недели она будет за тысячи миль от этого городка и начнет новую жизнь. Новую.

Фостер передернулась, словно сбрасывая с себя невидимый груз, лежащий на плечах, и посмотрела на Кэла ничего не выражающим взглядом.

— Майкл насильно заставил меня надеть свадебное платье, то самое, что было на Тиффани.

Джиллиан с ненавистью стерла слезу прочертившую след через всю её щеку.

— А потом едва не задушил. Этого достаточно, — она сглотнула и смахнула с лица кончиками пальцев еще пару убежавших слезинок.

Она была восхитительна в своем отчаянии. Конечно же, великолепна – она всегда была такой, бесконечным эталоном красоты и изящества, нежности. Но то, что он увидел, болезненно выжгло весь кислород в его легких. Выражение, которое таилось в глубине ее глаз, в линии губ, подбородка, изгибе бровей, плеч и спины — это было поражение и унижение, она была раздавлена, и от этого у Кэла внутри все оборвалось, беспокойством обжигая душу. Это было сродни физической боли, будто бы его сердце, медленно обугливаясь, позабыло, как правильно биться.

Он снова добился своего, он заставил её мучиться и страдать ради удовлетворения его любопытства. Разве он и без её слов не знал, чем закончилось её знакомство с Майклом.

Они вообще многое не обсуждали, полагаясь на свои особые навыки «читать» друг друга. Порой это напоминало безмолвный диалог.

— Итак… — ее голос был выцветшим, усталым и прерывистым. Но она выпрямилась и расправила плечи, стараясь выглядеть независимой и гордой.

Кэл нахмурился, подходя к ней вплотную, и решил сесть рядом на хрупкий столик, возможно, эта близость немало раздражала её сейчас, но невидимый барьер между ними, казался невыносимым, она не должна остаться одна в своем личном пространстве. Он снова сделал все возможное, чтобы приблизиться к грани и оказаться готовыми разбежаться в разные стороны друг от друга.

— Извини, — мягко произнес он, убирая с лица Джиллиан повисшую прядку и крепко обнимая.

Ведь они были составными кусочками единого пазла. Он, конечно, отнюдь не был экспертом по сборке таких головоломок, это была прерогатива Джиллиан, но в это мгновение Кэл понял, что в его руках их будущее, которое он едва не разрушил, решив покопаться в прошлом.

— Все, чего я хотела, Кэл, — она вздохнула, немного сбросив напряжение, отчего ее спина несколько расслабилась, — Никогда не вспоминать.

— Мне искренне жаль, милая, — он произнес это с тихим вздохом, не отводя взгляда, и слова были искренними. Он действительно думал о том, что сказал, и она не могла этого не увидеть. Прочесть это. Услышать это. — Что я могу сделать?

— Включи телевизор, сейчас начнутся десятичасовые новости. Мне интересно узнать чего добились СМИ.

— Об убийстве Кэндалла, — поддержал её Кэл, понимая, что тема о Майкле закрыта. А Джиллиан вновь протянула ему руку дружбы. Он чувствовал свою вину. Да, черт возьми, он умел ее чувствовать. Иногда. Не часто. А сейчас он ощутил еще более редкое для него чувство – стыд. Он видел отвращение на лице Джиллиан, и оно было направлено не на него, что было бы понятным, она испытала отвращение к себе, прежде чем болезненно-нервно рассмеялась и попросила об элементарной услуге.

— Мультимиллонер, один из самых влиятельных людей нашего города Рэймонд Кэндалл сегодня утром был обнаружен повешенным в своем кабинете. Представитель пресс-службы федерального бюро расследований, агент Дэвидсон уверяет, что следствие идет полным ходом и скоро будут обнародованы его первые результаты. Предоставляю слово нашему гостю, — радостно сообщил ведущий новостного канала.

Агент Дэвидсон, симпатичный мужчина лет тридцати с небольшим, держался раскованно, как будто всю свою жизнь только и делал, что выступал перед камерой.

— К сожалению, в настоящее время правоохранительные органы не располагают большим количеством фактов. И не могут сказать, было ли это самоубийство или смерть мистера Кэндалла насильственная, — его голос звучал уверенно и в то же время скорбно, но светлые широко расставленные глаза были полны равнодушия. Дэвидсон всего лишь исполнял свою работу.

— Все прочее, — он для большей убедительности слегка подался вперед, — одни лишь домыслы и предположения. — Дэвидсон ободряюще улыбнулся в камеру, — Разумеется, после проведения следственных действий мы обнародуем все обстоятельства этого загадочного дела.