Терпкий вкус страсти

«Корелла», – подумал Лоренцо, отметив беспощадное выражение на лице наемного убийцы.

Он встал поглубже в тень слева от двери и склонился над стопками блюд и мешками, как это делали другие охранники. Перед глазами у него все поплыло, и, чтобы не упасть, он в отчаянии ухватился за огромный сундук.

– Вот он! – Корелла указал на ящик из красного дерева, выглядывавший из-за пятифутовой золотой вазы, на которой был выдавлен рисунок Тайной Вечери. – Берите его!

Лоренцо выпрямился и быстро шагнул вперед, но невысокого роста коренастый солдат тоже направился к ящику с противоположной стороны комнаты.

«Матерь божия!» – подумал Лоренцо. Он едва мог идти, а теперь ему приходится пускаться бегом.

Лоренцо первым схватил ящик, повернулся и направился к двери.

– Подожди!

Лоренцо замер, оставаясь стоять спиной к Корелле.

– Будет лучше, если мы набьем его доверху дукатами. Нам уже пора заканчивать. Открой его и посмотри, есть ли там место.

Лоренцо поставил ящик на пол, откинул крючок и поднял крышку. Изумрудные глаза Танцующего Ветра сверкнули, словно недовольные этой задержкой.

– Тут нет места, – сказал он хрипло. Его пальцы дрожали. Он закрыл крышку, взял ящик и опять направился к двери.

– Что, он такой тяжелый? Если уронишь, я тебе уши обрежу, болван.

– Тяжелый, – пробормотал Лоренцо и выскользнул из комнаты. Испарина выступила у него на лбу, он почувствовал, как горечь подступила к горлу. Несколько шагов, остававшихся до поворота, показались ему целой милей.

Он не в состоянии пройти ее.

Он просто не может.

И все же он сделал это. Кто-то дернул его за угол коридора, и ящик выпал из рук.

– Санта Мария, какой ты упрямец! – Луиджи схватил ящик и потащил Лоренцо подальше от зала. – Почему ты не можешь оставить это? Или ты задался целью превратить мою жизнь в еще больший кошмар, чем она есть?

– Ты сказал, что уйдешь отсюда.

– Я решил, что мне можно и не спешить. Мне надо было как следует отдохнуть после того, как я протащил твое тощее тело через весь Рим.

– Вижу. – Лоренцо улыбнулся. – Какая удача для меня. Не мог бы ты обнять меня чуть пониже, а то ты сдавил мне ребра. Меня никогда не прижимали к себе так тесно мужчины с тех пор, как кончилось мое детство в Неаполе. Ты уверен, что у тебя нет никакой склонности к мужскому полу?

– За такое оскорбление я могу бросить тебя, и ты растянешься, как тряпка, у моих ног, – проворчал Луиджи и тут же быстро добавил:

– И я бы сделал это, но мне потом придется снова поднимать тебя, чтобы не оставлять здесь, потому что кто-нибудь вспомнит, что именно я рекомендовал тебя на кухню к папе, и тогда я обязательно закончу свою жизнь в тюрьме Святого Ангела. Ты думаешь, это то, чего мне больше всего хочется?

– Конечно, нет. – Влажный ночной воздух освежил лицо Лоренцо, и он глубоко вздохнул, когда они покинули пределы дворца. – Такой ошибки в своих рассуждениях я бы не допустил.

– Хорошо. – Могучие руки Луиджи обнимали Лоренцо, поддерживая его на весу. – Только тупица станет беспокоиться о том, что случится с сумасшедшим, который рисковал свернуть себе шею, лишь бы только стащить какую-то ерунду из папских сокровищ. Что такое в этом ящике, если ты готов был расплатиться за это жизнью?

Лоренцо прямо перед собой увидел темные, блестящие воды Тибра, и восторг охватил его, когда он наконец поверил, что никаких признаков погони позади нет.

Боже милостивый! Они сделали это.

– Это подарок. Особенный подарок для очень хорошего друга.

21

15 декабря 1503 года Низа

– Думаешь, он придет? – Санчия, перегнувшись через перила, беспокойно вглядывалась в толпу, что мельтешила на пристани. – Время отправляться, а его все нет.

Лион заботливо накинул капюшон темно-зеленого плаща поверх золотисто-каштановых волос Санчии.

– Лоренцо всегда выполняет свои обещания. Он будет здесь.

– А что, если… Вот он! – указала она на знакомую элегантную фигуру, легко пробиравшуюся в толпе. – Он хорошо выглядит. А я боялась, что болезнь все еще не оставила его.

– Тебя сегодня что-то все беспокоит, – успокаивающим тоном заметил Лион. – Еще месяц назад он написал, что уже поправился.

– Тогда зачем он оставался в Риме? Александр умер, а Лоренцо даже не мог приблизиться к Борджиа, который удвоил число своих охранников. Я решила, что он все еще болеет и не хочет волновать нас… Он что-то несет. – Глаза Санчии широко раскрылись, когда она разглядела ящик из красного дерева. – Боже мой! Это же…

– Танцующий Ветер. – Лицо Лиона озарила восторженная улыбка. – Санта Мария, он забрал Танцующий Ветер!

Вспыхнувшие в памяти картины больно отозвались в сердце Санчии. Тюрьма в Солинари. Серьезные, восторженные глаза Пьеро, когда он смотрел на статуэтку в комнате маленького дома на площади. Безмолвный взгляд Пегаса, устремленный на двух женщин, оплакивающих своих умерших. Дамари, приторачивающий ящик к седлу, – одна волна ужаса захлестывала другую.

Руки Санчии вцепились в деревянные перила с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели.

– Как ему это удалось? – Лион повернулся и заглянул ей в лицо:

– Что такое? Тебе нехорошо?

– Нет! – Она попыталась улыбнуться. – Он вызвал столько воспоминаний. Мандара…

Лион бережно, но твердо накрыл ее руку своей.

– Мандары больше нет. Мы начинаем новую жизнь, любимая. И память со временем потускнеет.

– Боже, они женаты уже целых четыре месяца и все еще держатся за руки и воркуют, как голубки.

Они повернулись навстречу Лоренцо, поднимавшемуся по сходням.

– Этого довольно, чтобы привести меня в содрогание. – Он подошел к ним с улыбкой на лице. – Или, как выразился бы мой друг Луиджи, меня тошнит.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Санчия. Лоренцо поставил ящик с Танцующим Ветром на палубу.

– Очень хорошо. – Его взгляд остановился на ее лице. – А ты, моя дорогая Санчия, расцвела.

– Я жду ребенка, – ответила она просто.

– Прекрасно. С этого и начинается возрождение. – Он повернулся к Лиону:

– Я принес тебе подарок.