Терпкий вкус тутовника

– И долго ты с ним валандалась? – спросила Лиля.

– Лилечка, ну давай без пошлостей. Ну, было. Один раз. Выпили много. Оба. Я думала, он и не вспомнит. Я-то уж точно не вспоминала. – Екатерина Андреевна врала. Она помнила ту ночь. Хорошо помнила. И забывать не хотела. Ночь была замечательная, хотя ей и сравнивать было не с чем. Разве что с Владленом Синицыным. – Прости меня. Я тебе обещаю, это больше никогда не повторится.

– Да уж в этом я не сомневаюсь. Больше к тебе не приеду. Никогда. И ты мне не звони. Кстати, и Маратику Алка не нравится. Не любит он с ней играть. Так что давай расстанемся по-хорошему.

– Лиля, ну зачем ты так? Мы же с тобой столько лет друг друга знаем.

– Только вот еще что. Я, собственно, зачем приехала? На ваши шуры-муры мне наплевать. Ты должна на суде выступить. На моей стороне. Подтвердить факт измены Димы. И то, что он пьет давно. И то, что о Маратике никогда не заботился.

– Лиля, я не могу.

– Мало ли что я не могу. Ты должна. Я тебе позвоню и скажу, когда в суд надо прийти. Все, пока, подруга.

Лиля уехала. Екатерина Андреевна сидела на кухне и плакала.

– Мамочка, почему ты плачешь? Из-за Кеши? Хочешь, мы другую птичку купим? – спросила Алла.

– Нет, дочка. Я не из-за Кеши. Я плачу, потому что очень плохо поступила. Потому что глупая я. И не знаю, что делать дальше.

– Мама, не плачь. Я же у тебя есть.

– Есть, конечно.

Лиля позвонила и сказала, что суд через две недели. Бросила трубку. Екатерине Андреевне захотелось убежать, подальше. От Лили, Димочки, суда и свалившейся проблемы. Она посмотрела на телефон и стала крутить диск. Этот номер она не набирала несколько лет.

Она знала, куда можно убежать – в Орджоникидзе, к Регине. Пусть без нее здесь разбираются. Тем более летние каникулы начались. И Аллу некуда девать. А Регина что-нибудь придумает. Да и к маме на могилу надо сходить.

– Регина, привет. Это Катя. Я приезжаю. Не знаю. Еще билеты не взяла. Скоро. Позвоню. Встретишь? Хорошо, целую. Аллочка, хочешь к тете Регине поехать?

– Хочу, хочу.

Они собирали вещи, и Екатерина Андреевна рассказывала дочери: тетя Регина – ее давняя подруга. Вместе учились. Она замечательная. Очень веселая. И бабушку знала. Бабушка жила в том городе после войны, а потом в Москву вернулась. У тети Регины есть муж – дядя Володя, он рисовать и вязать умеет и Аллу научит, сын Саша, он старше Аллы на три года, и дочка Лариса, на полтора года младше. У Аллы будет подружка. Город красивый – теплый, светлый, тихий.

Когда ехали в поезде, Алла представляла себе, как их встретит красивая добрая женщина, отвезет в большой дом.

Но все оказалось не так, как она себе представляла. Их встретил высокий худой неулыбчивый мужчина – дядя Володя. Алла поверить не могла, что этот мужчина умеет вязать. Они шли к машине, дядя Володя тащил чемоданы.

– А где Регина? – спросила Екатерина Андреевна.

– Не смогла вас встретить. У нее вызов. Вечером придет.

– А дети?

– Дома. Убираются к вашему приезду. Еле заставил. Совсем обнаглели, ничего делать не хотят. Сашке лишь бы во дворе шляться. Год на тройки окончил. Оболтус. А у Лариски только шмотки в голове. Мои, вязаные, ей не нравятся. Магазинные подавай. А как Алуша выросла! А была малявка.

Они приехали в квартиру дяди Володи и тети Регины. Квартира Алле показалась меньше, чем их московская. Может быть, из-за того, что вся она была завалена вещами. Вещи, книги, грязные тарелки лежали везде: на журнальном столике, креслах, вываливались из шкафа. В коридор вышли дети – длинный, сутулый, сумрачный Сашка – копия отец. И маленькая вертлявая девочка. Лариса, догадалась Алла.

– Я же велел вам навести порядок! – закричал дядя Володя.

– Мы убирали! – закричала в ответ Лариса.

Алла потом привыкла, что в этом доме все не разговаривали, а кричали. Ей мама запрещала кричать из комнаты. Говорила: «Подойди и скажи, не кричи на весь дом». А здесь дядя Володя кричал из комнаты, Лариса отвечала ему из ванной, что-то бурчал Сашка.

– Проходите, устраивайтесь, – сказал дядя Володя.

В большой комнате, которую они называли «зала», на письменном столе стоял какой-то прибор. Рядом валялись пряжа, нитки, рисунки.

– Мама, что это? – спросила Алла.

– Это вязальная машина, – объяснил дядя Володя, – я тебе потом покажу, как она работает. Иди лучше в другую комнату. Лариса, покажи Алле свое хозяйство.

Лариса повела Аллу в детскую. Саша убежал гулять во двор.

– Как вы тут живете? – спросила Екатерина Андреевна Володю.

– Нормально. Регина работает. А я вот – вяжу. – Он показал на стол. – Больше ведь я ничего не умею делать. Прав был ее отец.

– Продаешь? Регина писала, что ты на продажу вяжешь…

– Пытаюсь. На рынке стою. Но идет плохо. Зимой еще ничего – свитера расходятся. А сейчас совсем застой. Регинка ругается. Ну, ты ее знаешь. Лишь бы поскандалить.

– Когда она придет?

– А кто ее знает? Поздно. Она сюда, по-моему, только спать приходит. А живет в своей детской комнате милиции. Ей, кстати, майора дали.

– А что родственники?

– А что родственники? Мы их не трогаем, они нас не трогают. Отец так Регинку и не простил. За то, что за меня замуж вышла. Он меня никогда не уважал. Да ты помнишь, что я тебе рассказываю. Говорил, что я семью не смогу прокормить. А я и не могу. Может, ты возьмешь в Москву мои эскизы, покажешь кому-нибудь? Или вещи возьми.

– Володь, да я никого не знаю. Я же из другой области.

– Да, я понимаю.

– Ладно, давай я пойду что-нибудь приготовлю. У вас хоть продукты есть?

– Не знаю. Кочан капусты точно есть. Слушай, а ты просто так приехала или что случилось?

– Считай, что просто так.

– Ладно.

Екатерина Андреевна собрала грязные тарелки, отправила Ларису в магазин, помыла полы, Алле дала тряпку – пыль вытереть.

Пришла Лариса с пакетом. Екатерина Андреевна борщ сварила, пирожков с капустой напекла.

Лариса крутилась на кухне, Сашка вернулся и тоже хватал с тарелки горячие пирожки.

– Господи, какое счастье, что ты приехала, – говорил дядя Володя, доедая борщ.

– Вы тут совсем, что ли, не едите? – смеялась Екатерина Андреевна. – Ладно, я поговорю с Регинкой. Совсем дом забросила.

Тетя Регина пришла со смены поздно. Все сидели за столом, осоловевшие от еды. Лариса уснула прямо на стуле. Алла тоже зевала. Регина пришла, бросила на стол целлофановый пакет.

– Я тут вам фытчинов принесла. По дороге купила.