Террагенезис: Земля
Шрифт:
— Обмен мыслеобразами с автором.
Я жду продолжения, но гул давно стих.
— Это всё? — немного разочаровался я.
— Да.
— И как этим пользоваться? — я постучал ногтем по «стёклышку», но никаких интерфейсов не появилось.
— Находиться в непосредственной близости от передатчика, — прояснил сеятель этот немаловажный момент.
— Хорошо, — кивнул я и оглянулся на океан, — отправь зонд на максимально далё… высокуюорбиту, он будет резервным источником связи.
Я
Огромный чёрный цилиндр полсекунды быстро разгонялся вверх, а потом раздался оглушающий, хлёсткий взрыв. Теперь я, вместе со всеми немногочисленными человеками в радиусе сотни километров, провожал взглядом плазменный шар, за пару секунд скрывшийся в синеве неба.
Переживал ли я из-за разрушенной конспирации? Да. Целых тридцать секунд. Но потом представил, как в случае опасности прыгаю внутрь упавшего с неба зонда, или как он плющит гипотетических обидчиков, и сразу стало легче на душе.
Первым делом решил замаскировать эту огромную дыру, даже не смотря на то, что она удачно расположилась в неприметном месте, в окружении вулканических гребней. Но это оказалось практически невозможно из-за её размера. Пришлось плюнуть на это гиблое дело и мысленно пожелать удачи местным любителям горных прогулок.
Уйдя от ямы на приличное расстояние, я уселся на камень передохнуть и полюбоваться океаном.
— Эм, хело, — вдруг раздалось осторожно-женское, полувопросительное.
— Э… хелоу, донт вори, айм окей, — достаточно громко ответил я на английском, уровня «май нейм ис Борис», и добавил уже тише: — вроде бы…
Ко мне поднялась полноватая женщина неопределённого возраста. Вполне европейского вида, в одежде стиля «попрактичнее». Округлое, озадаченное лицо покрыто сеткой мелких морщин, а в глазах живой, но осторожный интерес и дружелюбие.
— Ху аю? Вуэт дит ё кам фром еи? — что-то спрашивает она и неодобрительно косится на мою изгаженную, плохо отмытую одежду.
Тут мои познания в английском всё, но я примерно уловил суть вопроса. Вот только вразумительного ответа на него я дать не мог, и поэтому неопределённо пожал плечами и кивнул в сторону вулкана — пусть понимает, как хочет.
— Торист? — снова спрашивает она, не подходя ближе.
— Я, я, — быстро, как дурачок, киваю я и в голове тут рождается коварный план маскировки. Делаю максимально страдальческий вид и неуклюже поднимаюсь ей навстречу: — Тьфу, то есть ес, ес! Айм лост!
Дальше она начинает бегло тараторить, периодически взмахивая руками и указывая ими то на вулкан, то на океан, то куда-то в сторону городка, после чего выжидательно смотрит на меня.
— Но андестенд, сори, — виновато улыбаюсь и развожу руками я.
— Ком, ком, — призывно машет рукой она.
Я натужно улыбаюсь и медленно, максимально припадая на ноющую ногу, иду к ней. Женщина, надо отдать ей должное, быстро сориентировалась.
— Стан хе! — поспешно произнесла она и быстро зашагала прочь, видимо за помощью.
Ну вот меня и увидели. Деваться теперь особо некуда, но я уковылял подальше от дыры, с твёрдым намерением потом её скрыть, пока кто-нибудь
из местных не пропал в её недрах.Вскоре я заметил старый полицейский внедорожник. Он остановился сильно ниже по склону иместный коп поспешил в мою сторону вместе с недавней женщиной.
Я как можно радостнее замахал руками и изобразил на лице высшую степень страдания, когда он помогал мне спуститься до машины.
Он что-то беспрерывно спрашивал, но я охал, ахал и стонал так натурально, что служитель закона отстал с расспросами и дал мне возможность спокойно поразмыслить.
Мы заехали в город, гордо именуемый Эдинбург Семи Морей, и я понял, что он мало отличается деревни в российской глубинке. Те же небольшие домики, обшитые сайдингом, те же сараюшки, только из камня, а не из дерева, да та же едва живая, ржавеющая техника во дворах. Дороги почти те же, да…
Коп остановился у одного из домов, высадил женщину и подсадил уже другую, которая тут же, выслушав его короткие пояснения, ухватилась за мою больную ногу и стала задавать какие-то вопросы.
— Бам, бух, бац! — пояснил я ей причину травмы и пошевелил конечностью, показывая, что ничего не сломано.
Она кивнула и меня доставили в местную крошечную больничку. Пока местный медик, а это была она, разрезала мои обоссаные штаны, чтобы лучше осмотреть ногу, полицейский склонился надо мной и вкрадчиво поинтересовался, сделав поправку на моё незнание языка:
— Ю хав документс?
— Ес, оф кос, — улыбнулся я и вытащил из кармана обоссаных штанов не менее обоссаный загранник.
Но коп молодец — даже не поморщился! Взял документ, открыл и ловко, на лету, подхватил выпавший оттуда посадочный талон на самолёт.
Он молодец, а я дебил.
Глава 4
Первая контрольная точка
Видимо, у меня всё отобразилось на лице, поскольку страж порядка и с неподдельным интересом развернул пойманный листок бумаги.
Как я и думал.
Сперва его глаза полезли на лоб, а потом он поднял потрясённый взгляд на меня. Я страдальчески улыбнулся и коп поспешил сверить паспортные данные не только с талоном, но и с моей страдальческой физиономией.
Если судить по тому, что он подскочил и быстро начал объяснять что-то фельдшеру, то у него всё сошлось и теперь на меня пялились уже две пары шокированных глаз.
— Зис ис миракл, аднака… — блеснул я своим корявым английским, не до конца уверенный в правильном переводе слова «чудо». И снова улыбнулся, на этот раз как блаженный — даже глаза немного закатил.
Пока полисмен пытался нащупать спутниковый телефон, торчащий из разгрузки, а медик туго обматывала мою ногу эластичным бинтом, я придумал гениальный план по внедрению в это общество. Тупой, но гениальный.
Тем временем, коп уже дозвонился куда-то и теперь диктовал мои данные на «ту сторону». Из-за языкового барьера я разобрал только: «Русский, Иван Иванович Потапов, бла, бла, бла, рейс такой-то, проверьте».
Последовала небольшая пауза, видимо на «той стороне» пытались почуять запах спиртного от местного копа, но потом, видимо, подтвердили и разговор продолжился на повышенных тонах.