Террариум для Царевны-лягушки

– Мало того! Вдруг Мишу убили из-за этого списка?! – предположила Меланья.

– Убили? – снова почесал затылок старик.

– Надо действовать в этом направлении! – закричала Меланья. – Это даже хорошо, что я вам доверилась! Вы же местный, вы мне поможете?

– Да я для тебя сделаю все, что захочешь... Просто не совсем понимаю, чем могу помочь?

– Для начала попросите принести кофе со сливками.

– Это легко! – щелкнул пальцами Лев Леопольдович.

– И познакомьте меня с этими дамами.

– Вот это сложнее, – сразу же ответил янтарных дел мастер.

– Ну, вы же сказали, что знаете их! Со мной они и говорить не станут, да и польского я не знаю... Может, их что-то связывало помимо Полека? Хоть какая-то зацепка? Почему Михаил составил этот список? Почему?

– А ты знаешь, Меланья, у них действительно было очень много общего. Они все мертвы, – сказал Лев Леопольдович.

– Как мертвы? – оторопела Меланья, обжигаясь кофе.

– Так вот... Они покойницы... Я же знал их... Ядвига умерла лет восемь назад, еще могла бы жить... Не старая женщина была, утонула в море. Агата стала жертвой какого-то маньяка, ее нашли с проломленной головой на пороге дома. Мелисса умерла не так давно, уже после смерти пана Полека, от сердечного приступа. А Вероника пропала без вести... Что? Что ты так смотришь на меня? Я не вру, это можно проверить.

– Лев Леопольдович, вот вы понимаете, что происходит? – ахнула она.

– Я-то понимаю, что не делом мы с тобой занялись. Сижу в чудном месте с красивой женщиной, а говорю с ней только о мертвецах... – опрокинул в себя рюмку водки Лев Леопольдович. – Да не смотри ты на меня так. Шучу я!

– Лев Леопольдович, ни одной нормальной смерти! Все убиты! Это же очень подозрительно!

– Сердечный приступ...

– До него тоже можно довести, особенно если у человека слабое сердце, – не согласилась Меланья.

– И что ты хочешь сказать? Кто-то убил всех женщин Полека?

– Возможно. Михаил-то что-то знал... Кто убил этих четырех женщин, тот мог расквитаться и с Настей...

Меланья со Львом Леопольдовичем погрузились в тишину, каждый думал о своем.

Наконец Лев Леопольдович произнес:

– А ведь на роль маньяка, уничтожающего всех, очень подхожу я...

Меланья вскинула на него глаза.

– Я такой мрачный, большой, одинокий, а это всегда странно... Всегда любил только одну женщину... Вот и решил отомстить за нее...

– Заметьте, не я это сказала, – поежилась Меланья, отмечая про себя, насколько точно определил то, в чем она его могла подозревать.

– Я солгал тебе...

– Кто же признается в серии убийств, – с пониманием кивнула Меланья.

– Нет, я солгал, когда рассказал про свою потайную комнату. О том, что знали о ней только я и Полек, – затянулся дымом Лев Леопольдович. – Агнешка тоже знала. Думаешь, я просто так жил рядом с ними? Нет, она дарила мне свою любовь... Я утешал ее, я всегда был рядом...

Меланья пожала плечами:

– Я рада за вас... Все-таки у вас была любовь с вашей Агнешкой.

– Да, это так... Ты очень похожа на нее, – задумчиво посмотрел на нее ювелир.

– Я?

– Очень.

– Поэтому вы благосклонны ко мне? – спросила Меланья.

– И поэтому тоже... Стар я уже для таких встрясок. Меня многие годы мучило подозрение, что Агнешка любит Полека, а из-за того, что он мало уделяет ей внимания и изменяет, она мстит ему со мной. Но в конце жизни, а она болела и уже знала, что умирает, Агнешка оценила мою любовь. Она попросила меня увековечить себя...

Меланья внимательно слушала, пока ничего не понимая. Ясно было одно – Лев Леопольдович хотел доверить ей что-то важное. Она была не против.

– Наверное, тебя сейчас шокирует то, что я расскажу...

– В последнее время мне хватает адреналина. Думаю, что сильно меня не удивишь, – предположила она.

– Агнешка сравнивала себя с бабочкой. Ну, чувствовала она себя так, что ли... Она и была легкой, красивой... Сделала себе татуировку в виде бабочки и так с ней и прожила всю жизнь. А перед смертью попросила меня вырезать тату и впаять в янтарь. Чтобы ее бабочка, кусочек души, продолжила жить в этом вечном обрамлении... не скрою, мне очень тяжело было решиться на это, но она настояла на своем. И я сделал это, теперь она всегда со мной.

– Только не надо мне ничего показывать! – побледнела Меланья. Она терпеть не могла мушек в янтаре, этакие трупики в смоле, а тут вообще кусок кожи, снятый с живой женщины... Это было явным извращением.

– Украшение у меня в сейфе, в моей потайной комнате, – ответил Лев Леопольдович. – Иногда я беру это колье, прижимаю к себе и словно снова обнимаю свою Агнешку.

– Налейте-ка мне... – поежилась Меланья. – Это ужасно...

– Это необычно, и это была ее просьба, – тихо сказал ювелир. – Я никому об этом не рассказывал.

– Ладно! Не будем об этом! Сделал и сделал... Это только вы вдвоем понять можете. Зачем мне... Ой! Боже мой! – Меланья отшатнулась от него, чуть не свалившись со стула. – У Насти же тоже была татуировка бабочки!

– Знаю... – усмехнулся Лев Леопольдович. – Жалкое подобие бабочки Агнешки. Это был «пунктик» Полека. Он словно метил всех женщин, с которыми у него были длительные отношения, – просил их сделать тату в виде бабочки.

– Ты не знаешь... Можно на «ты»?

– Конечно, давно уже говорю тебе «ты».

– По заключению экспертов, у Насти кто-то срезал ее татуировку в виде бабочки уже после смерти! И в свете того, что ты мне рассказал... – запнулась Меланья.

– Ты думаешь, что это сделал я? – закончил за нее мысль ювелир. – Что ж... Логично... ты сдашь меня Яцеку?

– Я думаю, что ты сам должен это рассказать.

– Кажется, я попал... Если я срезал это с одной, решат, что я свихнулся и стал срезать бабочек со всех женщин. Мне никто не поверит. – Лев Леопольдович выглядел по-настоящему испуганным.

– Я поверю! – заверила его Меланья, не покривив душой. – Я поясню... Ты не коллекционер и не маньяк, как оказалось, а совершенно нормальный мужчина. Почему-то я верю, что ты сделал это исключительно ради большой любви к ней. Да, продолжить жизнь в виде бабочки могло прийти в голову только женщине. Я уверена... И самый главный аргумент, что ты безумно любишь янтарь, и я не могу себе представить, чтобы ты срезал с женщин татуировки и увековечивал их в камне. А ведь именно так и подумают... Нет, в твоем случае этой чести могла удостоиться только Агнешка, а тогда теряется смысл уничтожения тату на Насте. Если только чтобы она не смела копировать вашу любимую даже в этом, – закончила мысль Меланья и победоносно посмотрела на Льва Леопольдовича.