Тэррлисс
Шрифт:
Глава 6
Кажется, я уже говорила о том, что в Шотле всегда спокойно, нет преступности, здесь можно гулять ночами и не переживать, что тебе что-то угрожает. Район патрулирует охрана, которая со всей строгостью и серьезностью относится к работе, ведь нельзя допускать убийства или какие-то неприятные инциденты, которые могут произойти с местными жителями. Но никогда не следует на сто процентов быть уверенным в своей безопасности, ведь все проконтролировать невозможно.
Передо мной стоял молодой человек
– Ты еще кто такой? – спросила я спокойным тоном. Почему-то сейчас повышать голос и грубить не хотелось, хоть и несло от бродяги за версту. Я знала себя и понимала, что уже давно бы сделала ему замечание и велела отвалить и хорошенько помыться, а потом уже подходить к людям. Но нет, не в этот раз.
– Эдвард. Меня зовут Эдвард. Ты хотела сказать, что ненавидишь? Почему молчишь?
Он что, больной? Что общего между этим бродягой и Эдвардом Ривманом.
– Я не возьму в толк, о чем ты. Ты не тот Эдвард, который мне нужен.
Бродяга натянуто улыбнулся и вздохнул.
– Какая жалость. Значит, он тебе все-таки нужен? Тогда почему ты говоришь, что ненавидишь?
Что бы вы делали в такой ситуации? Если честно, мне захотелось бежать оттуда что есть мочи и поскорее очутиться в своей комнате. И плевать, что меня ждала дома мать-психопатка. Уж лучше она, чем странный парень, который непонятно каким образом оказался в Шотле.
– Слушай, я, наверное, пойду, – негромко сказала я и вопросительно посмотрела на него, будто спрашивая разрешения. После нескольких секунд непрерывного взгляда я встала с лавочки и осторожно шагнула вперед, чтобы обойти его, но нищий преградил мне дорогу.
– А вот мне нужны деньги, – выпалил он.
Черт! Да, тебе необходимо много денег. Ты себя в зеркале видел? Тебя надо закинуть в стиральную машину и стирать несколько часов подряд. И я уверена: даже после этой процедуры ты до конца не отмоешься.
– А мне пора домой, – уже более грубо сказала я: бродяга уже сильно напрягал своим видом и запахом.
– Ты не поняла? Дай мне денег – и я уйду. – Он вскинул подбородок и впился в меня взглядом.
В данный момент я выгляжу ничуть не лучше него. Стою возле реки в пижаме, босиком. Он и правда думает, что у меня сейчас имеются деньги? Из какого бока я должна их достать?
– Откуда ты взялся? Кто тебя пропустил на территорию Шотла?
– А ты как думаешь? – до жути мерзким голосом проскрипел он.
Я могу предположить, откуда вылезла говорящая крыса. Раньше я никогда не видела таких, как он, но наслышана о них. Однако не думала, что встречу когда-либо.
– Ты из Алегрии, – уверенно выпалила я.
– Это вопрос?
Какие вопросы? Даже самый тупой догадается, что отброс вывалился именно оттуда.
– Нет. Утверждение. У тебя все признаки налицо. В Рибовски нет таких людей.
– Какие это признаки?
Хватит. Он меня начинает
конкретно раздражать. И знакомые, и родные знают, что меня лучше не выводить из себя тупыми вопросами, иначе я перехожу в наступление. Когда-нибудь это меня погубит. Весь страх как рукой сняло.– Серьезно? Ты еще спрашиваешь о признаках! – Я нервно расхохоталась, но ему, кажется, было совсем не смешно. – От тебя воняет так, что запахом можно людей пытать. Складывается ощущение, что каждый день ты делаешь заплыв в канаве, которая наполнена самыми вонючими отходами. Да тебе никакие деньги не помогут отмыться от этой мерзости. У тебя еще и болячек, наверное, куча разных – медицинский справочник! Я сейчас стою и думаю, как бы не заразиться какой-нибудь гадостью. Тебя надо изолировать от людей, ты че выполз из своего гнилого лежбища? Возвращайся к таким же и воняй на здоровье! Нечего здесь воздух портить…
Он резко двинулся ко мне, и я сразу заткнулась и испуганно попятилась. Черт, я же говорила, меня лучше не бесить. Кажется, не стоило перед ним распинаться. Переборщила не на шутку.
А подонок все-таки приблизился и схватил меня за волосы, прижав к себе. В этот момент я чуть не проблевалась. Он был совсем близко и буравил меня своими мерзкими глазами.
– Жалкая малолетка! Легко говорить, когда ты купаешься в деньгах с рождения. Да? Сейчас мы пойдем к тебе домой, и ты скажешь охране, что я твой друг.
Я истерически рассмеялась.
– У меня нет таких друзей, не обессудь.
Он еще сильнее сжал мои волосы, и я вскрикнула от сильной боли.
– Ты скажешь, что я твой друг. Мы пройдем в дом, ты отдашь все деньги, которые есть, и я уйду. Слишком долго я гнил в гребаной Алегрии, теперь я заберу свое.
– Твое – это подгнившие крысы! Я ничего тебе не отдам.
Он загоготал. Кто бы только знал, как мне стало жутко от этого звука. Смех прервался, когда я услышала странное жужжание. Парень издал сдавленный возглас, дернулся, и я почувствовала, как его хватка ослабла. Глаза бродяги закатились, и он рухнул на землю.
Напротив меня стояла девушка с длинными пепельными волосами. Она держала шокер и испуганно смотрела, ожидая от меня хоть какой-то реакции. А я просто в упор таращилась на нее и ждала того же.
Она перевела взгляд на бродягу, который теперь лежал без сознания.
– А ты кто такая? – спросила я, нарушив тишину.
Девушка подняла на меня глаза.
– Сара. Меня зовут Сара Пиоро, – дрожащим голосом ответила она и замолчала.
Между нами снова повисла напряженная пауза.
Выглядела девушка очень хорошо, поэтому у меня даже мысли не возникло, что она перебежчик.
– Мы учимся в одном лицее, – наконец добавила она. – Кто это? Что здесь произошло?
Я выдохнула. Как приятно видеть человека из своего круга.
– Перебежчик из Алегрии. Не знаю, как он тут оказался. Всегда думала, что у нас надежная охрана…
Сара усмехнулась и показала мне шокер.
– Надежная охрана? Ага. По-твоему, я просто так беру с собой эту штуку? На меня однажды напал такой же тип, с тех пор всегда наготове либо газовый баллончик, либо шокер. Уверена, твоя семья платит крупную сумму за охрану каждый месяц, и охране выпадает неплохой куш. Вот ребята и расслабились. Деньги получают, а сами ничего не делают. Что есть охрана, что нет.