Террорист-демократ

– Я буду откровенен с вами, - сказал подполковник, возвращаясь к своему стулу рядом с кроватью Карла. У него были маленькие усики и оттопыренные уши, что его делало похожим на Кларка Гейбла [11] .
– За эту историю отвечаем не мы, а разведка. Они особенно не вдавались в подробности, когда посвящали меня в курс дела. На то у них свои причины. Но моя задача - выяснить, что палестинским террористам известно об этой истории с оружием. Вы понимаете?

Карл улыбнулся так, что стянуло все лицо. Он понимал очень хорошо. В Сирии та же история, что и во всех других странах. Между людьми из службы безопасности и разведки нет взаимного доверия, друг другу они передают лишь самую необходимую информацию. Положение прояснялось.

11

Американский актер.

– Сейчас служба безопасности отвечает за меня?
– спросил он.

– Да, вы под моей ответственностью. Карл решил сменить тактику.

– Мы можем быть абсолютно откровенны?
– спросил он.

– Да, разумеется, тем более что в вашем положении это самое разумное, - ответил подполковник, подавшись вперед и изучающе глядя на Карла. От него исходил слабый неприятный запах, похожий на запах чеснока, но это было что-то другое.

– Чтобы мне не изощряться, скажите мне, что вы должны знать и чем вы можете поступиться, - продолжал Карл.

Подполковник ненадолго задумался.

– Я должен быть в курсе, узнали ли палестинцы что-либо важное и что именно.

– Тогда отвечаю: нет. Они не добились того, чего хотели.

– Речь идет о вашей оружейной сделке с... э-э... с другими палестинцами здесь, в Дамаске?

– Да.

– Чего они хотели?

– Они хотели остановить перевозку оружия. Они хотели иметь необходимые сведения, чтобы прекратить эту операцию.

– И они этого не добились?

– Нет. Только один из нас был близко знаком с деталями. Его они выбрали и убили первым. А мы, даже если бы нас очень уговаривали, или как это еще назвать, не смогли бы дать им сведения.

– Что это было за оружие и как вы его хотели использовать?

– Об атом вы должны спросить вашу собственную разведку. Впрочем, вы могли бы сверить данные, о которых я сказал. Но тот, который, очевидно, был убит первым, единственный из нас знал все детали. Передай он их палестинцам, они бы точно застрелили нас, не продолжая допрос. Все это вполне логично, не так ли?

– Предположим, вы говорите правду. Только этот немец, ибо он вероятно был немцем, знал детали. Надеюсь, это я смогу проверить.

– У вас есть мой паспорт?

– Нет.

– Где же он?

– В вашем посольстве. Они пожелали встретиться с вами. Мы, конечно, не смогли отказать. Это означает также, что вы можете себя чувствовать в безопасности. Как вы понимаете, у меня не было необходимости немедленно вам это сообщать.

– Вы чрезвычайно любезны, господин подполковник. Но как, черт побери, мой паспорт попал в шведское посольство?

– Об этом, как я понимаю, вы должны спросить себя. Но в отеле утверждали, что вчера некто с арабским акцентом позвонил по телефону и объяснил, что вы убиты и они должны передать ваш паспорт в посольство. Не думаете ли вы, что все это несколько странно?

– Нет, тот, кто звонил, наверное, думал, что это правда. Ведь так почти и было. Может, они хотели вас подразнить таким образом.

– М-да, вероятно, это так. Выдержите вы еще несколько визитов сегодня?

– Надеюсь.

– Мы еще вернемся к этому разговору, а пока я принимаю ваши объяснения. Что вы скажете в вашем посольстве, это, конечно, не мое дело, но...

– То есть?

– Как я понимаю, ни вы, ни мы не заинтересованы в том, чтобы вовлекать шведские власти в какие-либо сделки с оружием.

– Нет, это исключено. Но как я объясню мое положение?

– Скажите, что вы попали в руки к жестоким и кровожадным арабским грабителям или что-нибудь в том же роде. Я вернусь, как уже сказал, к вопросу о немце, если окажется неверным, что он был единственным источником информации. Выздоравливайте.

* * *

Карл пытался бороться со сном. Он предвидел, что комната может прослушиваться и что сирийцы могли наверняка раздобыть кого-нибудь понимающего шведский. Посольство, с одной стороны, могло помочь ему как можно быстрее выбраться из госпиталя. А с другой - он хотел уехать один в Европу, и не в Швецию. И тут еще придется покумекать.

Он спал без сновидений. Проснувшись ночью на миг, он отметил, что, видимо, никаких посещений из посольства не было, пока он спал. Последнее, о чем он подумал: оружие сейчас должно находиться уже на подступах к Стамбулу.

Около одиннадцати утра вошла медсестра и сняла повязку с его головы. На одну щеку было наложено восемь швов. В остальном лицо представляло собой сплошной синяк. Медсестра сказала, что с огнестрельными ранами ему удивительно повезло. Обе пули вошли и вышли исключительно удачно, не порвав крупных сосудов, связок или сухожилий, задев только ткани, которые сами срастутся. У него, должно быть, есть ангел-хранитель, сказала она. Карл внимательно посмотрел на нее. Она объяснила, что христианка и поэтому так выражается.

Ангел-хранитель! Знала бы та медсестра, какой ангел-коллега стрелял, подумал Карл.

К своему ужасу, он узнал вошедшего в дверь шведского дипломата. В прошлом году в Бейруте Карл говорил с этим высокомерным идиотом, считавшим, что шведская помощь палестинским лагерям беженцев равнозначна пустой трате денег.

– А, Хамильтон, вот мы с вами и встретились снова, - бодро поздоровался швед на родном языке, как только вошел. Это было совершенно нелепое приветствие. Его можно было бы, конечно, объяснить ограниченными интеллектуальными возможностями дипломата. Но, к сожалению, также тем, что он знал, кто такой Карл и что Карл был в Бейруте по заданию полиции безопасности, когда они последний раз встречались.

– Заткнись и слушай, комната может прослушиваться, - прервал Карл.
– Сядь и больше ничего не говори.

Он дождался, пока дипломат подчинится, прежде чем продолжить.

– Я хочу, чтобы вы меня вытащили отсюда как можно быстрее, лучше всего уже завтра. Среди моих вещей в гостинице лежат деньги, оплати мой гостиничный счет. На другие счета ты можешь наплевать. Я не хочу иметь с вами других дел, мне надо как можно быстрее выбраться из страны. Это понятно?

– Я должен заметить, что нахожу такой тон совершенно неуместным, учитывая то, что произошло, - ответил высокопарно второй секретарь, который теперь из соображений безопасности выполнял свои ливанские обязанности, находясь в Дамаске.
– После того как случилось ужасное происшествие с двумя убитыми европейцами и...

– Знаю, я именно там и был, - остановил его Карл.
– Кстати, что с убитыми швейцарцами?

– Они переданы в швейцарское представительство. Я думаю, их упакуют, как положено, и отошлют домой.

– Сколько это займет времени?

– Мы сами не занимались такой процедурой, но осмелюсь предположить, что пару дней она может занять.

– Хорошо. Итак, я хочу отсюда выбраться. Хочу получить обратно мой паспорт, деньги и билет на самолет. И чтобы потом духу вашего не было...

– Но я должен написать домой отчет...