Террористка Иванова

— Ой, — произнесла Галка. — Кого это увезли?

— Ты выстрел слышала? — спросил Витька.

— А это точно был выстрел?

— Не знаю… похоже, выстрел… Может, мама в твоего отца стреляла. А может, твой папа в мою маму стрелял…

— Дурак! — крикнула Галка. — Что ты говоришь, дурак?!

— Да не кричи ты… — засопел Витька. — Мне самому страшно.

— А вдруг и правда стреляла? — прошептала Галка и, сжав кулачки, взвизгнула: — Я ее тогда… я убью твою маму!

— А я твоего папу убью! — зло ответил Витька. — Если это он стрелял! — И он открыл дверь машины, стал вылезать, но Галка вцепилась ему в плечо:

— Убежать хочешь? Так я тебя и пустила! Папа велел, чтобы ты тут сидел! Вот и будешь сидеть! — она втащила его обратно и захлопнула дверцу.

— Сильная, да? Захочу, я с тобой одной рукой справлюсь!

— А ты попробуй! Меня папа приемам научил — я тебя в два счета скручу, понял?

— Ментяшка, — сказал с презрением Витька.

— Дурачок однорукий, — парировала Галка.

— Что-о? — Витька вытаращил глаза и вдруг бросился на Галку, размахивая руками. Галка нисколько не испугалась и стала отвечать. Они сцепились и пыхтели в машине, стукаясь головами и локтями о дверцы, руль и ветровое стекло…

Глава 4

— Войдешь после того, как я скажу, — Полина повернула лицо к двери. — И не вздумай стрелять в меня, майор. Даже если попадешь, я все равно успею выстрелить в бутылку с нитроглицерином! И ваш гадюшник взлетит на воздух! Я всем говорю, кто там еще в коридоре стоит!

— Открывай давай! — раздался из-за двери голос Пилюгина.

Щелкнул замок, и дверь медленно отворилась внутрь комнаты. Сбоку слева майор увидел Голубева, в глубине комнаты, у стола, — женщину с револьвером в руке. Ствол револьвера упирался в черную сумку стоявшую на столе. У окна стояли Тулегенов и Тимонин.

— Бросай пушку, Пилюгин! — приказала Полина.

Майор выдернул из кобуры под мышкой пистолет, присел на корточки и с силой пустил его по полу в направлении Полины. Пистолет проскользил и стукнулся о ножку стола. Полина мгновенно нагнулась, схватила пистолет и положила его на стол рядом с сумкой.

— Да, захвачены заложники: капитан Тулегенов, старшие лейтенанты Голубев и Тимонин. Капитан Деревянко ранен. Кто захватил? Женщина. У нее револьвер и бутылка с нитроглицерином! — торопливо говорил в телефонную трубку дежурный сержант. — Давайте скорее, ребята! Да не знал никто, что там происходит! А черт ее знает, как она прошла! Я час только назад заступил на дежурство! Кончайте базарить, ребята, выезжайте немедленно!

— Заходи, майор, — сказала Полина.

Пилюгин медленно вошел в комнату.

— Сними пиджак и подними руки.

Пилюгин медленно снял пиджак, бросил его на пол, поднял руки. Полина внимательно следила за его движениями, но в то же время успевала бросать молниеносные взгляды на открытый проем двери, где в коридоре виднелись фигуры дежурного лейтенанта, следователя и еще нескольких сотрудников.

— Ну, опера, можете выходить. А ты, майор, отойди подальше от двери, вон к тому столу.

Пилюгин молча повиновался. Тулегенов взглянул майору в глаза, хотел что-то сказать, но Пилюгин тихо перебил:

— Выходите, ребята. Не беспокойтесь — все будет хорошо.

— Конечно! — отозвалась Полина. — А как же иначе?

Тулегенов медленно пошел к двери, Голубев и Тимонин — за ним. Полина следила за каждым их шагом, но успевала смотреть и на Пилюгина. Опера один за другим выходили в коридор. Тулегенов задержался в дверях.

— Дверь захлопните, капитан, — сказала Полина.

Тулегенов посмотрел на Пилюгина, и тот едва кивнул головой:

— Закрой…

Громко щелкнул замок. Пилюгин и женщина остались одни.

— Дай закурить, майор, — сказала Полина.

— Перебьешься… — процедил Пилюгин. — Я сюда не перекуривать с тобой пришел. Стреляй давай.

— Не торопись, на тот свет всегда успеешь, — ответила Полина.

— Ты хоть понимаешь, что ты натворила? Ты в человека стреляла… ни в чем не повинного… и если он не выживет — тебя ребята до суда на куски порвут!

— Я их предупредила. Надо было сидеть тихо — ушел бы живой.

— Твой муж собаку застрелил, а ему надо было тебя застрелить! Ты страшнее бешеной собаки.

— Не трогай моего мужа! Это ты его убил! Ты его отправил в тюрьму, зная, что он болен! Ты ему все дело состряпал!

Пилюгин не ответил, молча сел за стол, закурил и бросил на стол пачку. Полина посмотрела на нее и проглотила слюну — ей очень хотелось курить. Майор перебросил ей пачку — она упала на стол рядом с черной сумкой. Полина одной рукой достала сигарету и тоже села, не спуская с Пилюгина глаз.

— Чего не стреляешь? — спросил Пилюгин. — Или передумала?

— Думаешь, я могу передумать?

— У баб всегда семь пятниц на неделе, — усмехнулся Пилюгин. — Сегодня — убью, завтра — люблю.

— Я — другая баба. Я на всех не похожа.

В коридоре столпились уже человек семь сотрудников райотдела. Курили и молчали. Здесь же стояли и освобожденные заложники.

— Тихо чего-то…

— Разговаривают, — прислонив ухо к двери, ответил Тимонин.

— Это хорошо. Может, теперь не выстрелит? — спросил Ляпунов.

— Она один раз уже выстрелила, — сказал Тулегенов.

— Ну, тогда — сразу, неожиданно, а раз начали говорить, то выстрелить уже труднее… особенно бабе.

— Она не баба — ведьма, — сказал Тимонин.

— Что, правда такая свирепая?

— Хуже зверя, — ответил Тулегенов.

— Чисто отмороженная, — добавил Голубев. — Интересно, где она нитроглицерин достала? В наше время вещь редкая.