Теряя невинность. Автобиография

– Мы заметили его, – сказал пилот. – Он все еще плывет. Он жив. Но на этом борьба Пера за существование не закончилась. Лебедку, которая подняла меня, защемило, поэтому пришлось привлекать для его спасения моторную лодку. К тому времени, когда моторная лодка прибыла, Пер был едва жив. Он пробыл в воде два часа, плывя как можно энергичнее, чтобы поддерживать кровообращение, но все это было безуспешно из-за волнения на море. На нем не было спасательного жилета, и к моменту, когда его вытащили, он совершенно замерз и выдохся. Было невероятным, что он выжил, и позже он приписывал это тому, что еще в детстве отец заставлял его каждый день плавать в ледяной воде шведских озер.

Мы встретились на борту корабля и бросились друг другу в объятья. Пер был раздет догола, на нем была лишь защитная накидка. Его лицо напоминало белый мрамор, тело было голубого цвета, и стук зубов невозможно было унять.

И все это ради того, чтобы первыми пересечь Атлантику на воздушном; шаре на горячем воздухе. Но что было важнее, – мы остались в живых. Мы не могли поверить в то, что выжили.

В течение лета 1987 года авиакомпания British Caledonian делала все возможное, чтобы удержаться на рынке авиаперевозок. Она прибегла к серии рекламных роликов, изображавших бизнесмена, напевавшего «Я хочу, чтобы все они были шотландскими девушками» на мотив песни группы The Beach Boys «Калифорнийские девушки». и всячески обыгрывала шотландки, в которые были одеты ее стюардессы. Но это не помогло: авиакомпания несла убытки и в августе объявила, что согласна с условиями, на которых British Airways присоединяет ее к себе.

Мне казалось, что это слияние напрямую противоречит требованиям Комиссии по монополиям и объединениям в том отношении, что крупнейшая и вторая по величине авиакомпании Великобритании, объединившись, получат долю рынка трансатлантических перевозок, намного превышающую 50%. Мы обратились с жалобами в Комиссию, отмечая, что эта сделка увеличит долю присутствия ВА на некоторых трансатлантических маршрутах примерно с 45 до 80%. Несмотря на это, в сентябре разрешение на сделку было получено. Обе авиакомпании разыграли спектакль, будто В-Cal будет управляться независимо, и ее стюардессы будут продолжать носить в качестве летной формы свои шотландки и сохранять независимость. Ликвидировав British Caledonian как конкурента, компания British Airways могла теперь собрать все силы, чтобы разделаться с последним небольшим английским конкурентом – нами и занять лидирующее место на рынке атлантических авиаперевозок.

Когда заключалась эта сделка, мы осознали, что, кроме исходящей от ВА в отношении нас угрозы, слияние авиакомпаний предоставляло нам и скрытую ранее возможность. Мы уже воспользовались повышением цены на наш первый авиалайнер, которая составила lb10 млн., чтобы взять в лизинг второй самолет, он летал в Майами. Мы хотели и дальше расширяться. По условиям Бермудского соглашения, регулирующего международное движение воздушного транспорта между Америкой и Великобританией, предусматривается обеспечение полетов двух английских авиакомпаний. Наши юристы обнаружили также, что, согласно японскому межправительственному соглашению, предполагалось наличие двух английских и двух японских авиакомпаний для полетов в Японию. С уходом В-Cal со сцены авиакомпании Virgin Atlantic предоставлялась возможность выдвинуться вперед и попробовать стать этой второй английской авиакомпанией.

Точно так же, как Майк Олдфилд и группа The Sex Pistols были поворотными пунктами для Virgin Music, поглощение ВА авиакомпании В-Са1 ознаменовало новый этап в истории Virgin Atlantic. До их слияния мы летали только в Майами и Ньюарк, что рядом с Нью-Йорком. Теперь, в качестве второй английской магистральной авиакомпании, virgin atlantic было дано право подать заявку на полеты по маршрутам, которые ранее обслуживались В-Cal и в точности повторяли маршруты альянса ВА/B-Cal. Нашими первоочередными задачами были полеты до аэропорта Кеннеди, главного аэропорта Нью-Йорка, а также в Лос-Анджелес и Токио. Далее мы планировали наладить сообщение с Сан-Франциско, Бостоном и Гонконгом – тремя пунктами назначения, куда летали самолеты В-Cal. В 1987 году у нас было только два самолета. Для того чтобы осуществлять полеты в Лос-Анджелес и Токио, нам пришлось взять в лизинг еще два авиалайнера и удвоить число стюардесс.

Изучая маршруты B-Cal, мы продолжали отслеживать и Thorn EMI. В последнюю неделю сентября Тревор решил вопрос нашей ссуды на lb100 млн. в банке Новой Шотландии. Несмотря на подъем курса ценных бумаг, наблюдавшийся на фондовой бирже все лето, мы чувствовали, что thorn emi по-прежнему недооценивалась. Со ста миллионами, которые были в нашем распоряжении, мы начали покупку 25 сентября 1987 года. Не страшась затрат, мы начали подавать заявки на приобретение 100 тысяч акций ЕМ1. решив скупить около 5% компании до объявления нашей цены за нее. Если бы даже наша цена была перекрыта на торгах, мы знали, что в отдаленном будущем доля в 5% повысилась бы в цене.

На бирже моментально поползли слухи, что есть претендент на приобретение Thorn EMI. В иные дни мы покупали 250 тысяч акций стоимостью lb1. 75 млн., в другие – тратили на это lb5 млн. Иногда мы продавали акции, чтобы сбить людей с толку. Мы разжигали любопытство и уверяли, что большое количество акций Thorn EMI продано, что только подогревало слухи. Ко второй неделе октября наша доля акций оценивалась в lb30 млн.

Вечером в четверг,15 октября 1987 года, на Великобританию налетел ураган. Я помню, как шел пешком из Оксфорд Гарденз на «Дуанд» и видел, что все улицы завалены зелеными листьями. Из-за того, что мало кто смог добраться до работы, фондовая биржа была в пятницу закрыта. Но в Америке продажа акций, начавшаяся в среду, вызвала панику. В пятницу я с изумлением наблюдал, как в течение вечера индекс Доу-Джонса снизился на 95 пунктов; тогда это было самое большое падение в течение одного дня. Значение того, что произошло на Уолл-стрит, в Лондоне, равно как и в других точках земного шара, не осознавали в полной мере до понедельника. Воскресные газеты были полны оптимистической трескотни, воодушевляя своих читателей покупать как можно больше акций компании ВР. В понедельник первой открылась австралийская биржа, и падение курса акций составило одну пятую. На токийской бирже падение составило 1500 пунктов. Я подумал, что это прекрасная возможность купить больше акций EMI, позвонил нашему брокеру н попросил его первым делом купить акции Thorn EMI на lb5 млн. Я хотел, чтобы наша заявка была подана раньше других, и беспокоился, чтобы кто-нибудь другой не перехватил инициативу. Мне, конечно, не было необходимости беспокоиться. Не думаю, что кто-нибудь мог поверить в свое везение увидеть хотя бы одного покупателя на бирже. Брокер заполнил заявку за какие-то двадцать секунд и спросил, не хочу ли я купить еще. – Там тонны этого добра, – добавил он.

Почувствовав неладное, я остановился. Как я и предполагал, котировки на лондонской фондовой бирже упали на 100 пунктов, потом еще на 100. потом еще на 50. Таким образом, падение за день достигло 250 пунктов. В тот день индекс Доу-Джонса снизился еще на 500 пунктов. За какие-то три дня мировые фондовые биржи потеряли около четверти своей рыночной стоимости.

Мы встретились с Тревором. Меня потрясло известие, что стоимость акции Virgin упала почти наполовину: со 160 пенсов до 90. Кто-то подсчитал, что я потерял на обесценивании акций Virgin Group lb41 млн. Реальное положение было намного хуже. Цена на акцию Thorn EMI упала с lb7.30 до lb5.80. то есть, падение составило свыше 20%, и наша доля акций оценивалась уже в lb18 млн. Руководство банка Новой Шотландии было озабочено. В связи с обвалом стоимости акций нас попросили произвести немедленный наличный платеж в lb5 млн. Как ни странно, эти события не поколебали мою решимость купить Thorn EMI. Меня не слишком тронуло резкое падение цен на акции Virgin, поскольку в любом случае я никогда не собирался их продавать и был абсолютно убежден, что цена сильно занижена. Мои мысли были больше заняты получением возможных прибылей и денежных потоков от Thorn EMI, в свете чего я рассматривал обвал на фондовой бирже как редкую возможность купить компанию. Но кризис нанес сокрушительный удар но Mountleigh: стоимость ее акций упала на 60%, и из-за этого компания не имела возможности брать дополнительные денежные ссуды для покупки акций Thorn EMI, впрочем, как и всего остального тоже.

На той же неделе у меня состоялся яростный спор с двумя не исполнительными директорами, представлявшими интересы сторонних держателей акций, которых мы привлекли, когда virgin акционировалась. Сэр Фил Хэррис и Коб Стенхэм были категорически против продолжения осады Thorn EMI и объявления о наших претензиях на компанию после опубликования результатов деятельности Virgin позже, в октябре.

– Но это уникальная возможность приобрести компанию. – доказывал я. – Такого больше может не быть: сейчас стоимость Thorn составляет только две трети от ее же стоимости в пятницу. Мы знаем, сколько денег можно заработать на одних уже выпущенных ими альбомах, поэтому, с точки зрения прибыли, это выгодная покупка.

– Впереди нас могут ожидать тяжелые времена, – предупреждали меня. – Этот финансовый обвал многое изменил.

– Люди, которые покупают пластинки, будут продолжать это делать, – парировал я. – Большинство людей вообще не имеют никаких акций. Они просто будут и дальше покупать записи Beatles и альбомы Фила Коллинза.

Но никто не встал на мою сторону. Все хотели посмотреть, что будет происходить на фондовой бирже дальше. Цена на акции Thorn EMI продолжала снижаться, пока не достигла lb5. 30 за штуку. Я был уверен, что если бы мы смогли объединить наши усилия, то были бы в состоянии найти деньги и купить Thorn EMI по сниженной цене. Я доказывал, что для обвала нет достаточных оснований и цены на акции скоро вернутся в исходное положение. Я настаивал на том, что никогда больше не представится такая чудесная возможность сделать это. Но все были против, и поскольку я не мог переубедить их, то вынужден был оставить все, как есть. Я ожидал, что когда мы огласим результаты финансового года, цена акций Virgin подскочит. Поэтому когда мы объявили, что доходы Virgin за год, включая июль 1987 года, увеличились более чем вдвое – с lb14 до lb32 млн., – мы не упоминали компанию Thorn EMI. Но случилось так, что цена наших акций не поднялась. Нисколько. У меня не укладывалось в голове, что в предыдущем году Virgin могла размещать свои акции по 140 пенсов за штуку, а сейчас на фоне удвоенных прибылей они стоили вдвое дешевле.

Обвал на фондовом рынке вбил последний гвоздь в крышку гроба того, чем представлялась Virgin в качестве открытой акционерной компании. Я знал, что Дон будет возражать против изменения взятого курса, но мы с Тревором спокойно поговорили о необходимом материально-техническом обеспечении, чтобы снова стать частной компанией. Тревор приступил к расчету финансов, требуемых для скупки такого большого количества собственных акций, которое стало бы следствием подобного шага.

В июле 1988 года мы объявили, что руководство virgin приобретет контрольный пакет акций Virgin Group pic. Можно было бы обмануть акционеров и заплатить меньше, чем первоначальные 140 пенсов за акцию, но мы решили, что к той цене, по которой продавались наши акции на фондовой бирже, мы добавим свыше 70 пенсов, – именно по такой цене наши акции передавались из рук в руки как раз накануне нашего объявления. Это означало, что ни один человек, инвестировавший в Virgin, когда ее акции были размещены на рынке, – включая всех тех людей из очереди, что желали мне благополучия, – не потерял своих денег. Наша репутация осталась незапятнанной.