Тест для убийцы
Шрифт:
Когда свет погас, Мэри спросила:
— И что дальше?
Парни заворочались в кровати. Мимо стоянки проехала машина, и по комнате растянулась дуга белого света, озарившая стены.
— А разве есть выбор? — произнес Брайан сквозь подушку.
— Можно вернуться в Винчестер, — ответила Мэри, — и рассказать все, что нам известно. Мы могли бы привлечь ректора Ормана, заставить администрацию принять какие-то меры.
— И что же нам известно? — спросил Дэннис скептически.
— Например, то, что Уильямс приходится Полли дядей, — ответила Мэри. — Еще мы узнали, что Полли как-то
— А Трой? — вставил реплику Брайан. — Тот самый Трой Хардингс, который по электронке подтвердил заговор?
— Этого недостаточно, — сказал Дэннис. Он отбросил ногой одеяло и принялся перебирать ногами так, словно ехал на велосипеде. Мэри помнила эту его причуду. Каждый раз, когда нервничал, Дэннис ложился на пол и начинал вот так перебирать ногами. Иногда это длилось полчаса, иногда дольше; Мэри надоедало смотреть на него. — Они просто спросят, что мы делали в Кейле, тратя время на поиски девушки, которую уже лет двадцать полиция найти не может. Мне вообще не стоило участвовать в этой… безумной затее. Господи, Мэри, у меня же завтра экзамен.
Мэри впервые вспомнила о своем втором предмете. Утром у нее должна быть лекция по литературе. Они заканчивали «Стеклянный город», и Мэри не хотелось пропускать итоговое обсуждение романа. Но сейчас она уже понимала, что не успеет в университет вовремя.
— Мы с таким же успехом могли бы обратиться в полицию, если рассуждать в этом направлении, — насмешливо произнес Дэннис.
— Может, и придется, — сказала Мэри неуверенно.
— И что мы им скажем? Поведаем о ложных версиях, фальшивой книге и о том, что, по нашему мнению, мы участвуем в хитроумной игре профессора Уильямса, который исчез с лица земли? Да нас попросту засмеют. Мэри, такое даже в голове не укладывается. Сплошная бредятина.
Все трое лежали, уставившись в потолок. Мэри, конечно же, возразить было нечего. «Бред» — вот слово, которое как нельзя более точно описывало сложившуюся ситуацию. Дэннис улегся напротив Мэри и продолжал трясти ногами, считая шепотом.
— А ты что думаешь, Брайан? — спросила Мэри.
Брайан молча лежал на своей половине кровати.
— Не знаю, — вздохнул он.
Мэри видела, что, подобно ей, Брайан изводит себя, снова и снова прокручивая в голове все сложности этой игры.
— Я всерьез… всерьез подумываю врезать ему.
— Кому? — поинтересовался Дэннис.
— Уильямсу. За все, что он натворил. Я уже неделю не спал. Я просто не могу… никак не могу выбросить все из головы. Понимаете, если бы я только мог добраться до него и заставить отвечать на вопросы. Даже если бы он сказал, что Дианна мертва, это было бы уже кое-что.
— Она еще жива, — тихо сказала Мэри.
— Сама ситуация заставляет меня думать о жене Ормана, — произнес Брайан.
Дэннис перестал перебирать
ногами.— Ты о чем? — спросил он.
— Да об этом, — ответил Брайан. — О том, что происходит. После того как я подобрал ее тогда ночью, я все думаю, замешана она здесь, или Уильямс просто… — Брайан умолк, не в силах выразить свою мысль.
— Какой ночью? — поинтересовался Дэннис.
— Я заметил ее на Монтгомери-стрит. Около реки Тэч. Ее… избили. Она сказала, что-то произошло между ней и тем парнем, который присматривал за их яхтой. Сказала, что он бывший полицейский. Она просила не говорить ректору, потому что боялась, что Орман прибьет этого парня.
— Свина, — прошептал Дэннис.
Брайан резко выпрямился в кровати.
— Что ты сказал? — спросил он.
— Парня, который сторожит их яхту, — ответил Дэннис, — называют Свином. Вот откуда Уильямс позаимствовал имя злодея для своей истории.
Лежа в постели в другой части комнаты, Мэри пыталась обдумать услышанное. Она вертела в уме слова приятелей, сопоставляла истории о двух пропавших девушках с новым рассказом, в котором фигурировали жена Ормана и отставной полицейский по прозвищу Свин. Но Мэри так ни к чему и не пришла. Мысли путались, а в голове царила полная неразбериха, совсем как после болтовни бармена о теории строения Вселенной. Что реально, а что вымысел? Кто участвует в заговоре, а кто нет? Мэри повернулась на спину и закрыла глаза.
— А что их связывает? — спросила она, прежде чем поняла, что произносит эту фразу вслух.
— Не знаю, — ответил Брайан. — Но у меня сейчас такое чувство, что совпадение не случайно. Слишком подозрительно, понимаете? Каким образом Элизабет Орман оказалась там как раз в тот момент, когда я возвращался в университет? Как будто… как будто она меня поджидала.
— Надо идти в полицию, — предложила Мэри.
— Нет, — запротестовал Дэннис едва слышно, чуть ли не шепотом.
— Что значит «нет»? — возмутилась Мэри.
— А то и значит. Исключено. Еще слишком мало доказательств, Мэри.
— Возможно, чья-то жизнь в опасности, Дэннис. Это уже не… как их там… танграммы. Это вопрос жизни и смерти.
Мэри вдруг поняла, что встала с кровати и движется к Дэннису через всю комнату. Она оказалась перед ними в одном нижнем белье, но ей было плевать. Девушка уже не владела собой, своими эмоциями; она дошла до предела. Мэри так разозлилась на Уильямса, Дэнниса, Полли за то, что каждый из них в этом участвует. Она так хотела, чтобы жизнь вновь стала прежней, когда все происходящее было всего лишь учебным заданием. Но в какой-то момент они пересекли воображаемую грань, и игра выплеснулась в реальный мир.
— Я знаком с Элизабет Орман, — сказал Дэннис.
Мэри застыла на месте. Она знала, что означает эта интонация, это с виду безобидное слово «знаком», и от самой мысли у Мэри подкосились ноги, и, вернувшись к кровати, она рухнула вниз, зарывшись лицом в подушку.
— В смысле? — спросил Брайан.
— Ну, я ее знаю. Мы знакомы. Послушайте…
Дэннис снова принялся крутить воображаемые педали. Мэри была не в силах его слушать. Все тело гудело и отдавалось в ушах пронзительным гулом, наполнившим ее давней знакомой болью.