Тест на отцовство

– Как вам тут? – невзначай поинтересовался я у Лены, когда она запросила у детей «тайм-аут».

– Тут очень здорово! – выдохнула она, прикрываясь полотенцем. Мысленно хмыкнул: все, что я хотел, уже рассмотрел. И ни один раз. Потому сейчас был готов довольствоваться и радостным сиянием в глазах.

– Кирилл, спасибо большое, – внезапно выдала она. – Знаю, сейчас прозвучит очень по-детски, но я очень рада! Я ни разу не была в аквапарке.

– Не поверишь, я тоже, – хмыкнул, отмечая, как вытягивается ее лицо от удивления.

– И вы ни разу не скатились с горки! – едва ли не с осуждением воскликнула Лена. А потом ещё громче: – Марк! София! Берите папу за руки и тащите его на горки, а то он боится!

Дети почти сразу выползли из лягушатника и со смехом и улюлюканьями направились в мою сторону. Я шутливо отнекивался, признавался, что и правда боюсь.

А потом сдался, получая искреннее наслаждения от происходящего.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Как и наш внезапный уикенд в аквапарке. В машине дети задремали. Лена притихла и тихонько смотрела в окошко. С загадочной улыбкой

Знал ли я, что такой потрясающий день может обернуться крахом? Подозревал ли, что именно сегодня, когда только все наладилось, пойдёт наперекосяк? Нет.

Потому когда мы завернули к дому, заметно напрягся. У ворот припарковался красный бмв. И едва мы приблизились, из машины вышла она.

– Как там мои пупсики поживают? – до нас донёсся высокий голос, даже сквозь окна авто.

– Мама? – спросонья спросила София.

– Мама! – радостно подтвердил Марк, дергая за ручку двери.

Глава 23

Лена

Честно говоря, я даже не сразу поняла, что происходит. Дети радостно завизжали и выбежали из машины. Хотя обычно дожидались, пока «папа Кирилл» заедет во двор и разрешит это сделать.

Сейчас же они хлопнули дверьми и вприпрыжку направились к незнакомому ярко-красному автомобилю. Я спешно вышла следом и замерла.

Сюда приехала… она. Та самая женщина, которая ломала и разрушала представление о мире у своих детей. Учила их гадостям, пыталась сделать такими, как она. Циничными, эгоистичными, избалованными… И пусть я понятия не имела, как должна выглядеть мать Марка и Сони, сейчас все представления подтверждались оригиналом.

– Мои пупсики! – воскликнула женщина, брезгливо приобнимая детей за плечи

Высокая. Хотя, если снять с нее эти стриптизерские туфли, то можно отнять сантиметров пятнадцать, а то и все двадцать. Выкрашенная в блондинку, с наращенными алыми ногтями «аля-росомаха» и в довольно откровенном черном платье.

Но несмотря на то, какие чувства я к ней испытывала, стоило признать – она красива. От природы или от пластического хирурга – уже не так важно. Тонкий слегка курносый нос, накачанные губы, большие глаза и модельная фигура.

Такая фигура после родов должна быть причиной для зависти. Но я бы удавилась, лишь бы не стать на нее похожей. Презрение – вот, что охватило меня с головы до ног при виде этой кукушки.

– Кирюшенька, – улыбнулась она, демонстрируя идеальные белоснежные зубы, как в рекламе пасты. – Как тут мои малыши поживали? Не сильно тебя потрепали?

– Здравствуй, – не очень дружелюбно отозвался Кирилл, останавливаясь в пяти метрах от нее. – Не сильно. Зачем приехала?

– Как зачем? – она похлопала ресницами. – Я ведь говорила тебе, что скоро приеду за Софи и Маркушей.

– Это мы еще обсудим, – коротко процедил мужчина сквозь зубы, желваки на его лице задвигались. Может, вмешаться? Марку и Софии не стоит видеть, как их родители выясняют отношения.

– Ну что мои, пупсики, – пролепетала она, – покажите мамочке, как вы тут живете. Идемте, идемте.

И подталкивая детей в спины, направилась к дому. Я поймала растерянный взгляд Кирилла и кинулась вслед за этой компанией.

Я не позволю за несколько минут испортить то, что я с таким трудом выстраивала и лелеяла в этих детях!

Влетев в дом, поймала растерянный взгляд Тамары Ивановны. Судя по всему, до этого момента женщина сидела себе кресле, вязала и смотрела сериал, и вдруг вместо бедной Насти или какой там еще просто Марии бедолага увидела дракона. И не на экране, нет! Прямиком перед собой.

Со второго этажа раздался растерянный то ли визг, то ли писк. Я не разобрала толком. Ноги уже несли наверх, пока мозг суетливо соображал, кто и почему мог так неистово кричать.

Остановилась у распахнутой двери в детскую и выдохнула. Кричал, как оказалось, Принц. Попугай недовольно хлопал крыльями, что-то урчал и щепетильно укладывал клювом перья на груди. Рядом с клеткой фыркала Ирина, рассматривая испорченный птицей маникюр.

– Мама хотела погладить моего Принца, – рассмеялась Соня. – А он ее укусил.

– А Лена нас учила, – буркнул Марк, – что нельзя пальцы совать в клетки к незнакомым зверям.

Его мать таким взглядом стрельнула вначале на меня, потом на сына, что не по себе стало всем. Кроме Принца, который слишком был занят чисткой перьев после бесцеремонного покушения на собственную персону. Даже у птиц бывает зона личного комфорта.

– Ой, Софи-и-и-и, а что это у тебя? – протянула Ирина, вновь переключив свое внимание на дочку.

– Платье принцессы, – с готовностью отозвалась девочка. – Правда, красивое?

– Как-то слишком кукольно, – скривилась женщина, – но видимо, папочка Кирилл пожалел денег на нормальный бутик.

– Папочка Кирилл пожалел кое о чем другом, – процедил Кузнецов от двери. – Что у вас тут? Все нормально?

– Нормально! Нормально! – захлопал крыльями Принц. – Папочка!

Ирина вульгарно хихикнула, а хозяин дома таким взглядом просверлил питомца, что почувствовал почувствовал себя уткой по-пекински и замолчал. Отвернулся и сделал вид, что в клетке вовсе нет никаких попугаев.

– Но ведь красивое платье! – стояла на своем Соня.

– Простое. Софи, дорогая, ты достойна лучшего.

– Зови меня Соней.

Повисла звонкая и оглушающая тишина, и даже Принц сложил хохолок. Марк открыл рот, перевел взгляд на мать, явно ожидая взрыва. Но Ирина через силу смогла улыбнуться дочери: