Тевтонский крест

Первыми собак мне вдогонку пустили. Всю свору – с десяток псов. Настигли они меня у самого леса. Коня свалили, облепили со всех сторон. Изодрали одежду в клочья. Да и кожи с мясом кое-где повыдирать успели. Я отбивался ножом как мог. Двух или трех псов поранил, еще пару насмерть порезал. Потом вижу: пасть к горлу тянется. И сделать уже ничего нельзя.

Понял – все… Отбегал, говорю себе, ты свое, пан Освальд, отгулял. И вдруг в пасть эту самую стрела вошла. Да славно так – по самое оперение. А тут еще одна летит. Из леса, до которого я малость не доехал. И вторая. И еще две псины визжат, катаются по снегу, грызут древко в боку.

Метко стрелы те били – собак валили, а меня даже не царапнули. Так и перестрелял лесной лучник всех Земовитовых псов. А я лежу – весь в своей и собачьей крови и думаю: вот уж пся крев, так пся крев. Потом слышу: княжич вдали ярится, кричит, но сам близко подъехать опасается. Послал на разведку пяток своих дружинников. Трое полегли от стрел. Двое в лес все же въехали. Минуты не прошло – выезжает обратно только один. Мчит назад, как безумный, без шлема, без щита. Плечо – рассечено, голова – в крови. И орет благим матом, татары, мол, в лесу, племя адово! И коня настегивает почем зря. А за ним из лесочка выскакивает человечек. Маленький, сухонький, старенький, с желтым лицом, с узкими глазками. И копьем диковинным о двух остриях размахивает. И ругается непонятно.

Тут уж и Земовит, и свита его вся коней развернули – да поминай как звали. Дюже татар испугались. А мне самому чудно стало – откуда здесь татарам-то взяться. Потом из-за деревьев Богдан с луком вышел – это его стрелы меня от собачьих клыков спасли. Он и рассказал все. И про дружка твоего китайского Сыма Цзяна. И как вы с рыцарем этим медвежьим Фридрихом фон Бербергом в прусском Священном лесу повстречались. И как с крестоносцами из Наревского замка сражались. И как под Бзгужевежей всех ваших раненых вместе с полусотней Шэбшээдея невидимыми стрелами перебили.

Сам Богдан с китайцем спаслись чудом. Их Шэбшээдей оставил в тылу – за загонными лошадьми присматривать. По снегу, утоптанному теми лошадьми, они вдвоем и ушли, когда супостаты из замка татарскую полусотню и раненых расстреляли. В Пруссии оба едва не попали в лапы к тевтонам: от погони оторвались только в мазовских лесах. А у тракта Богдан охоту Земовита заметил. Ну, и меня в качестве дичи.

Китаец твой, Вацлав, речи христианской совсем не разумеет. Пришлось на пальцах ему объяснять, что к чему. Но Богдан – молодец – объяснил. Отбили они меня у Земовита и дружину его перепугали вусмерть. Потом со мной в Кульм ехать пожелали. Да и куда им, горемычным, деваться-то было.

С убитых Земовитовых воинов я подобрал себе справный доспех. У одного пана в седельной сумке даже шлем закрытый нашелся, по немецкому образцу выкованный. Щит без герба взял у незнатного дружинника. Меч хороший нашел, копье, кольчугу, поножи… В общем, все, что рыцарю потребно. Благо, Земовит даже на охоту водит своих воинов в боевой броне. Видать, врагов у княжича немерено в Мазовии, Куявии и Пруссии, вот и берегся Конродов выродок.

Обходными тайными тропами добрались мы до кульмского ристалища. Китайца с Богданом я оставил в лесу, сам же под видом тайного рыцаря вчера отправился на турнир. А там, представляешь, Вацлав, как раз похваляется перед немцами княжич Земовит.

Конечно, я не удержался. И травлю псами ему припомнил, и то, что приходится он сыном моему заклятому врагу Конраду Мазовецкому. Но если с одряхлевшим стариком Конрадом истинному шляхтичу биться – не честь, а бесчестье одно, то покалечить или убить на ристалище его сына – совсем ведь другое дело. В общем, добыл я себе турнирное копье – уж не спрашивай как, сам, верно, знаешь. Выехал на поединок да вышиб мозги Земовиту. Потом, правда, пришлось уносить ноги. Так что сегодня утром отправил к ристалищу Богдана – присмотреться да поискать на турнире Фридриха фон Берберга с медвежьим гербом. Богдан супостата нашел, выследил и указал нам с Сыма Цзяном путь к старой мельнице. Там мы тебя с Ядвигой и встретили.

Глава 2

Пан Освальд закончил рассказ. Бурцев занялся изучением содержимого седельных сумок вестфальца и его оруженосца. Хорошо бы найти там какой-нибудь «громомет», о котором упомянул добжинец. Увы, ни автоматов, ни пистолетов в захваченном багаже не оказалось. Видимо, оружие следовало искать раньше – в доме мельника, где устроил засаду фон Берберг. Походную рацию штандартенфюрера, кстати, тоже. С трофейными же лошадьми им достались лишь пара теплых одеял, сухпай, бинокль и карта – приличных размеров, но компактно свернутая. На необычайно прочной влагостойкой бумаге. Подробная, весьма подробная, чрезвычайно подробная карта отображала мельчайшие детали. Такие карты не рисовали в Средние века…

Освальд лишь бросил на пестрый рисунок беглый любопытствующий взгляд. Отвернулся – неинтересно. Ядвига и Сыма Цзян оказались более жадными до чужих диковинок: оба так и вперились взглядами в развернутую бумагу. Схематичное изображение оказалось испещрено частой мелкой латиницей. Но надписи не мешали. Ничуть. Здесь было видно все. Морское побережье Балтики, степные просторы Задонья, леса, болота, города и замки в сетке меридианов и параллелей, в путаном пунктире частых границ. Государства, княжества, земли, крупные феоды… В центре – Русь! Бывшая шпионка и китаец изучали рисунок, едва не вырывая карту друг у друга из рук. Вырвал Бурцев. Присмотрелся…

Было в ней, в этой карте, что-то особенное. Жирные красные точки – вот что! Не города, не веси, но и явно не случайные символы. Вот одна – в дремучих куявских лесах. Взгужевежа! Вот еще – возле Кульмского замка на изгибе Вислы. Старая заброшенная мельница… И вот здесь в глухомани у самых Наревских болот краснеет третья точка. Бурцев прикинул: да, именно там должен находиться Священный лес пруссов кунинга Глянды. А вот, кстати, и алая отметина на востоке Силезского княжества, неподалеку от Малопольской границы. Отсюда год назад начал свой путь в прошлом бывший омоновец.

Вне всякого сомнения, красным обозначены арийские платц-башни. Гитлеровские эзотерики, эти живые сканеры, здорово поработали, отыскивая следы былой мощи в астрале и нанося их на карту цайткоманды… Вероятно, в центральном хронобункере СС имеются и другие подобные карты, с обозначением мест средоточия древней магической силы восточнее и западнее Руси. Но сейчас фашиков интересует этот клочок суши, а остальное… Ну, не возить же с собой фон Бербергу всю карту мира. Когда придет время, командование расширит вестфальцу поле деятельности. А пока, вот вам, хэр штандартенфюрер, Русь-матушка на растерзание.

И ведь есть что терзать: немало красных точек усыпало землицу от Днестра до Волги и дальше веселыми конопушками. Только вот счастья эта арийская сыпь русичам не принесет. Лишь навлечет беду – совместный фашистско-тевтонский крестовый поход.

Бурцев продолжал изучать карту. Вот пара точек – за Новгородом, у Ильмень-озера. Одна – в непролазных лесах южнее Пскова. Самая же жирная клякса сливалась кровавым пятном с Дерптом – на самом русско-ливонском приграничье. Мало того – точка дважды обведена. Что бы это значило?