That Day

— Может, не стоило приходить сюда? — услышал я язвительный голос. — Ты не вписываешься в эту семью.

Передо мной стоял Дэн. Я оглядел его с ног до головы и только сейчас заметил, насколько смазливое и нахальное у него лицо. Что она нашла в нём? Чем он её привлёк? Напыщенный индюк, пользующийся деньгами и положением своего папочки.

— А знаешь, Алиса мне всё про тебя рассказала — я был так зол, что не сильно следил за языком. — Она рассказала, что когда была с тобой, то просыпалась среди ночи в страхе от мысли, что неужели так будет всегда? Ты её не удовлетворял во всех смыслах этого слова.

— О, да? — спесь с его лица никуда не делась, наоборот, губы растянулись в надменной ухмылке. — А она рассказала, как недавно бросилась мне на шею и поцеловала? Ух, какие у неё пухлые губы! В последнее время мы с ней так хорошо проводим время — Дэн рассмеялся. — О, ты не знал?

Это было последней каплей. Внутри что-то щёлкнуло, и я сорвался. Рука сжалась в кулак и резко ударила по лицу этого урода, размазывая его нахальную улыбку. Ярость накрыла меня, порождая агрессию и ненависть. Я хотел выместить на нём всю злость и боль, что накопились за это время. Нещадно нанося удары, я не заметил, как во всей этой суматохе на меня смотрит Алиса, как подбежавший Тайлер начал оттаскивать меня от Дэна. Только поймав взволнованный взгляд Мии, я кивнул головой и, извинившись перед Тайлером, вышел на улицу. Почувствовав привкус железа во рту, я потрогал чуть опухшую губу. Этот урод всё-таки успел ударить меня. Кровь наполняла рот, а губа стала болеть. В голове был вакуум. Мысли разлетелись куда-то, оставляя пустоту. Совсем не этого я ожидал от сегодняшнего дня.

— Ты с ума сошёл?! — за спиной раздался громкий голос Алисы. — Ты что вытворяешь?!

— Пришла защищать своего любовника?! — тон голоса повышен, чуть подстывшие эмоции снова начинали бурлить. — Думала, я не узнаю? Он мне всё рассказал! Ты изменила мне! — отчаяние впитывалось в каждую букву.

— Я не… Ничего не было…. Всего лишь поцелуй — она растерянно смотрела на меня, нервно заламывая пальцы.

— Я вижу, как ты смотришь на него — неожиданно все эмоции внутри меня стихли, боль разлилась по всему телу, ведь я наконец-то признал очевидную истину. — Я знаю, ведь когда-то точно так же ты смотрела на меня — сдаваться трудно, однако это единственный выход.

Алиса закусила губу, шумно вдыхая прохладный воздух. Её прекрасные, красивые, огненно-карие глаза наполнились слезами. Почему я только сейчас понял простую вещь? Я чужой для неё. Меня не существует в её жизни.

— Прости… — тихий всхлип — я не могу… не могу больше разочаровывать тебя. Это трудно, видеть, как ты стараешься, а я не могу ответить тебе тем же — слёзы скатывались по её щекам. — Прости меня — и снова всхлип.

Опустошённость, отчаяние и разочарование. Я понимал, что должен уйти, но как же сложно было оторвать ноги от земли и покинуть свою жену. На ватных ногах я добрался до дороги и вызвал такси. Чувства исчезли, осталась только боль. Люди говорят разбитое сердце, а я ощущал боль в каждой клеточке, всё тело было разбито и сломлено. Мою душу прожевали и выплюнули, нещадно бросив умирать. Мне ничего не хотелось.

Дом был пуст. Том уехал по делам и должен был вернуться только утром. Непривычная тишина давила, заставляя сильнее ощущать одиночество и безысходность. Я вытащил из бара бутылку текилы, достал ноутбук и как настоящий мазохист начал пересматривать все совместные фото и видео. Наша первая встреча, первое свидание, признание в любви, переезд ко мне, предложение, свадьба, медовый месяц, наша счастливая семейная жизнь. Воспоминания, как яркий, цветной фильм проносились у меня в голове, пока я запивал их текилой. Осознание, что я проиграл, что не справился, ударило меня, будто тяжёлая коробка, свалившаяся на голову. Я не заметил, как слёзы скатывались по щекам, крупным градом. Неожиданно послышался шум и домой вернулся Том.

— Билл? — испуганно позвал он. — Что случилось? — диван прогнулся под ним, когда он сел рядом.

— Всё кончено. Она меня не любит — произносить это было ещё труднее, чем просто осознать, будто ты вырываешь с каждым словом часть себя.

— Может… может, ты не так понял? — Том старался успокоить, утешить.

— Помнишь, как она призналась мне в любви? Всего лишь через три недели она сказала, что любит меня — я горько усмехнулся. — Том, у неё нет чувств ко мне…. больше нет….

Том тяжело вздохнул, взял ноутбук и закрыл его. Он не стал что-то говорить, прекрасно понимая, что слова здесь бессильны. Мой брат молча присоединился ко мне, тем самым оказывая поддержку. По крайней мере, я не был один.

На следующий день я упаковал вещи Алисы и отослал их ей. Находиться в доме среди её вещей было невыносимо. Слишком много воспоминаний, причиняющих боль. Я не знал, что делать дальше, потерянный и уставший, не находил себе места. Осознание, что всё кончено постоянно преследовало меня, но окончательно свыкнуться с этой мыслью мне пришлось чуть позже. Через два дня пришли бумаги на развод. Я долго не решался открыть конверт и взглянуть правде в глаза. Однако убегать от реальности не получится и, взяв бумаги в руки, я внимательно смотрел на аккуратный текст. Алисия Каулитц — подпись. Она подписала их. Она хочет развестись. Это её решение, она его приняла, и я не вправе препятствовать ей. Билл Каулитц — пусто. К этому ведь и шло. Она не любит меня. Я не могу удержать её. Я должен подписать эти документы. Всё кончено, это конец. Рука с зажатой между пальцами ручкой, занеслась над документом, один взмах и я поставлю точку в этой истории.

========== Глава 7 ==========

POV Алисия

Я почувствовала облегчение, когда подписала документы о разводе. Если я не могу вспомнить прежнюю жизнь, зачем мучить и себя и Билла? Лучше отпустить его и стать свободной. У него будет шанс на счастье, как и у меня. И пока в моей жизни всё наладилось. Я училась в институте на врача, мои отношения с семьей вновь были крепкими, даже с Дэном мы возобновили общение. Мы не встречались, не думаю, что после всего случившегося я была готова к отношениям. Тем более у Дэна была девушка. Так что мы с ним были просто друзьями. Обычно после пар в институте мы забегали в кафе и вместе обедали, общались, рассказывали друг другу, что нового у нас было за день. Я чувствовала приятное тепло рядом с ним, комфорт и доверие. Не знаю, может, я всё ещё любила его? Или моё подсознание играло со мной, подпитываемое старыми воспоминаниями? Так или иначе, мы не выходили за рамки и были просто друзьями.

Дни протекали так стремительно, что можно было сбиться со счета. Сколько уже прошло? Вроде бы два месяца. Учёба занимала большую часть времени, поэтому, когда у меня выдались несколько выходных, я решила съездить по магазинам и немного отдохнуть. Яркие витрины манили людей своим разнообразием товаров, красочные рекламы призывали немедленно купить ту или иную вещь. Мне нравился шоппинг, это расслабляло и успокаивало. Проходясь по огромному торговому центру, заскакивая в различные магазины, я случайно натолкнулась на свою старую подругу.

— Ой, привет — улыбнулась я. — Давно не виделись.

Джесс удивлённо приоткрыла рот, явно сбитая с толку моим дружелюбным приветствием. Её странный взгляд, которым она продолжала смотреть на меня начал вызывать тревогу.

— Я… прости меня — Джесс наконец-то заговорила. — Твой отец всё прекратил, как только ты узнала о нас. Мне так жаль. Алисия, я… я хотела тебе всё рассказать. Прости.

Яркая вспышка, сопровождающаяся головной болью. Такое ощущение, будто ты долгое время находишься в тёмном помещении, в подземелье, а затем тебя резко выводят на яркий, ослепляющий свет. Ты щуришься, пытаясь отгородиться от этого неприятного ощущения, но кто-то настойчиво заставляет тебя широко открыть глаза и смотреть прямо на солнце. В моей голове сейчас был хаос. Яркая вспышка воспоминаний сбила меня с ног, я пошатнулась, отступая назад. Поток блокируемых ранее воспоминаний хлынул на меня, как прорвавшаяся плотина. Я вспомнила, почему уехала из этого города, разорвав связи с семьёй. А как ещё поступить, если ты застукиваешь своего отца и свою лучшую подругу? Узнаёшь об их романе, который длится больше года? А твоя мать в это время покрывает всё это, потому что для неё деньги и роскошь важнее всего? Это омерзительно!

Пятясь назад, чуть не выронив пакеты из рук, я резко развернулась и, срываясь на бег, покинула это злосчастное помещение. Правда может причинить боль, ранить или выбить из колеи. Но хуже всего ложь. Она может убить. И сейчас я чувствовала себя обманутой, преданной, использованной. Все вокруг знали правду, но делали из меня дуру.

Мной управляли эмоции, я даже не замечала, как делаю что-то. Вбежав в дом, кидая пакеты на пол, я немедленно поднялась наверх в комнату родителей. Дома оказалась только мама, однако чтобы вылить все отрицательные эмоции хватит и одного человека.