The Beatles

Брайен, кроме того, составил собственный список из двадцати самых популярных пластинок, проданных в «НЕМС». Этот реестр тоже проверялся дважды за день. Тем самым Брайен одновременно делал рекламу и стимулировал и изучал покупательский спрос.

– В жизни не видела, чтобы кто-нибудь так много работал, - говорит его мать.
– Казалось, впервые в жизни он нашел занятие, которое полностью его удовлетворяло. Брайен не отрицал этого.

– Я работал как лошадь. Кажется, так тяжело трудиться мне не приходилось ни до, ни после этого. Каждый божий день я начинал работу в 8 часов утра и заканчивал дела глубокой ночью. Все воскресенья напролет я проводил в магазине - составлял заказы.

В 1959 году, спустя два года после открытия отделения «НЕМС» на Грейт-Чарлотт-стрит, магазин мог похвастаться богатейшим ассортиментом записей классической и поп-музыки - отдел пластинок занимал два этажа магазина. Штат увеличился с двух человек до тридцати.

Дело пошло так споро, что решено было открыть новый филиал «НЕМС» на Уайтчепел, в сердце торговой части Ливерпуля.

Новый магазин открыл Энтони Ньюли. Брайен сумел установить с ним контакт через торговый отдел фирмы «Декка». Толпа, собравшаяся в день открытия магазина в центре Ливерпуля, напоминала скопище футбольных болельщиков, встречавших команду, выигравшую кубок. Ливерпуль такого еще не видывал.

Оба магазина процветали и расширялись. В августе 1961 года Брайен объявил, что в двух отделах «НЕМС» в центре Ливерпуля на Уайтчепел и Грейт-Чарлотт-стрит представлена «самая полная коллекция грампластинок на севере страны». Это заявление появилось в рекламном отделе газеты «Мерси бит» от 31 августа 1961 года, той самой газеты, посвященной поп-музыке, которая начала выходить месяц тому назад. Сам Брайен никогда не увлекался поп-музыкой. Его любимым композитором оставался Сибелиус. Но как тонкий и умный бизнесмен, он понимал, что «Мерси бит» дает прекрасные возможности для рекламы и расширения рынка.

В том же издании он начал вести постоянную колонку под названием «Выпуск пластинок». Внизу стояла подпись: «Брайен Эпстайн из «НЕМС». Брайен делал обзор только что вышедших пластинок - эстрады, джаза и поп-музыки. В своем первом материале он сообщал, что «популярность «Шэдоуз» непрерывно растет». «Битлз», должно быть, стошнило от этого откровения.

Собственная колонка позволила Брайену свободно рекламировать свой магазин и заодно дать ход некоторым пластинкам. Но и «Мерси бит» не прогадала от сотрудничества с Брайеном Эпстайном. За четыре года, которые прошли с тех пор, как он, опустошенный и разочарованный, расставшийся с иллюзиями, покинул Королевскую Академию, Брайен стал крупной фигурой в пластиночном бизнесе Мерсисайда. Его имя и солидное положение в деловом мире придавало вес газете «Мерси бит».

Но очень скоро Брайен понял, что возможности расширения дела исчерпаны - дальше идти некуда. В Мерсисайде больше не существовало поля деятельности, к которому он мог бы приложить руки. Осенью 1961 года он снова почувствовал, как им овладевают неудовлетворенность и тоска. Его мать помнит, с чего это все началось.

– Он начал вдруг самостоятельно изучать иностранные языки. Особенно его привлекали Испания и испанский язык. Снова стал играть в любительских спектаклях.

Отец, конечно, забеспокоился: вдруг сын снова захочет куда-то уехать и бросит новые магазины, на которые сам потратил столько сил. Брайен тоже осознавал, что в нем рождалось стремление к чему-то новому, появлялось отвращение, пресыщение бизнесом. Однако три тогдашних самых близких его друга не припомнят, чтобы он стонал по этому поводу, хотя и подтверждают, что его явно беспокоили какие-то другие проблемы.

Когда магазин на Уайтчепел набрал силу, Брайен окунулся в светскую жизнь. Он довольно часто виделся со своим другом детства Джеффри Эллисом, жившим по соседству. Тот тоже ходил в частную школу «Элсмер Колледж», а потом уехал в Оксфорд, где прослушал курс лекций по праву. Джеффри считает, что Брайен отличался необычайной застенчивостью и неуверенностью в себе. После окончания Оксфорда Джеффри отбыл в Нью-Йорк, где приступил к работе в страховой компании, - друзья потеряли связь на долгие годы.

Среди друзей Брайена значился и человек совершенно иного круга. Он закончил школу второй ступени и стал продавцом автомобилей, был остроумным парнем, ловко подражавшим ливерпульскому говору. «Однажды я случайно встретился с Брайеном в ливерпульском пабе в 1959 году и влюбился в него с первого взгляда».

Ни Джеффри, ни Терри не были в то время связаны с Брайеном по работе - они просто дружили. Но третий его приятель, Питер Браун, работал у Брайена. С течением времени он стал самым близким его другом.

Питер родился в Бебингтоне, учился в Римской католической гимназии, работал сначала в ливерпульском магазине Хендерсона, а затем у Льюиса, где стал заведовать отделом грампластинок.

Когда Брайен задумал открыть новый филиал «НЕМС» в Уайтчепел, он решил передать Питеру отдел на Чарлотт-стрит. У Льюиса Питер зарабатывал 12 фунтов в неделю, Брайен же предложил ему 16 фунтов плюс комиссионные, что показалось тому громадной суммой.

– Я быстро понял все, что касалось системы заказов, введенной Брайеном. В шесть часов магазин закрывался, и мы начинали заниматься заказами. На это уходило от сорока минут до двух часов.

Терри вспоминает, как ждал друзей, пока те закончат составлять заказы.

– Брайен говорил: «Встретимся после закрытия магазина». Я шел куда-нибудь поблизости промочить горло и просиживал там, бывало, до самого закрытия, дожидаясь их прихода.

При организации Уайтчепелского отделения возникла небольшая заминка, и Питер в течение двух месяцев решил поработать с Брайеном в магазине на Чарлотт-стрит.

– Хоть я и значился заведующим, но руководил всем он, босс, и мне было довольно трудно. Между нами не прекращались ссоры. Мы продолжали оставаться приятелями, но как в бизнесмен он, думаю, во мне разочаровался. Ему нравилось рассылать письменные указания своим служащим, хотя нас было раз, два - и обчелся. Его системный каталог - это верх совершенства. Мы практически не могли прозевать ни одной пластинки, пользующейся спросом. Представители фирмы «ЭМИ» [«ЭМИ» - аббревиатура, обозначающая название крупнейшей фирмы грамзаписи «Electrical Musical Industries»] говорили нам, что на Севере ни в одном магазине нет такого широкого ассортимента пластинок, как у нас.

Брайен по-прежнему был твердо, хоть и необоснованно уверен в том, что не имеет успеха у девушек. Однако примерно в те дни он стал появляться с Ритой Харрис, служащей его магазина.

– Понадобилось много времени, прежде чем Брайен уразумел, что она влюблена в него, - рассказывает Питер Браун.
– Мы часто ходили вместе обедать. Рита, Брайен, я и иногда еще кто-нибудь.

Роман Брайена с Ритой был самым серьезным в его жизни, но так ничем и не кончился. Любовь для Брайена всегда кончалась несчастливо. В нем вспыхивали бурные страсти, но они быстро угасали, и это вызывало у него сильное беспокойство. Он так и не сумел обрести себя в интимных отношениях. Но Брайен относил это на счет своей природы и никогда не пытался бороться с ней. Иногда он испытывал чувство саморазрушения.

– В Ливерпуле он всегда был совершенно одинок, - вспоминает Питер.
– Брайену казалось, что ему некуда пойти, что нет места, где он смог бы посидеть с удовольствием. Лучше всего нам бывало в Манчестере. Брайен, Терри и я закатывались туда по субботним вечерам.

– Брайена пугали его неудачи и его еврейство. Я думаю, что антисемитизм мерещился ему там, где им и не пахло. А может быть, дело было не в самом еврействе. Скорее, в принадлежности к среде, которая, в общем-то, была ему совершенно чуждой, - среде преуспевающих провинциальных евреев - торговцев мебелью. Ведь истинное художническое призвание влекло Брайена к людям искусства. Он, конечно, с легкостью становился заправским бизнесменом, когда хотел этого. Тогда он начинал скрупулезно считать каждый пенни, но злился, что вынужден этим заниматься. Мы без конца ссорились из-за денег. Без конца. Он был расточителен до невозможности.