The Beatles

Спокойный и ироничный по отношению к себе, он очень напоминает Ринго. Отец и сын похожи друг на друга чертами лица, в особенности формой носа. И что совсем странно, если учесть, что они никогда не жили вместе, - они оба терпеть не могут лук.

Мать Ринго, Элси, и его отчим Харри Грейвз живут в фешенебельном районе Ливерпуля Вултоне, в одном из роскошных домов, которые можно было бы демонстрировать на выставке «Идеал домашнего очага». Дом стоит 8000 фунтов. Найти его помогла Мэри Мэгуайер из Дингла, подруга детства Ринго. Совсем рядом чинно расположились лучшие кварталы Вултона, где жили Эпстайны. Элси и Харри - единственные из родителей «Битлз», которые остались в Ливерпуле.

Дом стоит далеко от дороги, окружен почти акром земли, густыми газонами и розовыми кустами. В этом районе все дома выглядят как выставочные экспонаты, в которых, кажется, никто не живет, в противоположность многолюдному Динглу, где принято переговариваться друг с другом из окон или собираться поболтать у дверей каждого дома.

Ринго со вкусом обставил дом. На стене висят в очень дорогих рамках два Золотых и три Серебряных диска «Битлз». Над телевизором - фотография Риччи с Морин и одним из детишек.

– Когда я вспоминаю прошлое, - говорит Элси, - я думаю, что самым большим потрясением для меня был тот первый концерт в «Палладиуме». Когда я сидела в публике и слышала, как все эти лондонцы вопили в голос. Конечно, две премьеры фильмов - тоже приятно. И прием, оказанный им в Ливерпуле. Все ребята были такие чудесные. Вообще есть что вспомнить. И вот что я вам скажу: все это ни капли не вскружило Ринго голову. Он нисколько не изменился. И Морин спокойная, естественная, какой была всегда.

– Мне, пожалуй, больше нравилась их ранняя музыка, - признается Харри, - рок-н-ролл. Но ведь и на месте стоять нельзя. В их деле это необходимо. Теперь мелодии «Битлз» приходится слушать очень внимательно, и лучше не один раз.

Родители Ринго последними переехали в новый дом.

– Я всегда говорила, что никуда переезжать не стану. Мне очень по душе были наши соседи по Динглу. И даже когда мальчики стали знаменитыми, соседи к нам не переменились. Это был наш дом. Но поклонники нас просто одолели. В конце концов не оставалось никаких сил. Теперь все немного утихло, и здесь, конечно, нам легче. Но мальчикам очень трудно. Я видела, как Риччи сидит в потемках, потому что боится выйти на свет. Разве это не ужасно? Но ведь всем приходится чем-то жертвовать. Я решила, что в Вултоне мне будет спокойнее, я буду больше принадлежать себе. Я никогда не переносила всякую рекламную шумиху, назойливых репортеров, людей, которые без конца приглашают меня что-то открывать или что-то закрывать. Здесь тихо. И никто не знает номера моего телефона.

Всех родителей «Битлз» объединяет ненависть к рекламе. Никто из них не соглашается давать интервью. Они не хотят говорить о чем-то, что может вызвать раздражение их сыновей. Больше всего это относится к Элси и Харри. Ринго предупредил мать, чтобы она не распространялась о том, что его глаза всегда лучатся солнечным светом.

Да, Харрисонам приятно оказывать внимание болельщикам, Джим Маккартни увлечен новыми интересами, заполнившими теперь его жизнь, Мими грезит о новой встрече с малышом Джонни, а вот Элси и Харри все еще не освоились с чудом, которое свалилось на их головы. Они почти не верят в свои возможности, по-прежнему сто раз подумают, прежде чем что-то предпринять, хотя и любят получать удовольствия.

Харри перестал работать для ливерпульской Корпорации маляров и декораторов в 1965 году, в возрасте пятидесяти одного года.

– Я мог бы при желании работать для них еще четырнадцать лет. В Корпорации ко мне относились отлично. Они гордились мальчиками не меньше, чем я, но, конечно, надо мной подшучивали. «Тебе, ясное дело, не надо стоять в очереди за зарплатой» - и прочее в таком роде. Риччи долго приставал ко мне, чтобы я ушел с работы. Но я был против. А потом один из его приятелей увидел меня на лестнице высотой в сорок футов, когда я красил дом, и вот тогда Риччи заставил меня бросить работу. Время тянется теперь медленно. Я отремонтировал наш дом. Может быть, еще что-нибудь сделаю, а может, и найму кого-нибудь, - мы в состоянии это себе позволить. Приходится привыкать к новой жизни. Уже начинаю. Садик-то навсегда при мне останется, да и еще какие-нибудь делишки по дому найдутся.

По вечерам они смотрят телевизор, играют в лото или идут потанцевать. Ужин с танцами - это для них нечто новое и весьма привлекательное. Во время танцев они познакомились с разными деловыми людьми из своего нового района; но обычно в конце концов выясняется, кто они такие, и им приходится давать автографы. Харри делает это с удовольствием, а Элси не любит.

– Недавно я навещал своих родственников в Ромфорде, - говорит Харри.
– Я пошел в школу со своим племянником, у них был детский концерт. Тут выплыло, кто я такой, - знаете, как это бывает, - и кончилось тем, что мне пришлось дать 300 автографов. Так я и не слышал концерта.

Харри и сам любил попеть в пабе, он в основном подражал Билли Дэниэлсу. С тех пор как появились «Битлз», он всегда исполняет несколько их номеров.

– На прошлой неделе три дня лил проливной дождь. Мы сидели и смотрели, как он идет. Я стал придумывать себе занятие, и вдруг мне пришло в голову написать пару песен. Хотите посмотреть? Вот, например, одна: «They sit all day, thinking alone, Waiting for a ring on the telephone» [«Они сидят весь день, балдея, И ждут, не зазвонит ли телефон» (англ.)]. Я написал, кажется, пять песен и послал их Риччи - вдруг он сочинит к ним музыку. Этим словам всего-то и недостает какой-никакой мелодии, чтобы их можно было петь. Но Риччи прислал мои стихи обратно. Он, дескать, умеет играть только на одном инструменте и вовсе не умеет писать музыку. Во всяком случае, это хоть какое-нибудь занятие, правда ведь?

Как-то непривычно после всех прошлых лет не нуждаться в деньгах. Мы по-прежнему ездим вторым классом. Там очень даже удобно.

Мы скучаем по старым друзьям и часто их навещаем. Иногда я прохожу мимо здания своей Корпорации. Я смотрю на парней, которые работают там, наверху, и слышу, как они меня окликают. Я им отвечаю: «Вот так, ребята. Держите кисть покрепче».

– Наверное, нам больше и желать нечего, - говорит Элси.
– Мальчики сделали для нас все. Последние пять лет мы живем как в волшебной сказке. Но я всегда беспокоюсь за Риччи, за его здоровье, - ведь он так много испытал. Я знаю, что он взрослый, что у него свои дети. Но все равно беспокоюсь.

29. Империя «Битлз»

После смерти Брайена Эпстайна в фирме «НЕМС Энтерпрайзиз» произошла частичная реорганизация. До этого времени ее руководители продолжали расширять свою деятельность в разных сферах - как менеджеры, антрепренеры, владельцы театров. Теперь пришло время решить, продолжать ли в том же духе или остановиться и укрепить то, что уже существовало. Со смертью Брайена, несмотря на то что в последний год он сам не так рьяно участвовал в делах фирмы, она потеряла своего главу. Он лучше всех чуял истинные таланты. Он стоял у истоков всего дела.

Его мать, Куини Эпстайн, унаследовала большую часть его состояния, а младший брат, Клайв, возглавил фирму. Он всегда владел своими акциями фирмы «НЕМС Энтерпрайзиз», с самых первых дней ее существования в Ливерпуле. Из 10 000 акций стоимостью в 1 фунт Брайену принадлежало 7000, Клайву - 2000 и «Битлз» - по 250 каждому.

Но теперь Клайв с головой ушел в телевизионные дела и мало занимается шоу-бизнесом.

Яркий блондин, Клайв, так же как его темноволосый брат Брайен, красив; у них была общая манера во время разговора с собеседником смотреть чуть в сторону.