The madness (Безумие) (дилогия)

Ночной Кувейт был ещё мрачнее дневного. Ультрасовременный мегаполис сейчас тонул не в свете уличных фонарей и несущихся по автобанам дорогих машин, а в первородной тьме. Кое-где горели огоньки костров, где-то звучала стрельба, а высящиеся тут и там заброшенные небоскрёбы казались скалами.

Не бетонные джунгли, а скорее какая-то технопустошь. Место, одновременно полное всего, и в то же время ничем не наполненное. Покинутый мегаполис, город-призрак…

Мертвоград. Никогда не любил постапокалипсис. А теперь и вовсе его ненавижу. Включил прибор ночного видения, огляделся по сторонам… Заметил какое-то движение в паре сотен метров справа. Пригляделся повнимательнее… Странно, но эти двое похожи на детей. А вот из подвала показалась женская фигура, с ног до головы закутанная в традиционную одежду. И вообще вокруг становится подозрительно людно, но все эти жители пока что не слишком тянут на «танго» Ведь могут же здесь быть и действительно мирные жители, верно? Вот только как они тут живут… Нет, не так. Жизнь — это обычное человеческое существование. Проснулся, умылся, побрился, отжался, наступил на кота, с женой поругался, помирился с женой, поругался с дорожной полицией… И вдруг обнаружил, что тебе это снится Приходилось видеть сон, кажущийся реальностью? Не про пони, дружбу и полёты на радуге, а кошмар, после которого просыпаешься с радостью, что всё это было не в реальности? А что, если проснуться не получается? Что, если нельзя отличить сон от реальности? Тогда кошмар превращается в единственно возможную реальность. Этот город сейчас — один большой кошмар. Страшный и фантасмагоричный. Это уже не жизнь, а выживание. И кто знает, на что мы способны ради выживания в мире грёз?

21

Что, если проснуться не получается?

Что, если нельзя понять — сон или реальность вокруг? …В чёрном ночном небе надо мной танцевала прекрасная и загадочная Аврора Бореалис — Северное Сияние. Изумрудно-серебристые волны от горизонта до горизонта, без слов нашёптывающие странные, но важные слова… К чёрту Париж и Эйфелеву башню, которую сами парижане когда-то считали техногенным уродством. Увидеть Полярное сияние, и умереть — вот дело… Однако в то время, как одна часть меня была погружена в отрешённо-восторженный бред, другая мыслила чётко и логично. Я бы даже сказал — на удивление чётко и логично. Полярное сияние? Приходилось видеть. Хотя и прожил я большую часть жизни на широте Сочи и даже южнее. Однако в прошлом году лично наблюдал это зрелище, будучи в Ираке. Феномен, но ничего страшного — и не такое в истории случалось. Есть объяснение и лёгкой форме помешательства, которое иначе ещё зовётся «зовом предков» — это всего лишь инфразвук, который сопровождает люминесценцию верхних слоёв атмосферы… Так что хватит валяться, Саня. Подъём!.. Я поднялся на ноги с остывшего за ночь песка. Почему-то то, что я нахожусь посреди ровной пустыни примерно в той местности, где нас высадили с «чинука», никакого удивления у меня не вызвало. В конце концов, именно отсюда начался мой путь в Кувейт… Добрый путник, войди В славный город Кувейт — Не устанешь ты в нём Всю дорогу шизеть. Так. Оружие. Где моё оружие? Уже многие годы убеждаюсь, что мне для выживания категорически необходимо оружие. Автомата при мне почему-то не было, зато в кобуре был пистолет. И то дело… Достал Mk.23, снял с предохранителя, передёрнул затвор — на песок вылетел золотистый цилиндрик патрона. Всё как обычно — патрон в патроннике. Я сделал шаг вперёд… И тут оказался прямо в центре беснующейся пыльной бури. Вой ветра в ушах, скрежет перетираемых песчинок, жёлто-багровая мгла вокруг, из-за которой не видно ничего дальше вытянутой руки… Вот только одно было непонятно… Это было вовсе не буря. Летящий со скоростью сто километров час песок даже сквозь одежду, капец, как ощущается, если не сказать больше. Он вполне может выбить глаза или ободрать кожу, не хуже наждачной бумаги. Он набивается в рот и нос, разрывая нежную слизистую оболочку… Поэтому то, что я сейчас стою в сердце пыльной бури и ни хрена не ощущаю — это бред. Движение впереди! Я инстинктивно вскинул пистолет и дважды выстрелил в бегущую ко мне из мглы смутную тень с чем-то, вроде занесённого для удара здоровенного ножа. Тень не превратилась в валяющийся на земле труп, но и не достигла меня, а просто-напросто растворилась в воздухе. Что за… Ещё движение впереди и справа! Выстрел — ещё одна тень поражена и выкинута из этого мира. Выстрел — ещё один враг поражён. Выстрел. Непонятные тени все возникали и возникали из-за пелены мечущегося в воздухе песка. И что-то подсказывало мне, что нельзя дать им позволить достигнуть меня. Сзади! Кувырком ушёл вперёд и выстрелил назад через плечо, поразив ещё одного врага. Ещё одного слева. Ещё одного справа. Ещё одного справа. Сразу полдюжины теней рванули на меня с фронта. Я открыл лихорадочный огонь, одновременно отбегая назад. Затвор замер в крайнем заднем положение — патроны кончились. А вот враги — нет!.. Нащупал новый магазин, быстро перезарядил пистолет, снял затвор с задержки и добил оставшихся трёх теней, которые подошли уже почти вплотную ко мне. И тотчас же всё кончилось. Буря вокруг исчезла, как будто бы её и никогда не было… Точнее не исчезла, а просто весь кружащийся в воздухе песок рванул прочь от меня. И начал собираться в сотне метров впереди в огромное облако, которое начало приобретать… человеческую форму?! Спустя мгновение передо мной из земли по пояс торчал песочный человек ростом выше статуи Свободы.

— Это что, твою мать, вообще такое?! — не сдерживаясь, заорал я

Гигант, словно бы, услышал мой вопль и тут же замахнулся исполинской рукой.

Хотите, чтобы вас прихлопнуло десятком тонн песка? Я — нет! Рванул в сторону, отбегая метров на тридцать влево. Позади меня земля сотряслась от мощного удара. Не особо думаю, какого чёрта я вообще делаю, открыл огонь из пистолета по чудовищу. Глупо? Но если в природе существуют песчаные големы, то почему сорок пятый калибр должен быть бессилен против них? Считают ли андроиды перед сном электрических овец? Бессилен ли разогнавшийся до сверхзвуковой скорости свинец против нечисти? …Дюжина патронов закончилась неожиданно быстро и без видимого ущерба для чудовища. Пули просто канули в толще песка, не причинив никакого урона. Ну, логично, в принципе. Слона или танк из пистолета тоже не особо остановишь… Моё внимание привлёк предмет в паре метров впереди, при виде которого я недобро ухмыльнулся. Пробежал вперёд, выбросил бесполезный пистолет и вытащил из песка, воткнутую в него стволом крупнокалиберную винтовку. Вскинул массивный «баррет», который сейчас отчего-то показался мне не тяжелее обычного автомата, вжал приклад в плечо… Выстрел! Вокруг массивного набалдашника дульного тормоза расцвёл огромный цветок пламени. Меня ощутимо мотнуло в сторону, но и гиганта, поднимающего правую руку для нового замаха, проняло. Тяжёлая бронебойная пуля угодила ему в то, что у него имелось вместо башки, заставив ощутимо покачнуться. Что, схавал, урод?! На ещё! Кушай, не обляпайся, гнида! Сделал ещё один выстрел, тоже попав монстру в голову. Тот вновь покачнулся и замахнулся в мою сторону левой лапой. Отбежал на полсотни метров влево, остановился, сделал ещё два выстрела. На этот раз удача мне изменила — одна пуля ушла мимо, а вторая попала в торс, не причинив прежнего ущерба. Бить только в голову? Вас понял, сэр! Новый замах правой лапы — отбегаю в сторону. Такая плюха сравнима с падением на башку железнодорожного вагона. Не надо таких ударов пропускать, совсем не надо… Остановка. Ещё два выстрела в голову чудища. Песчаного монстра начало ощутимо лихорадить. По его тела заходили волны, вниз начали обрушиваться потоки песка — похоже, что голем разваливался. Новый замах — на этот раз левой лапой. Влево!.. На этот раз далеко отбегать не стал, и несколько тонн песка ударили всего лишь в паре метров от меня, заставив покачнуться и обдав облаком поднятой пыли. Присел на одно колено, вскинул тяжёлую винтовку, поймал в кольцо диоптрического прицела мушку… Почти в автоматическом режиме выпустил оставшиеся в магазине четыре полудюймовых патрона прямо в голову твари. Песчаный гигант зашатался, обхватил свою голову обеими лапами и начал раскачиваться из стороны в сторону. И, кажется, он сейчас беззвучно кричал. Правый бок колосса превратился в обычную груду песка, на которую голем начал тут же заваливался. В попытке сохранить равновесие выставил правую лапу, которая при ударе о землю тоже превратилась в обычный песок. Всё-таки кое-как сохранил равновесие, оперевшись последней оставшейся у него конечностью, которая тоже начала рассыпаться буквально на глазах. Добить. Этого урода надо добить. Винтовка? Патронов больше нет. Может, это и бред, но бред, максимально приближённый к реальности (за исключением гигантов из песка и прочих теней). Поэтому в магазине «баррета» здесь помещаются лишь десять патронов. В груде песка, образовавшейся вместо правой лапы чудища, неожиданно мелькнуло что-то металлическое. Грубый иззубренный кусок металла с самодельной пластиковой рукоятью и гардой, сплетённой чуть ли не из обычной проволоки. Почему бы и… да! Отбросил винтовку в сторону и рванул вперёд. Взбежал по пологому склону, на ходу выдернув из песка то ли длинный кинжал, то ли короткий меч, и побежал вверх, к голове гиганта. Почти добрался до плеча, откуда всего один прыжок и можно будет ударить в голову. В глаз или в основание шеи — это уже посмотрим… Неожиданно песок впереди начал оседать и рассыпаться, ноги моментально увязли. А ведь цель так близко! Вот она — башка твари, размером с автобус. И уже видно даже внутренности головы голема, с которой потоками сыпется песок. Автомобильные двери, куски столбов, металлическая арматура, кабели… Кабели? Кабели!.. Из всех сил выбросил тело вперёд и вправо, хватаясь левой рукой за торчащий из головы гиганта, провод в резиновой оплётке. По инерции меня занесло дальше, руку едва не вывернуло из сустава. Словно на тарзанке, я долетел аккурат до противоположного плеча чудовища. Выпустил кабель и приземлился на големе. Ноги проехались по осыпающемуся песку, и я с размаха рассёк своим доморощенным оружием шею монстра, а затем ещё раз, но уже в противоположную сторону. Из метрового размера разреза будто кровь выплеснулся песок. В глубине его что-то мелькнуло, и я без сомнения рубанул клинком вперёд, вкладывая в удар ещё и собственный вес… Иззубренное лезвие, как в масло, вошло в грудь человека, показавшегося из песка… Человека, чьё лицо и одежда были как две капли похожи на мои собственные. …По-подождите… Что это за хрень? Эй, я ведь… Я ведь не хотел… Изо рта человека выплеснулась кровь, он захрипел и затих, перестав дышать… Стоп. Стоп! Что за… Почему это я? Почему я убил себя? Нет, он не может быть мной. Я — это я. Не больше, но и не меньше. Я проснулся здесь и проснулся собой… Но почему я проснулся здесь? Я ведь засыпал совсем в другом месте, пожалуй, даже в другом мире… И если можно проснуться в другом месте и времени, то почему нельзя проснуться другим человеком? Неожиданно мертвец скосил на меня глаза. Его тело тут же рассыпалось песком, который начал рушиться куда-то вниз, утягивая меня за собой… Я упал на колени, лишь в последний момент успев выставить руки, в одной из который всё ещё был зажат самодельный кинжал. Поднял голову, огляделся по сторонам… Метрах в десяти впереди посреди дороги стоял здоровенный туристический автобус, слепо взирающий на пустынный мир своими выбитыми стёклами. Неожиданно из-за него появилась группа людей…

— …Си Джей, ты хоть иногда задумывался, какую хрень несёшь? — поинтересовался идущий во главе небольшой колонны…

Я?

— Сэр, никак нет, сэр! — ёрническим тоном заявил Си Джей, идущий следом.

— Зря, ох, зря… — буркнул Юрай за ним.

Кирк и Дойл молчали, просто оглядываясь по сторонам.

— И всё-таки мне кажется, что за нами кто-то следит, — снайпер тоже начал озираться по сторонам.

— Тебя глючит, чувак, — хмыкнул Кирк.

— Знаете, а у меня такое же чувство, — неожиданно произнёс Юрай. — Знаете ведь, да?..

Ну да, знаю. Я поднялся с колен, чувствуя на плечах драный плащ, а в левой руке теплый пластик самодельного кинжала. Натянул куфию на нос и проверил висящую на поясе «беретту». …Что, если нельзя понять — сон или реальность вокруг? Что, если проснуться не получается? Что ты будешь делать, чтобы выжить в этом кошмаре, возникшем по твоей вине?

22

Поднялись рано, когда ещё только-только минуло четыре часа утра (или ночи?), а на небе гасли последние звёзды.

Пробуждение было не из приятных. Вчера был тяжёлый день, ночью снилась всякая чушь, и к тому же я замёрз.

Парадоксально, но факт — раскаляющаяся днём пустыня ночью довольно быстро остывает. И тонкое, но тёплое пончо, скаткой закреплённое на рюкзаке помогало мало. Обморожения или переохлаждения в таких условиях не словить, но тело всё равно здорово теряет тепло. И это, мать его, неприятно.

При таком раскладе всегда хочется понежиться где-нибудь в тепле, укутавшись и снарядившись горячим кофе или чем-нибудь покрепче, а коли совсем припрёт, то не идти в школу или на работу…

Интересно, когда я в крайний раз так делал-то? Давно, наверное. Очень. Годы назад, когда ещё…

Быстро размялся, разогнав кровь по телу. Глотнул из рюкзачной фляги прохладной воды без всяких добавок — в отличие от некоторых я категорически не уважал привычки засыпать во фляги энергетический концентрат из сухпайков. Там даже не «юпи» с «инвайтом», а пособие начинающего химика-отравителя. Такую синтетику пить — свой организм не уважать.

Я подошёл к выбитому окну. На востоке, там, где скоро должно будет подняться солнце, серой громадой высился колоссальных размеров небоскрёб. Уступчатая башня, сложенная из трёх отдельных частей, в окружении небоскрёбов рангом помельче вокруг…

— Бурдж Мубарак Аль-Кабир, — охотно поведал подошедший сзади Си Джей, запихивающий в рот жвачку. — «Башня Тысячи и одной ночи», 3284 фута — потенциально самое высокое здание на планете. Потенциально.

Небоскрёб, больше напоминающий фантастическую крепость, чем построенное руками людей здание, завершён не был.

— И как ты только запоминаешь все эти бесполезные цифры? — буркнул Дойл. — На кой ляд тебе знать высоту какой-то халупы в Богом забытой дыре?

— Я же снайпер — мне по штату положено запоминать кучу цифр. Всякие там баллистические таблицы и таблицы поправок…

— О чём думаешь, садж? — спросил Юрай, видя, что я не отрывая взгляда от недостроенной супербашни.

— О том, что занимать господствующую высоту — это разумное решение.

— Думаешь, там окопались «стражи»?

Я не ответил. И также никто не стал произносить вслух другой вопрос — а нужно ли нам в таком случае туда? По сути, нам теперь лучше от центра города и этой рукотворной скалы держаться подальше.

Там — армейцы, армейцы враждуют с ЦРУ, ЦРУ там быть не должно, нам нужно ЦРУ, нам не нужно в центр.

Всё очень просто. И от этого всё становится только сложнее…

— Это справедливо, если у тебя есть превосходство огневой мощи, — произнёс Дойл.

— У второго пехотного это должно быть, — подтвердил Юрай. — Не бронекавалерия, но танки и вертушки у них есть.

— Тогда ЦРУ должно ныкаться по всяким норам и стараться не светиться.

— Логично, — кивнул я. — Выдвинемся на юго-юго-восток, прощупаем обстановку. И постараемся быть на этот раз не такими лопухами.

— Нужна какая-нибудь отправная точка, — произнёс Юрай.

— Те, синие в белую полоску грибочки годятся? — указал я на виднеющиеся примерно в километре отсюда постройки непонятного назначение.

— Кстати, очень даже! — оживился Си Джей. — Это ж водонапорные башни, сэр. Мы в пустыне, поэтому главная ценность тут вода. Будет вода — будет и партизанское подполье.

И правда — вокруг же пустыня. Даже море теперь отступило от города на несколько километров под ударами бурь, поэтому опреснение морской воды — уже не вариант. Да и хлопотно это больно…