The marriage stone

– Мне жаль, Альбус, - Артур был подавлен.
– Я подал необходимые документы, чтобы получить судебный запрет, но, по непонятной причине, они тянут время.

– Все в порядке, Артур, - успокоил его Альбус.
– Как я сказал, они не найдут Люпина в замке. И у этой проблемы нашлись пути разрешения.

Северус еле сдержал улыбку, услышав это утверждение - проблема действительно разрешилась и в довольно неожиданной манере. Особенно учитывая, что Сириус Блэк все еще пребывает в блаженном неведении.

Авроры, посчитав это разрешением начать поиски, коротко кивнули и направились к выходу. Однако Люциус высокомерно шагнул вперед.

– Северус, я полагаю, ты передал Сириусу Блэку мое предложение о… - он резко остановился, заметив, наконец, своего сына, сидящего на больничной койке за спинами трех профессоров. Его глаза сузились.
– Что мой сын делает в больничном крыле?

Драко немедленно выбрался из кровати и замер перед отцом, вытянувшись в струнку.

– Здравствуй, о… о… отец, - заикаясь, несмело проговорил молодой слизеринец. Губы Люциуса недовольно поджались - Малфои никогда не заикаются.

– Драко, - презрительно протянул Люциус.
– Что ты… - мужчина застыл, и Северус понял, что тот, наконец, увидел красное золото Дракона, висящее на шее сына. Рука мужчины судорожно сжала серебряный набалдашник трости. Северус незаметно передвинул руку так, чтобы можно было в любой момент выхватить палочку.
– Во имя Салазара, что за уродство висит у тебя на шее?

Драко инстинктивно поднял руку и схватился за кулон. Все могли видеть, что его рука дрожала. Мальчик так побледнел, что смахивал на призрак.

– Это красное золото Дракона, Люциус, - мягко произнес Дамблдор. Реакция Артура Уизли была почти комичной - его глаза вылезли из орбит.

Вот только Люциус не веселился. Он гневно глянул на сына, ярость горела в его глазах.

– Ты обменялся кровью?
– разгневано спросил он испуганного студента.

– Кровью?
– голос Драко срывался, когда он говорил. Он неистово покачал головой.
– Нет, конечно нет, я никогда не стал бы…

Люциус в гневе зашипел, его суставы побелели, когда он яростно сжал набалдашник трости. Очевидно, он понял без дополнительных объяснений, что это за альтернативный метод обмена жидкостями. Поверьте, Люциус знал все возможные пути к порабощению, известные магам.

– Ты глупый мальчишка!
– заорал он. Он потянул серебряный наконечник трости, и из нее показалась черная палочка. Но уже в следующее мгновение пять чужих палочек указывали на него. Драко замер, не смея пошевелиться.

Казалось, Люциус не испугался направленных на него палочек. Он впился взглядом в Чарли, который, не дрогнув, тоже держал палочку, направленную на Люциуса.

– Полагаю, это твоих рук дело?

Чарли только кивнул.

Люциус издевательски окинул взглядом Драко, заставив того вздрогнуть.

– Что, не мог удержаться, чтобы не раздвинуть перед ним ноги?
– ядовито прошипел он.

– Мистер Малфой!
– воскликнула Минерва, не в силах слушать подобные оскорбления.

Люциус с легкостью проигнорировал ее.

– Сними это сейчас же, - властно приказал он Чарли.

Но Чарли только отрицательно покачал головой.

– Нет.

– Тогда я требую сатисфакции!
– заявил Люциус, глаза которого замерцали столь знакомым Северусу ликованием. Люциус был одним из лучших дуэлянтов, из всех кого Северус когда-либо встречал.

Требование не испугало молодого мужчину.

– Я не ребенок, чтобы испугаться, Малфой, - хмуро ответил Чарли.
– Я укрощаю драконов. Вы думаете, что я испугаюсь дуэли?

Но Люциус только ухмыльнулся ему в лицо.

– Я вызываю на дуэль твоего отца.

– Я тоже не боюсь дуэли с тобой, Люциус, - уверил его Артур, хотя Северус серьезно сомневался, что тот имел хоть какие-то шансы против Люциуса.

– Вообще-то, господа, - прервал их Альбус, сверкая глазами.
– Так как между семьями Уизли и Дамблдор существует альянс, то обязанность драться на дуэли переходит ко мне. Я буду счастлив принять Ваш вызов, Люциус, если Вы именно этого хотите.

Люциус напрягся, услышав слова директора, и медленно повернулся к нему. Палочка Альбуса, защищавшего Драко наравне со всеми, смотрела прямо в грудь старшего Малфоя. Хотя блондин отлично контролировал выражение своего лица, Северус мог представить, о чем тот сейчас лихорадочно думает. Как дуэлянт - Альбус был непобедим. Даже сам Волдеморт боялся столкновений с ним один на один.

Люциус выгнул белокурую бровь.

– Значит, Вы одобряете случившееся с моим сыном?
– презрительно спросил Малфой директора.

– Вы, кажется, неплохо разбираетесь в данном ритуале, Люциус, - заметил Альбус.
– И Вы знаете, что ритуал сработает, только если оба человека действуют добровольно. Пока Драко не явился этим утром с драконьим золотом на шее, я и понятия ни о чем не имел. Вы полагаете, что я мог управлять Вашим сыном? Знаете, когда я проверял в последний раз, использование Империуса все еще было незаконным.

– Он мой сын!
– прошипел Люциус, с трудом сдерживая свой гнев. А он был всем известен, как один из самых хладнокровных людей.
– Наследник семьи Малфой! Я не позволю ему остаться прикованным цепью, как какое-то животное!

Северус не был уверен, действительно ли Люциус так беспокоился о своем сыне или просто был оскорблен тем, что задета честь его семьи. Возможно, верными были оба предположения. Ведь он все-таки стремился защитить сына от влияния Темного Лорда.

– Тогда, возможно, было бы лучше, если бы Вы попытались найти какой-нибудь компромисс или соглашение с семьей Уизли, вместо требования дуэли, которая может закончиться не так хорошо, как Вы надеетесь?
– ответил Дамблдор.

Глаза Люциуса заледенели, и он снова повернулся к Чарли, впившись в него взглядом. Холодная презрительная ухмылка скривила губы аристократа.

– А, ну конечно, - выплюнул он.
– Я должен был догадаться. Сколько ты хочешь?

Чарли непонимающе нахмурился.

– Сколько хочу - чего?

– Денег, Уизли!
– резко ответил Люциус.
– Сколько ты хочешь денег? Драконов продают на черном рынке приблизительно за 20 000 галеонов. Я полагаю, этого будет достаточно.

Северус заметил, как боль от позора, из-за того, что его продают и покупают, словно вещь или животное, промелькнула на лице Драко. Полузадушенный вздох привлек внимание остальных в комнате. Люциус стремительным движением, напоминающим бросок кобры, вытянул вперед руку и жестко схватил сына за подбородок, вынуждая смотреть прямо в свои глаза. Пальцы мужчины больно впились в нежную, бледную кожу мальчика.