This is...

А еще на Сиэля работало трое слуг не с самым простым прошлым - их, кстати, тоже отыскал папа Гарри. Они постоянно что-то рушили, разбивали, чудом не сжигали особняк.

Не стоит еще забывать забегающих на огонек Жнецов: любвеобильного Грелля и педанта и зануду Ти. Спирса. Алоиса с другим демоном, Клодом, Ханну, Ангелину, Лау, Рона, который неожиданно закрутил роман с Лиззи, саму Лиззи.

Если бы у Сиэля спросили, он бы не задумываясь ответил, что обладает самой замечательной семьей и самым замечательным домом на свете.

Ну, а то, как он проводит свободное время с Лау… это ведь никому не мешает. Он имеет право на личную жизнь.

========== Особенности нового семейства Фантомхайв ==========

Гробовщик в принципе не знал, что такое скука. Люди умирали ежедневно, недостатка в любимой работе не предвиделось, заглядывали Жнецы, пытались давить на несуществующую совесть, плевались, разворачивались и уходили. Исключение составлял Сатклифф: тот перед уходом устраивал замечательный концерт, в ходе которого Гробовщик расставался с несколькими вазами с сушеными ромашками.

Нет, скука ему не грозила. Но иногда не хватало чего-то… особенного, неповторимого. Чего-то теплого, способного перенести и трупы, и чувство юмора, черное, как любимый балахон, и даже наличие весьма специфического орудия труда.

Ничего особенного не предвиделось, поэтому Гробовщик не заморачивался. До тех пор, пока на пороге не появилась незнакомка, имеющая звание Цепного пса королевы.

Их знакомство началось примечательно - девушка навернулась с предпоследней ступеньки, Гробовщику пришлось перехватить, чтобы не лишиться единственной уцелевшей после визита Сатклиффа вазы. Девушка поблагодарила, похвалила ромашки, гробики. И попросила предоставить информацию.

Плата была стандартной: рассмешить Гробовщика.

Как он оказался за столом с пробиркой чая, Жнец и сам не понял. Но так не смеялся еще никогда. Девушка рассказывала забавные истории про то, как бегала через весь город в одном нижнем белье. Только спустя два часа безудержного хохота Гробовщик понял, что это не шутка, а жалоба.

Но информацию предоставил. А она взамен, уходя, подарила ему свое имя.

Тсунаеши.

Гробовщик еще долго повторял его. То резко и громко, то тягуче, нараспев. Идеально.

Остальные их встречи проходили по тому же сценарию: падение со ступеньки, просьба, чай, жалобы, информация, теплая улыбка на прощанье.

Гробовщик подумывал сменить ромашки на живые.

Тсунаеши, матерясь через зубы, вошла в особняк. Этот турнюр, будь он трижды неладен. Кто вообще придумывал запихивать женщин в пыточное устройство из ткани и китового уса? Корсет, да еще и ворох ткани на заднице - не о таком она мечтала, когда шла на выполнение задания. Ничего, это малая плата за Сиэля, Гарри и… Гробовщика. Тсуна улыбнулась своим мыслям.

Ромашки у него… миленькие.

– Мама Тсуна, - подбежал Сиэль, ткнулся лбом в грудь. Обниматься он не любил, раньше побаивался, сейчас немного излечился, это хорошо.

Но если она узнает, что заслуга принадлежит каким-то травкам Лау… придется Ран Мао отвозить свое начальство на историческую родину. Бывшая донна Вонгола, когда дело касалось семьи, шутить не умела.

– Где?

– В подвале, - почему-то шепотом ответил Сиэль.

В подвале располагалась пыточная - так он с Гарри называли лабораторию. Тсуна постучалась, вошла и поняла, что в принципе могла бы не стучаться.

Гарри раскачивался на стуле, размахивая бутылкой виски, жаловался на жизнь восседавшему на стуле в центре сдерживающей пентаграммы, связанному по самое не могу демону.

– А эта скотина… он хочет заманить в свои цепкие наркотические лапки моего дорогого, милого, маленького Сиэля. Разве я позволю, чтобы мой лапочка сыночек оказался во власти шанхайской мафии? Да ни в жизнь!

Судя по выражению лица демона, длилась лекция не первый час. Тсуна хмыкнула. Под воздействием алкоголя в Гарри Поттере просыпалось то, что обычно не подавало ни малейших признаков жизни: совесть и отцовский инстинкт.

– Поттер, успокойся, никто не собирается никуда заманивать Сиэля.

– Я видел, как они целовались в саду!
– обвиняюще ткнул в нее бутылкой Гарри и сделал глоток.
– Мой маленький Сиэль…

Тсуна ощутила неконтролируемое желание выпить.

Вскоре соображали они уже на троих: Гарри, Тсуна и… череп овцы на дальней полке. Демону выпить никто не предлагал, не заслужил.

Еще через пару часов, после снятия корсета и верхнего платья с надоевшим турнюром - демон оставался равнодушным - после непроизвольного стриптиза Гарри, которому стало внезапно жарко - демон отреагировал живее - соображали снова на троих. Гарри, Тсуна и демон. Череп овцы исключили, как несостоятельного собеседника.

К утру вспомнили, что Гарри - маг… где-то… в каком-то месте. И может стребовать с Лау клятву! О, это было феерическое озарение! Долго ползали по полу, сначала освобождая демона, затем перерисовывая пентаграмму, чтобы спросить совета у коллеги по профессии. Прибывший демон в очках, с янтарными глазами, слегка обалдел, но совет дал. И удалился почему-то через дверь, в сторону поместья Транси.

На это начинающие юристы внимания не обратили. Они составляли текст клятвы. Гиперинтуиция пьяно хихикала, мол, ни черта они не запомнят.

К утру определились с клятвой, демон стал Себастьяном и был принят на службу дворецким, дабы отработать выпитое. Свежепоименованный Себастьян подхватил никакущего мага на руки и утащил в сторону спальни. Тсуна погрустила, что ее оставили одну, что ее никто не любит, не приголубит, всплакнула над незавидной женской долей и завалилась спать на свое платье.

Утром всем было весело.

А затем в поместье Фантомхайв началась весна. В середине декабря. Себастьян следил за домом, за прислугой и крутился вокруг мага. Гарри отплевывался, отпихивался, но по вечерам пускал к себе в спальню. Комнат в особняке не хватает, угу. Лау бегал от мага, который идею с клятвой не оставил, прятался у Сиэля, там искать мафиози не позволяли зародыши совести и охранные руны. Вызванный незнакомый демон заявился в качестве дворецкого семьи Транси, вместе со своим хозяином - узнать, пригодился ли совет. Парочками приходили и Жнецы.

Только Тсуна пребывала в одиночестве. Ни любви, ни ухажеров. Не считать же таковым виконта Друитта.

Оставалось только бегать к Гробовщику по поводу новых заданий. Тсуна исправно спотыкалась на ступеньке, ее исправно ловили, поили чаем, выслушивали, еще и информацией снабжали.

А Тсуна думала, как бы половчее стащить этот проклятый балахон. И есть ли под ним нижнее белье.

В начале лета девушка решила: пора принимать активные действия. Выбрала лучшее платье, да, с турнюром, чтоб его всей Вонголе в качестве стандартной униформы, туфельки, навела марафет и направилась к лавке Гробовщика.