Thor. Radioactive

– Сразу же зови нас, если что… – Наташа всучила мне в руки небольшую рацию, нежно погладив по щеке. После похищения наши отношения стали немного теплее, но все же в них оставалась легкая тень искусственности. Меня не покидало ощущение, что старшая сестра играет со мной в заботу, как и со всеми другими.

Я впихнула в карман средство связи и закатила глаза.

– Серьезно, – строго произнесла она.

– Есть, мэм! – Отдав честь, я военным шагом вышла из комнаты.

Как только дверь на улицу распахнулась, в нос ударил запах сырой земли. Я шумно вдохнула воздух насыщенный кислородом, почувствовав свободу. В небе летали шумные вертолеты, но из-за грозы их практически не было слышно, только мощные фонари выдали их на небосводе. Дождь давно превратился в мокрую пыль, оставив быстрые ручьи на неровном асфальте.

Прогуливаясь вдоль крыши, чтобы не намокнуть, я все больше и больше погружалась в собственные мысли. Первым на повестке дня оставался вопрос о моем непонятном отношении к Флинту. Он признался мне в любви, а я издала какой-то несуразный звук. Показалось, что это его обидело. Возможно, парень решил, что я вовсе в нем не нуждаюсь, а это не так, он был безумно нужен. Еще никогда не чувствовала ни к кому такой теплоты и симпатии. Стюарт являлся настоящим воплощением моей подростковой мечты об идеальном парне. Милый, заботливый и такой уютный. Мне нравилось в нем все от больших рук до кончиков вьющихся волос. Да, и не внешность выступала на первый план, скорей Флинт нравился потому, что мы имели общие интересы, специальность и привычки. Во фразу «противоположности притягиваются» я категорически не верила.

Вертолет сделал разворот в воздухе, ослепив светом. Я закрыла лицо рукой, пока крылатый монстр пролетал мимо.

Сердце пропустило удар, когда я столкнулась с парой сердитых зеленых глаз. Локи стоял передо мной и молча сверлил взглядом.

Я огляделась по сторонам и не увидела ни одного человека в поле зрения. Пальцы машинально отыскали рацию в кармане, но повременили нажимать кнопку вызова. Хотелось проверить действия устройства.

Внутри все так и сжалось, ожидая гнева бога коварства, но он просто стоял и разглядывал меня.

– Привет, – выдавила я, нервно сглотнув. Что ты несешь? Лиззи, перед тобой стоит злобный етун, а ты приветствуешь его, как старого доброго друга. Пять баллов.

Его лицо казалось сделанным из белоснежного шлифованного мрамора. Мы простояли целую минуту, но он так и не сдвинулся с места.

– Ну… в общем я жива, если ты хотел в этом убедиться, – начала я.

Послышался звериный рык, но мимика осталась прежней, то есть никакой.

– Не сгорела в адском пламени… – добавила я на свой страх и риск.

Локи пошевелился. В следующее мгновение он быстро закрыл и открыл ледяные глаза.

– Хватит! – гаркнул он.

– С твоей стороны очень рискованно приходить сюда, – полушепотом обратилась я к нему, не обращая внимания на его тон.

Локи начал наворачивать круги, скрестив руки за спиной.

– Не боишься гнева своих богов?

– У меня нет богов, – прошипел он позади меня, наклонившись к уху.

Я кивнула, рассматривая темноту перед собой.

– С твоей стороны некрасиво не являться тогда, когда тебя зовут, – сказал он, вновь встав напротив.

Я посмотрела на него и наткнулась на прежний взгляд, полный ненависти, негодования и злобы. Отлично, значит кулон действует. Мне едва удалось сдержать победную улыбку.

Локи прищурился.

– Простите, Ваше высочество, была немного занята, – съязвила я.

Его руки потянулись к моей шее, но прошли насквозь. Лишь проекция. Потрясающе.

Принц тихо чертыхнулся, видимо сам позабыв об этом.

– Что-то не так? – окончательно осмелев, поинтересовалась я будничным тоном.

– Как всегда демонстрируешь смелость не там, где нужно, – покачав головой, произнес Локи, растягивая слова.

– Если ты не заметил, то я всегда с тобой так разговариваю.

– О, нет. Ты, как и все люди, трясешься от страха, ты пропитана им полностью, каждая клеточка твоего жалкого организма кричит только от одного вида меня, – не согласился принц.

– Наверно, это ненависть, – язвительным тоном парировала я.

– Думаешь? – спросил Локи, посмотрев на небо, с которого опять лилась прохладная вода.

Я пожала плечами, развернулась и пошла прочь, но грозный баритон остановил меня.

– Помнишь, что говорилось по поводу подчиненного зеленого зверя? – прохрипел етун.

Тело покрылось мурашками.

– Поцелуй станет последним, – сухо сказал Локи.

– Ты не посмеешь!

Он хмыкнул.

– Я предупреждал, теперь не делай из меня злодея. Ты будешь виновата в смерти юноши.

Из груди вырвался приглушенный стон.

– Локи, нет! – практически крикнула я. От его имени стало неимоверно больно.

Он застыл, будто тоже опешив от такого обращения к нему.

– Какая тебе разница? – заикаясь, выпалила я.

– Какая мне разница? Какая? – раздался змеиный шепот.

В его глазах плясало голубое пламя.

– Пора уже понять, что ты принадлежишь только мне, – ответил он, приблизившись ко мне.

Такое расстояние пугало, даже не смотря на то, что принц был видением.

– Решил отнять любовь у меня, если сам не умеешь испытывать этого чувства? – с трудом выговорила я.

Тишину разрезал хохот.

– Что ты знаешь о любви, глупая мидгардка? – спросил Локи, внимательно изучая мое лицо.

– Немного, но я совершенно точно уверена, что ты – мерзкая бездушная тварь, которая не заслуживает ее, – отчеканивая каждая слово, произнесла я.

Наверно, если черноволосый принц только мог, то непременно свернул бы мне сейчас шею, но Локи пришлось довольствоваться лишь свирепым взглядом. Грудь бога тяжело вздымалась, руки сжались в кулаки.

Он размахнулся и разрезал ударом воздух рядом со мной. Яркая вспышка осветила дождливую ночь, а легкий ветер унес злобного призрака подальше отсюда.

Я всхлипнула, оседая на пол.

– Лиззи! – послышался голос Флинта неподалеку. – Что случилось?

Он бережно приподнял меня, притянув к себе. Я, задыхаясь от рыданий, уперлась в его плечо.

– Локи был здесь? Он тебе что-нибудь сделал? – догадался Стюарт.

Я замотала головой, не в силах ответить.

– Тише, кнопка. – Флинт провел рукой по моей спине и поцеловал в макушку. – Все будет хорошо. Я здесь. С тобой.

Почувствовав его теплое дыхание возле уха, сразу стало намного легче. Он словно забирал печаль.