Тиффани & Ваниль

— Нет, — смиренно ответила Милочка и еще больше сникла, уставившись взглядом в стол и папку с документами.

— Тогда больше никого не задерживаю.

Сотрудники облегченно выдохнули, что не стали свидетелями семейных разборок и направились к выходу.

Милочка стойко дождалась пока за последним из коллег закроется дверь и, развернулась в сторону отца.

— Я не поеду! — притопнула она на месте своей кукольной ножкой по жесткому ворсу ковролина.

— Уволю, — спокойно проговорил Борщов и стал собирать документы не обращая внимания на выпад дочери.

— То есть как? — растерялась Милочка и с недоверием посмотрела на отца.

— Людмила Анатольевна, вы, кажется, забываетесь, — официально обратился Борщов к дочери. — Я ваш непосредственный директор! Напомните мне, какую должность вы занимаете в нашей компании?

— Специалист антикризисного управления, — тихо проговорила Мила.

— Не слышу?! Что вы там себе мычите под нос? 

— Специалист антикризисного управления, — практически прокричала она и прикусила слегка подрагивающую нижнюю губу.

Сердце Борщова по старинке дрогнуло. Ведь это его ребенок, дочка, его Солнышко. Но тут же в памяти всплыли кадры из видео, и жалость к дочери, как рукой сняло. Она уже не та маленькая леди, которая, всякий раз, когда он звонил жене, кричала в трубку мобильного телефона: «Папа, я люблю тебя!» Его дочурка выросла, но сама до сих пор еще этого не поняла. 

Анатолий сжал руку в кулак.

 «Нельзя сейчас давать слабину, это все ради ее же блага! — уверял самого себя Борщов. — Пусть научится быть самостоятельной и самодостаточной личностью, без родительской поддержки!»

— Поэтому в Кореваново, поедешь ты! И это не обсуждается. У тебя отличное образование, а вот практических навыков недостаточно. Пора набираться опыта.

Милочка впервые растерялась и не понимала, как себя вести. Она никогда отца не видела таким угрюмым и раздраженным.

— А если не поеду? — хваталась она за последнюю возможность настоять на своем.

— Уволю. Заблокирую карты и накопительный счет заморожу, а еще сделаю так, что ни одна приличная фирма не возьмет тебя к себе на работу. Не советую проверять мои слова на деле.

— Но папа… Артем меня унизил, растоптал мое доверие… А наказываешь за это меня? Не справедливо! — ее голос сорвался, затем последовали тихие всхлипы.

— Не тебе говорить о справедливости! Жизни не нюхала — девчонка! Мы тебя с матерью растили, как комнатное растение. Живешь на всем готовом. Власов будет не первым, кто позволит вытереть об тебя ноги, если ты не пересмотришь свои взгляды.

— Ну и отлично! — сорвалась на крик Милочка и выбежала из конференц-зала, со всей силы хлопнув дверью.

Глава 3

Милочка была в сердцах на родителей, поэтому умчалась в командировку не прощаясь. Однако она не позабыла прихватить с собой немаленький гардероб.

«Кореваново там, или не Кореваново, а красивой, я должна быть всегда!» — дала она себе зарок, и сдала в багажное отделение при регистрации на рейс, больше тридцати килограмм личных вещей. Действительно, а почему бы и нет? 

Командировка планировалась длительной, еще неизвестно, как сотрудники воспримут неприятные известия о сокращении: поселок маленький, другой работы практически не найти. Другой вопрос заключался лишь в том, что подобный процесс требовал серьезной проработки, а готова ли она держать оборону и натиск со стороны недовольных работников производства? Милочка очень сильно сомневалась. В головном офисе, девушка всегда была у отца под покровительством, он всячески оберегал ее и старался ничем не грузить. Сейчас подвести его было бы совсем постыдно, ведь тогда все сплетни окажутся правдивы. Репутация Борщовых и так пошатнулась после ее выходки в клубе, а уж профессиональный провал может привести к весьма необратимым последствиям…

Секретарь отца, рассказала, что в аэропорту города для Милочки организован трансфер, поэтому проблем с дорогой в Коревано возникнуть не должно.

«Просто замечательно: никто не будет меня контролировать! Я со всем справлюсь сама!» — девушка перевела взгляд на мерцающее табло в салоне самолета и пристегнула ремень.

 «Дамы и господа! Приветствуем вас на борту нашего самолета. Наш полет пройдет на высоте десять тысяч метров, после набора высоты вам будут предложены прохладительные напитки и журналы. Счастливого пути!» 

— В добрый путь! — тихо шепнула себе под нос Милочка и прикрыла иллюминатор шторкой, ведь высоты она побаивалась с детства. 

В этот раз авиалайнер не попал даже в зону турбулентности, вовремя произошел выброс шасси, и когда самолет коснулся посадочной полосы, все пассажиры, аплодируя поблагодарили экипаж за столь удачный рейс.

Милочка, забрав многочисленные чемоданы с багажной ленты, остановила носильщика, приплатив ему по двойному тарифу за погрузку своего ценного груза. Затем осмотрела себя, и поправила воротничок кружевной белой блузки с пышными удлиненными рукавами, стряхнула невидимые пылинки с узкой юбки, цвета Тиффани, перекинула элегантную сумочку на другое плечо и засеменила вслед за носильщиком в зону прилета, скользя каблучками по глянцевой плитке пола. 

Среди многочисленных встречающих, она заметила молодого мужчину в обтягивающих синих джинсах, в рубашке ультрамодного цвета этого сезона, так некстати гармонирующего с ее юбкой, солнцезащитных очках, и до омерзения наглой ухмылочкой на лице. Он вальяжно оперся локтями на ограждение, отделяющего общий зал от зоны прилета, лениво поддерживая одной рукой табличку с надписью: Людмила Борщова ГК «Рунно».

— Туда, — девушка указала носильщику рукой и последовала в ту сторону, где расположился по ее мнению водитель их предприятия.

— Добрый день, это я! — улыбнулась она приветливо незнакомцу.

Мужчина сдвинул солнцезащитные очки на лоб и оценивающим взглядом скользнул по миниатюрной фигуре Милочки.

— Девушка, вы обознались. Я не из модельного агентства, так что отойдите, а то надпись загораживаете.

В первые минуты Милочке показалось, что мужчина просто неудачно пошутил, но потом, когда нахал в очках бесцеремонно отодвинул ее в сторону, поняла, что это был не розыгрыш. 

«Ну уж дудки!» — подумала Людмила и впервые за несколько дней решила проявить свой непреклонный характер.

— Людмила Анатольевна Борщова — это я! — отчеканила каждое слово так, что мужчина вздрогнул. — Паспорт показать или так обойдемся?

— Тимофей Васильков… — растерянно произнес нахал в очках и еще раз окинул Милу недоверчивым взглядом.

— Все?! — продолжала идти она в наступление, не давая ему ни единого шанса.

— Что все? 

— Смотрины окончены? Или мы тут до скончания века будем стоять?

— Мне нужно позвонить! — вдруг, словно очнувшись от оцепенения произнес нахал.