Тигриный лог

– Тогда месяца четыре назад, - после него сидел Кидо, и когда все взоры перешли на него он, затаившись и обведя всех стеклянными глазами, вдруг положил из рук занятие и, встав, вышел вон. В полной тишине, мы все проводили его из трапезной.

– Дурак ты, Рэпмон, со своими вопросами! – бросил Джеро, нарушив первым повисшее молчание.

– А что я такого сказал-то?!

– Думать надо! Я сам только недавно узнал, почему он пришёл сюда.

– Так, а мне подавно откуда было знать? – извиняясь, беззлобный Рэпмон замолк, выпятив нижнюю губу вперед.

– А что такое-то у него? – раздались любопытные голоса там и тут.

– Трагичная история, - откинув назад волосы, Джеро нахмурил лоб. – У него родители разбились, когда ему было лет шестнадцать. Некому было его содержать, и он бросил школу, чтобы работать. Потом встретился с девушкой, любовь-морковь, и всё такое. Стали с ней жить у него. Она тоже сирота что ли была… Потом выяснилось, что она заболела тяжело. Рак. Ну и нужны были деньги… Он квартиру продал и всё отнёс в клинику. Но её всё равно не спасли. Вот он и не знал, куда податься, пока сюда не набрел, - как только Джеро завершил краткий рассказ, у всех нас кончились слова. Драмы тут у всех бывали, но чтоб такое… Кидо явно испытал больше всех остальных, и, отдавая дань его многострадальности, мы некоторое время резали яблоки, погруженные в свои думы. Я про себя вычеркнула Кидо из подозреваемых, силясь не разрыдаться. Никогда парню такой судьбы не понадобится целовать незнакомок по ночам.

– А вы когда-нибудь влюблялись? – вдруг, от кого не ждали романтики, опрокинул вопрос Шуга. Я удивленно на него взглянула, когда он, по правилам, первым же сказал: - Я нет.

– Я в двенадцать лет, - увлеченно предавшись смутным воспоминаниям, блаженно заулыбался Ви. – Но это продлилось меньше года. Она присваивала себе больше конфет, и я назвал её жадиной.

– Да не так! По-серьёзному же, ну! – исправил изначальную задачу Шуга.

– Тогда нет.

– Нет, - произнес Чимин, и я попыталась понять себя, как отнеслась к этому заявлению? Хотела бы я, чтобы он знал, что такое любовь? Или отсутствие опыта ещё прекраснее? Он совсем как я, неопытный.

– Хоть мне и не нравится этот вопрос, - просочились сквозь зубы звуки из Сандо грудным тембром. – Но да.

Сегодня явно был вечер открытий. Добрый Чимин не влюблялся, а этот злобный птеродактиль – да? Это что-то из ряда вон. И в кого же? В отражение в зеркале? Когда очередь дошла до меня, я тоже призналась, что влюбленной не бывала. Больше половины придерживались того же. Среди немногих испытавших чувства был Джин, который, мельком посмотрев на меня, взялся задать следующий вопрос. Я почти подумала, что с его стороны возникнет подвох, но Джин – вот же воплощение благородства! – взял на себя ту роль, которую, возможно, не осмелилась бы взять я, хотя именно мне это и было нужно.

– А когда вы последний раз целовались? – обвел взглядом присутствующих парень, получив мой, полный признательности. Спасибо! Ведь они должны отвечать честно, и сейчас будет тот ответственный миг…

– Когда секс, когда поцелуй. Что, больше спросить не о чем? – вспылил, не выдержав, Сандо. – Озабоченные идиоты.

– Если не нравится вопрос – не отвечай, - покривился лицом Хансоль, пока тот его не видел. Я мысленно отбила ему пятернёй за дразнилки Сандо за его спиной. По голосу же кривляний Хансоля было не распознать.

– И не буду, потому что это чушь собачья.

– Ну, задай свой! – развел руками Джин, бросив маленький вызов. Сандо встал, как недавно Кидо, только, помешкав, вдруг остро-хищнечески оскалился и сел на место.

– Вы когда-нибудь убивали? – впился он черными очами поочередно в каждого. Я едва не покрылась холодным потом, когда они коснулись меня. Никто не спешил отвечать вперед самого Сандо. Он усмехнулся. – Я не думаю, что вы жаждете услышать мой ответ, потому что он будет утвердительным. А если не захотите слушать подробности, то вам придётся просить об этом дольше, чем сейчас о том, чтобы я стал отвечать на вашу хрень! Мне всё ещё отвечать на вопросы? – Дженисси приподнялся и дотянулся до его плеча, похлопав по нему. Я думала, что он сейчас улетит куда-нибудь, но его благосклонно не тронули.

– Всё-всё, мы закончили игру, - заверил юноша. Пигун негодующе качнул подбородком. Ему хотелось бы перевоспитать этого взрывного отморозка, но он понятия не имел как. Я пообещала себе, что буду держаться подальше от этого создания, которое чуть не застукало меня в бане. Что бы он сделал со мной, обнаружь там голую? Если ему убивать приходилось, то что говорить об элементарном насилии? Болтовня бесповоротно закончилась.

Когда я смогла выскользнуть из трапезной, было достаточно поздно, и на посту у калитки, куда я заглянула по пути, не было никого. Ушёл ли тот парень? У себя ли Лео? Уставшая и сильно замученная, я плюхнулась спать, сквозь сон полубредя, между прокручиванием признаний юношей и их поведением, реакцией на вопросы-ответы, о школьных учебниках, о которых не вспоминала давненько, но надо бы, надо бы…

Встав с первыми петухами, я решила успеть до свидания с Чимином побывать у Хенсока и поговорить с ним. Это займет не больше десяти минут, и пусть попробует опять спрятаться за закрытой дверью! Но башня была открыта и я, постучав сначала в самом низу, поднялась по ступенькам, предупредив о себе и перед последним поворотом.

– Проходи, Хо! – позволил мне добродушный настоятель. Я вошла, разутая, и встала перед ним, поклонившись.

– Прошу прощения за нескромность, но я пришла узнать правду, потому что не в силах уже жить в неведении.

– Я догадываюсь, что тебя интересует, - Хенсок поднялся и привычно подошел к окну с обзором.

– Вы расскажете? – я поозиралась вокруг. – Вчерашний гость ушёл?

– Хонбин? – настоятель медленно повернул ко мне лицо, улыбнувшись. – Да, ночью. Очень хороший мальчик.

– Он получил второй тан? – адресованный мне ответ был утвердительным. – Как же так, вы говорили, что до третьего тана нельзя говорить с женщинами, что его можно получить не раньше тридцати лет, что отсюда никогда не выходят…

– Если плохо стараться, то третий тан, как и первый, действительно, заполучить трудно, - Хенсок кивнул в сторону построек внизу. Намек на общежитие. – С усердием большинства и нулевой изначальной подготовкой им не видать первого тана раньше тридцати, а если они не загорятся желанием совершенствоваться и не отдадутся делу с головой, то могут и никогда его не увидеть, навсегда оставшись с первым кып, до которого максимум дойдут. Ученические статусы растут за прилежание и успешное выполнение норм, но получать высшие степени дано не каждому.

– Но как же с уходом отсюда? Вы говорили, и я читала… - Я прочла тогда на сайте, что воины из Тигриного лога призывались королями на службу государству, чтобы служить родине. Только никаких войн и сражений не велось, поэтому я посмеялась, что не видать монахам славных подвигов. Но ведь позже сам же Хенсок сообщил мне о «невидимых войнах», которые идут всегда! Я не придала этому особого значения. Старик последил перемены на моём лице и расплылся шире. – Так… их всё-таки призывает государство для каких-то особенных назначений? Почему же вы не скажете ребятам, что их ждет предназначение? Уверена, они бы с большим энтузиазмом взялись за тренировки.