Тиха украинская ночь

– Но Стена…

– Я туда поеду, – усмехнулся Ортега. – Ведь первые пять трупов нашли там, так?

– Так.

– Значит, я там побываю. – Москвич посмотрел на полковника. – Мы работаем?

– Да, – твердо произнес Барабаш. – Все материалы в Управлении. Сергей Скворцов будет вашим сопровождающим.

Капитан коротко кивнул.

– Наработки сыскарей отдайте Рику, он любит читать. А меня, пожалуйста, отвезите прямо в морг.

* * *

– Что думаешь о наших гостях? – тихо поинтересовался Барабаш, внезапно остановившись и отведя Сергея к стене.

Профессор уже вышел из гостиницы и направлялся к машине, вежливо позволяя полицейским обсудить ситуацию наедине. Москвичи же остались в номере, сообщив, что им надо позвонить начальству.

– Профессионалы, – не задумываясь, ответил Скворцов. – По повадкам видно – спецы. И насчет Палача, мне кажется, они не врали.

– Не врали, – подтвердил начальник Управления. – Адмирал об этом упоминал.

– Но появилось у меня странное ощущение, что они знают больше, чем говорят, – продолжил Сергей.

Он сам не мог объяснить, откуда взялось это чувство. Вроде москвичи вели себя правильно: слушали внимательно, заинтересованно, но сочетание малюсеньких штрихов, незаметнейших жестов, полувзглядов, интонаций привели к подозрению, что гости не услышали от профессора ничего нового.

– И я это уловил, – кивнул полковник. – Скрывают что-то ребята, ох скрывают… Но и выхода у нас нет, Сергей. Корнилов мне друг и кого попало не прислал бы. Он сказал, что гости проблему решат, а это нам во как нужно.

Начальник Управления рубанул ребром ладони по шее.

– Я понимаю, Георгий Тарасович.

– Но ты… Ты вот что, Сергей, глаз с них не спускай. – Барабаш широко улыбнулся. – Если они и не скрывают ничего, то опыта у них наберешься. У профессионалов учиться не зазорно.

Скворцов кивнул.

– Почему это, интересно, именно я должен изучать доклады сыскарей? – возмутился Рик Бамбадов. – Я не люблю читать!

– Все должно выглядеть естественно, – пожал плечами Ортега, изучая свое отражение в зеркале. – Один занимается документами, второй – трупами. Мы ведь специалисты-криминалисты, не забывай.

– И ты не забывай, что я наблюдатель и обязан все время находиться рядом с тобой.

– Вряд ли ты увидишь в морге что-нибудь новое, – улыбнулся нав. – А к Куполу мы поедем вместе.

Зеленый Дом не счел нужным направить в Днепропетровск своего представителя, и Рику приходилось отдуваться за двоих. Хотя он и не понимал, зачем это нужно Францу де Гиру. В принципе, дело выглядело несложным: навы были уверены, что справятся с нарушением в работе защитного контура, а потому основной задачей Ортеги было успокоить власти, подыскать подходящее случаю объяснение и найти виновных… Кстати о виновных.

– Что там у Боги?

– Сейчас узнаем.

И полковник Барабаш, и капитан Скворцов изрядно удивились бы, узнав, что из Москвы прилетели далеко не два специалиста по странным ситуациям, а семеро. А еще Барабаш безумно обиделся бы, проведав, что звонок Адмирала был не случайным и искусно построенный «дружеский» разговор преследовал четкую цель: уговорить начальника Управления принять помощь «профессионалов из тринадцатого департамента ФСБ». Закрыть возникшую в Днепропетровске проблему не составляло труда, но по правилам Тайного Города необходимо было подчистить все следы, объяснить все так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что преступления совершены странные, но не сверхъестественные. Именно поэтому Ортега и Рик вежливо выслушивали рассказ профессора, а тем временем гарки и шас из Службы утилизации лихорадочно носились по городу, из ничего создавая правдоподобную версию происшедшего.

Ортега вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер:

– Бога, что у тебя?

– Ищем кандидатуры.

– Получается?

– Пока не очень. Мы проверили почти все диспансеры и лечебницы, подходящих психов не нашли. Но в базе данных областной полиции есть очень занятная группировка.

– Насколько занятная?

– Есть банда нарков, у главаря которых сорвало крышу, и он перестал осознавать себя челом. А за ним потянулись и остальные. В принципе, ничего удивительного – из одного шприца ширяются.

– И кем они себя осознают?

– Вампирами, – рассмеялся Бога. – Есть отчеты, что они покупали кровь на донорских станциях и пили ее. Днем прячутся, уверяют, что солнце им вредно.

– Бред какой, – пробормотал Ортега и покосился на Рика. – Представляешь, Бога нашел челов, которые считают себя масанами.

Рыцарь многозначительно покрутил пальцем у виска.

– Приводы в полицию у этих придурков были?

– И не один, – подтвердил Бога. – Ограбления и кражи. Но было и убийство по неосторожности. Вообще, на них крест можно ставить. Я просмотрел файлы в базе наркодиспансеров: у половины гепатит, у двоих СПИД. Колются с такой интенсивностью, что… В общем, им дают от года до полутора.

– В принципе, сойдет, – решил Ортега. – Если не найдешь подходящих психов, работай нарков. И проверь, чтобы у них не оказалось алиби.

– Все будет ОК.

– До десяти вечера успеешь?

– Меня Алир Кумар на день рождения пригласил, – проворчал Бога. – А являться на вечеринку позже одиннадцати неприлично. Успею.

– Действуй.

* * *

Широкий штрек, мрачный и неосвещенный, заканчивался черной преградой. Штрек врезался в нее бетонными подпорками, ржавыми рельсами, но был вынужден уступить Стене, остановиться, умереть, превратившись в никому не нужное отверстие, прорубленное человским червем в гранитном яблоке. Сейчас, когда считалось, что в штреке никого нет, электричество было отключено, редкие лампы не горели, но обсидиановая скала все равно поблескивала, озаряемая болтающимся под потолком роем веселых огоньков.

– Маренга. Отметка «восемь часов и тридцать минут», изменений нет, продолжаю наблюдение, – негромко произнес высокий черноволосый мужчина, и его ноутбук, тихонько гудящий на перевернутой тачке, послушно записал очередной аудиофайл.

Мужчина сделал несколько шагов, потянулся, вернулся к компьютеру, поправил подключенное к нему бронзовое зеркало, направленное на Стену, покосился на «светлячков» и ленивым жестом заставил их светить чуть ярче. Ему было очень скучно. Нав прошелся еще, остановился, засунул руки в карманы черного комбинезона, зевнул и вдруг замер, прижав к правому виску два пальца.

– Внимание! Маренга! Отметка «восемь часов и тридцать четыре минуты». Чувствую активность! Повторяю: чувствую активность!

Он спешно вернулся к ноутбуку и торопливо застучал по клавиатуре, одновременно бормоча заклинания на навском. Зеркало вспыхнуло. Под потолком прибавилось «светлячков», а вокруг Маренги появилась едва заметная золотистая сфера.

– ОНИ выходят!

Стена легонько задрожала, запульсировала, словно ожила, мягко завибрировала, издавая тонкий, на самом пороге чувствительности звук, и задымилась. Не загорелась, разумеется: через непреступный на первый взгляд обсидиановый монолит медленно просачивалась черная дымка.