Тихая провинция (Маятник мести)

– Он в самом деле ее муж?
– спросил Спирин.

– Да, документы подтверждают, - кивнул Малофеев, наблюдая за тем, как

его подчиненные усаживают арестованного в "воронок". Когда он отъехал

ближе к воротам, подрулила "скорая". Вскоре из ворот показались носилки. Спирин приготовился увидеть закрытое простыней тело, но несли какого-то седого мужчину с окровавленным лицом, громко стонавшего в такт покачиванию носилок.

– А это кто?
– удивился Спирин.

– Сторож. Из наших бывших работников, пенсионер, - пояснил Малофеев и окликнул спешащую за носилками женщину в белом халате:

– Вера Андреевна, на минутку можно? Ну что, он может дать показания?

– Очень не скоро.
– Врач отрицательно качнула головой.
– Перелом верхней челюсти, выбито много зубов.

– А письменно?

– Тоже не скоро. Тяжелейшее сотрясение мозга, он сейчас на ногах даже стоять не может. Как минимум неделя, а то и две.

– Спасибо, - вздохнув, поблагодарил ее старый офицер, и женщина поспешила к своей машине.

– Сколько он может получить за это?
– поинтересовался Спирин, закуривая сигарету.

– Лет восемь, десять, - ответил милиционер, доставая пачку "Примы". Старый служака признавал только эту отраву, такая уж у него была причуда.

– За двойное убийство?
– удивился заместитель мэра.

– Да, но он в состоянии явного аффекта, или, еще как говорят, в состоянии сильного душевного волнения. У него и сейчас вид как у ненормального, вы заметили?

Тут их внимание привлекла процессия, подходившая к дому со стороны леса. Два милиционера толкали перед собой высокого, мощного сложения человека с большой дынеобразной головой. Мужику было далек за тридцать, красный нос и сеточка прожилок по всему лицу говорили о том, что человек этот привержен тонкому искусству винопития. Одна бровь у него постоянно была задрана выше другой, что вместе с густыми усами щеточкой придавало лицу вздорное и драчливое выражение. Глядя на его мятый костюм, Спирин подумал, что тот, очевидно, и спал в нем прямо в лесу. Это подтверждала сухая трава, торчавшая из густой шевелюры верзилы. Вел он себя очень странно. Болезненно скривившись, детина одной рукой держался за живот, а другой поддерживал штаны.

– Фролов, кто это у тебя?
– крикнул подполковник одному из своих подчиненных.

– В кустах за домом сидел, товарищ подполковник, по большой нужде, весело доложил сержант.

– Ой, братишки, не дайте сдохнуть, опять подкатило!
– вдруг взревел детина, сгибаясь в пояснице, причем лицо у него мгновенно побагровело.

– И давно ты так мучаешься?
– поинтересовался Малофеев.

– Да черт его знает, часа два наверное уже, как проснулся, - нехотя отозвался верзила, приплясывая на месте и постанывая.

– По идее он должен был что-то видеть или хотя бы слышать, - скорее себе, чем Спирину сказал подполковник.
– Ты что-нибудь видел?
– спросил он мученика.

– Видел-видел!
– торопливо ответил тот, закатывая глаза.
– Ой, да отведите меня в туалет, сейчас ведь в штаны наделаю!
– взмолился бугай.

– Слушай, Петрович, он у тебя не сдохнет от поноса?
– вмешался в их разговор Спирин.

– Вообще-то да, сейчас от него толку мало, - согласился Малофеев и скомандовал подчиненным.
– Вези его, Фролов, прямо в инфекционную. Пусть дадут что-нибудь от поноса. Если пройдет его медвежья болезнь, вези в отдел, а нет, оставь там. Никуда он от нас не денется.

– Но сначала в кусты!
– взмолился несчастный и заплетающейся походкой кинулся к ближайшему чапыжнику.

Заместитель главы администрации Энска начал прощаться.

– Ну ладно, Василий Петрович, не буду вас отвлекать, мне тоже предстоит нелегкая миссия оповестить жену Гринева. Работайте спокойно.

И, пожав руку старому служаке, Спирин отбыл в город. Но, прежде, чем поехать на квартиру к покойному мэру, он остановил машину и вышел в лес, вроде бы по большой нужде. Скрывшись за густыми кустами боярышника Спирин достал мобильник и набрал врезавшийся в памяти номер. Когда знакомый хрипловатый голос произнес традиционное: "Алло", Спирин, не представляясь, раздраженным голосом оборвал его:

– Нечай, балда! Ты оставил свидетеля!

Глава4.

Познакомились они полгода назад. Нечаев пришел подать заявку на выставленный на продажу небольшой магазинчик. Спирин, как всегда безупречно одетый в светло-коричневую тройку, без особого интереса глянул в лицо этому торгашу, отметил только внимательный взгляд темно-карих глаз, впалые щеки в каких-то ямках, как после оспы, сросшиеся густые брови да постоянно падающую на глаза прядь не очень чистых волос. Виктор лично знал всех крупных предпринимателей города. Этого он видел в первый раз. Перелистывая документы посетителя, Спирин вдруг заинтересовался, даже улыбнулся. Поводом для его улыбки послужила дата рождения Нечаева.

– Первый раз встречаю человека, родившегося в один день со мной. Вы здесь родились, в нашем городе?
– спросил Спирин.

– Да, коренной житель, - чуть хрипловатым голосом подтвердил Геннадий.

– А во сколько вы родились, случайно не знаете?
– продолжал допытываться заместитель мэра.

– Мать говорила, что в два часа.

– Что вы говорите!
– весело воскликнул Виктор.
– И я в то же самое время на свет появился. Так что мы с вами, выходит, зодиакальные близнецы? Забавно.

Действительно, это было очень забавно. Хотя ростом и комплекцией они еще как-то походили друг на друга, но больше ничем и никак. В отличие от Нечаева, темно-русые волосы Виктора были уложены безупречно, ни один волосок не выбивался из строгой прически. Во взгляде серых холодноватых глаз читался незаурядный ум, а высокий лоб в сочетании с правильными, тонкими чертами лица придавал его облику некую черту благородства и даже аристократизм. Покосившись на руки посетителя, богато украшенные татуировкой, Спирин подумал, что, судя по всему, и судьбы у них вряд ли были похожи.

"Старик Аристотель был прав, подвергая сомнению астрологию", подумал Виктор. Несмотря на различия судеб, они все-таки разговорились о торговле, о ценах, налогах. И Спирин неожиданно для себя обнаружил, что его собеседник очень хорошо во всем разбирается.

Увлекшись, Виктор поведал Нечаеву о давно вынашиваемом проекте превратить их город во всероссийскую ярмарку.

– Станция у нас узловая, поезда стоят долго, а сразу за железной дорогой имеется рынок. Ну, какой ты сам знаешь, хибара на хибаре. Но рядом стоят недостроенные корпуса второй очереди бетонного завода. По капитальному строительству там осталось немного: закрыть плитами торцевую сторону. Так вот это все можно пустить под здания рынка. Там не так уж и много: остеклить, провести отопление и свет.

– А бетонный завод их отдаст?
– спросил Нечай.

– Куда он денется. Он и так в треть мощности работает, ему не до строительства.
– Спирин в азарте даже встал из-за стола и, по привычке расхаживая по кабинету, продолжил изложение своих экономических фантазий. Так вот, если создать условия для хранения груза, проживания, ну, и естественно, рекламы, то можно завернуть часть грузов, идущих в столицу с юга и даже запада. Зачем ехать еще сутки в Москву, когда можно продать все у нас, тем более это выгодно покупателям с Урала и Сибири. А городу какая выгода! Это живые деньги! Переоборудовать старые казармы под гостиницу, открыть столовую, баню. Конечно, все это влетит в копеечку, но зато быстро окупится.