Тихая стража. Дело о похитителе душ.

...Вместе с врагами принято у акшассов поедать трупы своих родственников: по их поверьям, отцам и матерям гораздо уютнее в теплом теле своих детей, чем в сырой, холодной земле. Часто дети сами убивают престарелых родителей, а старики, при этом, добровольно наклоняют головы под удары дубинок...

...А пленников, перед тем как умертвить, принято пытать самыми разнообразными и ужасными способами. Захваченного врага привязывают к дереву, и каждый может причинить пленнику боль по своему желанию. В него кидают камнями, бьют палками, втыкают щепки во все тело и поджигают, ломают пальцы рук или выкалывают глаза. А с а йгонды, жрецы бога Ваксвакуаланксиву, следят за те м , чтобы пленник не умер, останавливая, когда необходимо, кровь из его ран...

...А еще кипятят пальмовое масло и вливают через горло жертвы в желудок: по утверждениям акшассов, от этого мясо пленника становится нежнее и сочнее. Но самым сладким мясом, по их утверждению, обладают моряки, ибо их тела просолены насквозь, а для акшассов соль, что для нас - мед. Поэтому ужасна и печальна судьба любой жертвы кораблекрушения, преданной силою судьбы в руки этих чудовищ..."

– Интересуетесь акшассами?

Ройс, оторвавшись от книги, поднял глаза. Публий уже успел переодеться в короткие шерстяные штаны с манжетой, скрывавшей заправленные в узкие туфли шерстяные же чулки, льняную котту и накинутый поверх бархатный камзол.

– Да, было бы интересно больше узнать о них, - Феликс закрыл книгу.
– К сожалению, мне не приходилось бывать так далеко на юге, чтобы встретить их живьем.

– И слава Единому, - сообщил Публий, подойдя к столу и взяв фолиант в руки.
– Ужасные существа, ужасные. Это уникальный труд, - постучал он пальцем по обложке.
– Единственный в своем роде. Написан больше ста лет назад Петером Муллером. Совсем ребенком бедняга был захвачен в плен акшассами, вместе со своими родителями. Эти чудовища съели их прямо у него на глазах, но по непонятной причине оставили жизнь ему самому. Он прожил вместе с большой семьей акшассов больше двадцати лет, прежде чем следопыты пандавского ашиншаха наткнулись на него во время одной из вылазок. Единый знает, как он сохранил человеческий облик за те годы и не лишился разума.

Старик любовно протер рукавом переплет фолианта, поставил его на одну из полок в шкаф, и обернулся к гостю.

– Так что же могло понадобиться вам или мессиру Мелвиллу от простого книжника? Кстати, где мои дальногляды?
– он вдруг заозирался по сторонам.
– Антуан!

– Да вот они, хозяин, - слуга вынырнул из-за спины Публия и протянул ему какой-то предмет, сразу же, ничтоже сумняшеся, натянутый армариусом себе на нос.

– Что, молодой человек, - обратил он внимание на удивление во взгляде Ройса, - вы разве никогда не слышали о дальноглядах? Это уникальное изобретение ардаров: помогает таким вот книжным червям, вроде меня, у которых ослабло зрение, справиться с недугом.

– Признаюсь, не слышал о таком, - признался Феликс.

– Вот, извольте, - Публий с готовностью стянул приспособление с носа и, прищурившись, вручил их Ройсу.

Дальногляды представляли собой две прямоугольных прозрачных пластинки, обвитые роговым ободком, с приделанными к нему дужками, цепляющиеся, по-видимому, за уши таким образом, чтобы пластинки оказывались напротив глаз.

– А это, если не ошибаюсь, стекло?
– Ройс приблизил пластинки к глазам и глянул сквозь них на стол. Действительно, очертания разложенных на столешнице нескольких открытых книг и двух шандалов с оплывшими свечами, сделались крупнее и резче, как будто неведомая сила перенесла Феликса на несколько шагов к столу.

– А, так значит, вы не так уж и далеки от даров прогресса, - просиял Публий, принимая дальногляды обратно.
– Раз слышали о стекле.

– Стекло в наше время не такое уж редкое явление, - заметил Ройс.

– Правда, я ни разу не замечал, чтобы оно давало столь странный эффект.

– В этом то и заключается мастерство ардаров, - Публий, водрузив дальногляды обратно на нос, перестал щуриться и вновь взглянул на Ройса.
– Специальная обработка, специальная выплавка. Впрочем, думаю, таким как я, прежде всего, важно то, что эта штука действует. Однако, мы отклоняемся от причин вашего визита. Позвольте все-таки узнать, по какой надобности вы посетили мое скромное прибежище, да еще по просьбе моего уважаемого друга, мессира Мелвилла.

– Видите ли, - начал Ройс, - мы с Койтом занимаемся сейчас весьма престранной и необычной историей. И Феликс, вкратце, изложил старику все перепетии нескольких последних дней, свидетелем которых он стал.

– Ага, - удовлетворенно протянул Публий, глаза которого, по мере рассказа Феликса, все оживлялись. Внутри них будто разгорался огонь: пламя любопытства постепенно захватывало библиотекаря, разгораясь все жарче.
– И вы с вашим другом решили, что в королевской библиотеке может храниться книга, в которой описан ваш странный артефакт?

– Именно, - кивнул Ройс.
– Но, к сожалению, когда мы посетили библиотеку, то узнали о вашем отсутствии из-за болезни. Койт был вынужден отлучиться по срочному делу, поэтому сейчас у вас в гостях лишь я.
– Кстати, - Ройс раздосадовано взмахнул рукой, - чуть не забыл.

Он вынул из кармана куртки пирамидку, врученную ему Койтом, и передал старику.

– Койт просил передать это вам. Сказал, что если положите ее на ночь в постель, то к утру вашу простуду как рукой снимет.

– Рад, что мессир Мелвилл не забыл о старике, - Публий заинтересованно разглядывал пирамидку.
– Если честно, я большой поклонник технического прогресса, но иногда, знаете ли, и здоровая толика магии не повредит. Особенно, когда речь идет о собственном здоровье.
– Старик улыбнулся собственному каламбуру и, спрятав пирамидку в карман камзола, встал из-за стола.

– А что касается вашего вопроса, барон, - задумчиво начал он ходить перед Ройсом, - то это очень интересный вопрос. Мне надо подумать. Хорошенько подумать.
– Несколько минут армариус, что-то бормоча себе под нос, мерил расстояние между камином у стены и столом.

– Постойте-ка, - старик остановился посреди комнаты. Его взгляд рассеянно блуждал по книжным шкафам.
– Где же я ее видел?

– Вы что-то вспомнили?
– Ройс с надеждой посмотрел на старика. Тот, казалось, забыв о существовании гостя, что-то мучительно вспоминал.

– Арда, Арда, - Публий, бормоча про себя, двигался вдоль шкафов.
– Каменнорожденные... арии... каменные матери... Кьярга и Седрик...это должно быть где-то здесь. Каменный принц...Эрмунган...

Феликс недоуменно наблюдал за стариком, размышляя, не повлияла ли простуда на его разум.

– Ага! Нашел!
– воскликнул старик, остановившись возле дальнего шкафа. Взгромоздившись на стоявшую рядом небольшую лесенку, он достал с верхней полки огромный фолиант.

– Вот, - инкунабула, в толстом переплете телячьей кожи, с бронзовыми, позеленевшими от времени скрепами, схваченными замком в виде ящерицы, с ощутимым стуком лягла на стол.

– Здесь указан предмет, который мы ищем?
– Ройс с любопытством посмотрел на книгу.

– Думаю, нет, - покачал головой армариус.
– Однако, этот труд достославного Ярни Фоссета может указать нам верный путь.

– Это дерево?
– удивился Феликс, открыв обложку.

– Да, - с гордостью в голосе подтвердил старик.
– Перед вами - великолепный образчик граверного искусства. Такие книги чрезвычной редки. Их еще называют резницами. Руны и рисунки вырезаются на специально подготовленных дощечках. От того-то такие книги так тяжелы. Этот трактат называется - "История начала и окончания розни, поразившей народ каменнорожденных" и посвящен описанию единственной известной нам междуусобицы в подгорном королевстве Арды.