Тихий океан

Дерево предназначалось для пироги, и, если его срубить без магического заклинания, пирога будет скверно плавать или даже утонет, как только ее спустят на воду. Узнать об этих верованиях и обрядах нам удалось потому, что на многих тихоокеанских островах они существуют еще и до сих пор, нисколько не изменившись за все прошедшие века.

Совершив магический обряд, лесорубы приступили к работе. До появления механической пилы способ рубки дерева был повсюду примерно один и тот же: ствол надрубали у основания, с той стороны, куда должно упасть дерево, а потом начинали пилить с другой стороны. Но об этих микронезийских лесорубах шестнадцатого века нельзя было сказать, что они работали, как каторжные. Все без умолку говорили, иногда пели, временами совсем прерывали работу, садясь где-нибудь поодаль, потом снова принимались за дело, а незадолго до полудня, когда начиналась жара, попросту уходили в деревню. Это было время купания в море, отдыха, сиесты. Возвратятся ли они в лес до вечера, чтобы дорубить дерево, или отложат работу на завтра, это уж как придется. Рубка дерева для пироги – дело священное, так что эти люди не будут спешить и в дальнейшем, когда, повалив ствол, начнут предварительно его обрабатывать, прежде чем перетащить в деревню все с теми же магическими заклинаниями. В точности так поступали всегда, из поколения в поколение, их отцы и деды. Ничто не менялось на Гуаме, и волны Тихого океана все так же обрамляли белой пеной его пляжи.

Но перемены все-таки были. Если их далекие предки валили и обрабатывали стволы деревьев с помощью огня и камня, то у этих людей появились орудия из железа, предметы для них очень редкие и ценные. Теперь мы знаем, что эти орудия были завезены когда-то арабскими купцами на Филиппины и оттуда начали проникать дальше на восток, от острова к острову, где прошли через множество рук. Но в 1521 году туземцы Гуама не знали, откуда у них появились железные орудия, да это их и мало трогало. Они редко задавали себе вопросы.

Ствол дерева, слегка обтесанный в форме пироги, на катках доставлялся в деревню. Перевозка занимала несколько дней – и путь был неровный, и колдун нередко останавливал работу для своих магических действий, да и работавшие не торопились. Постройка пироги была делом не утилитарным, а ритуальным. Ведь для того, кто станет ее владельцем, она будет, словно мать родная, основой жизни, источником существования.

Медлительность при сооружении судна объясняется вовсе не ленью туземцев. С определенного момента, когда ствол дерева уже выдолблен, обтесан, снабжен мачтой и поплавком (работа эта продолжается три месяца, тогда как европейским судостроителям для этого нужно несколько дней), все начинает идти с исключительной быстротой. Парус, например, изготовляют за один день, от восхода солнца до заката, как того требует ритуал, хотя дело это очень кропотливое.

Готовое судно получало название и на несколько дней становилось центром внимания всей деревни. Хозяин, его родственники и близкие друзья говорили только о новой пироге, расхваливая ее на все лады. В назначенный для спуска на воду день прибывали вожди из соседних селений, чтобы принять участие в регате. По существующему обычаю, гонки должен был выиграть вождь той деревни, где спускалась на воду новая пирога, и полагалось также, чтобы именно она заняла одно из первых мест.

Пирога, построенная зимой 1521 года жителями одной из деревень Гуама, была отправлена затем в плавание вокруг острова, для того чтобы показать ее в других деревнях с соблюдением всех торжественных ритуалов.

В 1972 году Ален Кола выиграл трансатлантические гонки одиночек на тримаране «Пенвик IV», который до этого принадлежал Эрику Табарли (он совершил на нем кругосветное плавание) и представлял собой просто пирогу с двойным балансиром. Профессиональные моряки западных стран приняли эту победу с недовольной гримасой, считая, что тримаран – это морской снаряд, а не настоящее судно.

Зависть сквозит в их сдержанности. Пирога с балансиром и в самом деле необычайный снаряд, гениальный челнок.

Все видели ее на фотоснимках или в кино. За исключением нескольких деталей, современные лодки похожи на самые древние, какие только были известны людям. На разных архипелагах Тихого океана они несколько отличаются друг от друга.

В Микронезии, Меланезии и Полинезии пироги строят с одним балансиром, то есть боковым поплавком, вынесенным за борт на параллельных стержнях. На Филиппинах пироги имеют двойной балансир, который действует следующим образом: поплавок с противоположной от ветра стороны (подветренной) стремится уйти под воду и благодаря своей плавучести не дает судну перевернуться. Поплавок с наветренной стороны приподнят и не касается воды, он способствует сохранению равновесия своей тяжестью. В Микронезии и Меланезии одиночный балансир всегда находится с наветренной стороны и действует только своим весом, умеряя напор ветра на парус. Нос и корма у этих пирог совершенно одинаковы, так что при перемене ветра плыть можно и в ту и в другую сторону. Пироги Полинезии тоже имеют одиночный балансир, но корма и нос у них разные, и плыть на них можно только в одну сторону. Балансир оказывает воздействие то своим весом, то плавучестью в зависимости от того, находится ли он с подветренной или с наветренной стороны.

Воды Тихого океана бороздят пироги самой разной величины: маленькие и очень легкие, для плавания в лагунах атоллов или близ берега, они обычно без паруса, с одним гребком; пироги чуть побольше, для морского лова рыбы; и наконец, пироги дальнего плавания, для связи между островами архипелага или разными архипелагами. Все они выдалбливаются из цельного дерева, так что и самые большие пироги, на которых люди отваживаются уходить в грозные просторы океана, редко превышают десять или двенадцать метров в длину.

Вот на таких пирогах и отплыли в конце зимы 1521 года жители Гуама к другим островам архипелага, чтобы обменять там свои товары. Эти торговые поездки начались ранее десятого века и продолжались до конца девятнадцатого.

По традиции к моменту отплытия на берегу собирались женщины, чтобы попричитать и поплакать. Табу [3] строго-настрого запрещало им лить слезы в то время, когда суда будут в открытом море. И пока экспедиция не вернется, им полагалось соблюдать и другие табу: не гулять в одиночку за пределами деревни, не принимать у себя мужчин и т. д. – все это обязывало их хранить верность. Те, кто нарушал табу, знали, что весть об этом непременно дойдет до мужа: в ту минуту лодка его необъяснимым образом вдруг замедлит свой ход.

3

Табу – система запретов на совершение определенных действий (употребление каких-либо предметов, произнесение слов и т. п.), нарушение которых, по суеверным представлениям, карается сверхъестественными силами. Табу регламентировали важнейшие стороны жизни человека и прежде всего обеспечивали соблюдение брачных норм.

Вел флотилию «мудрец», на самом же деле – просто опытный штурман, а мы уже знаем, какими искусными моряками были эти люди. Вдобавок они прибегали к магическим заклинаниям, когда хотели усилить или ослабить ветер, изменить его направление. Шли пироги не сомкнутым строем, а на определенном расстоянии друг от друга, в пределах видимости, так что вся флотилия занимала довольно большое пространство в океане.

Между островами некоторых архипелагов море имеет иногда незначительную глубину и сплошь усеяно рифами и подводными скалами, подступающими почти к самой поверхности, или прорезано сильными течениями. Однако опытность и острое зрение туземцев позволяют им обнаруживать эти опасные места.

В тот год, вернувшись из плавания, аргонавты Гуама после всех празднеств и увеселений, которыми отмечалось каждое их возвращение, несколько дней приводили в порядок пироги. Они еще не закончили своего дела, когда к острову на всех парусах примчались два туземца, ловившие рыбу довольно далеко от берега, и наперебой стали рассказывать, что на горизонте, с восточной стороны, появились три огромных корабля невиданной формы.

Ни один из обитателей острова ни разу в жизни не видел, чтобы прямо из открытого моря приплывали большие корабли. Никто из них вообще никогда не видел большого корабля. А у этих судов, о которых рассказывали теперь вернувшиеся впопыхах рыбаки, было по нескольку прямых высоких мачт и большие паруса.

Это были парусники Магеллана, переплывшие Атлантику и Тихий океан.

Европейцы открыли Тихий океан сухопутным путем. В 1512 году, примерно в середине сентября, Васко Нуньес де Бальбоа, губернатор испанской колонии Барьен, отправился от атлантического побережья и пересек узкий перешеек, соединяющий два американских континента. С ним было 192 человека в шлемах, кирасах, с копьями и алебардами, в окружении своры огромных собак. В конце этого трудного перехода от всей экспедиции в живых осталось только 28 человек. Выйдя к берегу неизвестного моря, Бальбоа шагнул прямо в воду и, когда вода дошла ему до груди, громким голосом произнес по-испански фразу, означавшую, что от имени испанского короля он вступает во владение новым морем. Эти беспредельные воды получили тогда название Южного моря, так как простирались к югу от перешейка, протянувшегося с востока на запад. Название это сохранилось надолго. Флибустьеры Вест-Индии называли Тихий океан Южным морем еще в конце XVIII века.