Тихоня для мажоров

— У-м-м-у-м-у-м, — мычу и кручу головой, чтобы сбросить ладонь, но мне не дают. Вместо этого я чувствую, как горячие руки блуждают по моему телу, обжигая прикосновениями.

— А теперь можешь быть плохой, — голос Егора заставляет вздрогнуть. — Очень плохой девочкой, — он становится ближе, словно приближается почти к кровати, и я сжимаюсь внутренне, потому что этот мужчина меня не пугает, сейчас он меня дико возбуждает.

— А знаешь, что мы делаем с плохими девочками? — голос Артема раздается совсем близко и я рефлекторно дергаю головой в его сторону. Несмотря на внутренний страх от неизвестности, возбуждение дает о себе знать: соски затвердели, внизу живота стало влажно, а дыхание участилось.

Я хочу это чувствовать, хочу и чувствую. Подсознательно понимаю, что они не сделают мне ничего ужасного, но сама ситуация: они уводят меня куда-то в доме, куда, я не знаю, но волнуюсь. С Максом, если что, побудет няня, но…

— Твое тело говорит, чего оно хочет, Юля-я-я-я, — тянет мое имя Егор. — Нас. Не одного. Это было слишком просто. Обоих.

Мое тело покрывается мурашками от едва ощутимого касания к твердым соскам. Мужчина обводит ореолу пальцем, и я чувствую, как к соску прикасается что-то горячее и влажное, а потом… боже. Я втягиваю носом воздух и не могу сжать ноги, хотя ощущаю, как внизу живота становится болезненно и томительно. Эта игра заводит меня.

Рука Артема все так же покоится на моих губах, но уже не так сильно. Если бы хотела — могла бы сказать, что угодно, но я не хочу. Вместо этого просто закатываю глаза и чуть выгибаюсь, ощущая, как к обжигающим ласкам рта Егора прибавляется рука, откровенно ласкающая мой живот.

Артем давно отпускает меня, но я ни слова не говорю, только вдыхаю и выдыхаю, пытаюсь совладать с чувствами, но не получается. То, что парни делают… это божественно, господи. Я только и могу, что дрожать от их ласк, потому что к языку Егора, ласкающему мои соски, прибавляются руки Артема, поглаживающие меня по бедрам. Меня ласкают оба мужчины, когда я шепчу:

— Пожалуйста…

Жар внизу живота становится невыносимым. Я хочу разрядки и бесстыже прошу ее у парней. Внезапно Артем отстраняется, спрыгивает с кровати, и я слышу какой-то треск. Кровать прогибается и мужчина возвращается, размещаясь у моих ног. Я чувствую, как к клитору прижимается что-то холодное. Эти резкие перепады заставляют меня вздрогнуть.

— Тише, — успокаивает меня Егор, отрываясь от моей груди и целуя в шею. — Тише, мы не сделаем ничего ужасного. Тебе понравится, малышка. Ты кончишь для нас. Всего лишь кончишь, Юля.

Вздрагиваю, когда этот холод проникает внутрь, но абсолютно ничего не могу сделать, потому что мои ноги и руки прочно зафиксированы, а глаза закрыты. Ощущения становятся ярче, поэтому когда холод покидает меня, а на смену ему приходят теплые, уверенные пальцы, я вскрикиваю и тянусь к мужчине, дыхание которого чувствую у своего рта.

— Хорошая девочка, — говорит Артем. — Такая узкая и влажная.

— Юль, — выдыхает мне в рот Егор. — Так долго ждал.

Его слова скручивают все внутренности, но несмотря на это, желание разгорается с новой силой. Я чувствую себя Белоснежкой, только вместо семи гномов рядом со мной два прекрасно-порочных принца, желающих мое тело.

— Не бойся Егора, детка, — уверенный голос Артема отрезвляет и меня покидает липкий страх, успевающий сковать все тело. — Не бойся, — повторяет как мантру, обжигая дыханием внутреннюю часть моих бедер.

— Артем прав, — соглашается Егор. — Не бойся. Просто получай удовольствие.

— Я люблю вас, — выдыхаю, ахая, когда мои соски оказываются в уверенных и умелых руках одного из мужчин.

— Больше жизни, — мальчики отвечают в унисон.

Меня отстегивают от кровати, освобождая руки и ноги. И тут же начинают растирать их, я не успеваю даже снять повязку. Они разминают мои мышцы и почти, как куклу, усаживают верхом. Я тянусь к повязке, но Егор шепчет сзади.

— Оставь, малыш.

И я слушаюсь его. Руки опускаются на голый торс Артема, потому что если сзади Егор, то сижу я сейчас на Артеме. Его ладонь проходится вдоль моего позвоночника и заставляет наклонится вперед. Артем приподнимает мои бедра и погружается в меня на всю длину.

Меня начинает бить мелкая дрожь, напряжение становится сильнее, но когда я чувствую пальцы Егора сзади, даже чуть дергаюсь.

— Мы никогда, — слабо говорю я.

— Я знаю, — отвечает Егор и растирает там чем-то холодным.

Меня охватывают непривычные ощущения, чего-то запретного, но возбуждающего до безумия.

Его пальцы проникают внутрь, и я стараюсь максимально расслабится. С бывшем козлом мы пробовали такой вид секса, но тогда он был неудачным и болезненным. Сейчас это только подстегивает мои ощущения внутри.

— Да, малыш.

Артем двигается медленно, в такт пальцам Егора. Но вдруг все прекращается. Место пальцев занимает орган Егора, который медленно проникает внутрь. Эмоции зашкаливают, я теряюсь в них и в моем сознании взрываются фейерверки. Я глубоко дышу, пытаясь унять крупную дрожь, распространяющуюся по телу, но все, что могу — издавать протяжные стоны, потому что то, что они делают.

— Боже, — кричу во весь голос и Артем ловит мой крик губами, буквально пожирая его.

Я расслабленно падаю к Артему на грудь и часто дышу. Этот ураган было сложно вытерпеть долго, но я смогла это сделать. Егор стонет и его член покидает меня, вскоре оргазма достигает и Артем.

— Такого в моей жизни еще не было, — хриплю им, даже не желая раскрывать глаза.

— Это только начало, Юль. Как тебе Лас-Вегас? — Егор ложится рядом, и я открываю глаза, жмурюсь, но в комнате темно, и я понимаю, что мы в подвале.

— Лас-Вегас офигенный, — без тени смущения говорю я.

— Не жалеешь, что согласилась, — Егор ухватывает меня за подбородок и вынуждает посмотреть ему в глаза. Там полыхает пламя. Дикое, жаркое, необузданное.

— Ни капли, — честно отвечаю, глядя Егору в глаза, и переплетаю пальцы с Артемом.

* * *

Артем

Я думал, что справлюсь. Верил, что Юля сделала выбор и искренне согласилась стать моей. А потом я увидел истинное положение вещей. Вышел из своей личной зоны комфорта и поняла, что Юля все еще тоскует по брату. Вспоминает его и думает о нем. Я старался игнорировать, но за то время, что прошло, Юля стала более замкнутой, немного ушла в себя, так что проблему игнорировать нельзя было.

Не помню, что именно сподвигло меня на предложение жить втроем, но другого выхода я не видел. Я не справился. Не смог сделать ее счастливой. Да и не получилось бы, потому что Юля любила Егора, хорошо, если не сильнее меня. Она думала о нем, хотя пыталась скрыть. А я не знал, что делать и видел только единственный выход.

— Папа, можно мне погулять во дворе? — сын подбегает ко мне и отпрашивается, а я, впрочем как всегда, просто не могу ему отказать. Не могу сказать, что что-то нельзя.