Тихоня

Он обернулся и посмотрел на меня, как на неразумное дитя. А потом взял… и разжал пальцы, отпуская меня на свободу.

— Идите, — кивнул он. — Идите. И через вон тот лесок, в котором со мной не страшно было. И мимо всех этих домов, за углами которых вас будут караулить. Вы думаете, они ограничатся четырьмя отморозками? Вы им нужны. Вы же не хотите кончить… Как ваш Лёша.

И ушёл. Учитывая, что он убил Лёшу сам — в чем я абсолютно точно уверена, не бедного же Коржика он искал возле моей дачи — мутант был чертовски спокоен и самонадеян. Я посмотрела на его широкую спину. Он и правда отпустил меня! Обернулась, посмотрела назад. Мы только что пересекли то, что раньше было парком. Теперь заросло и одичало, власти обещали и ничего не делали, как всегда. Я бы сюда и днем не полезла, столько жутких рассказов про убийства и изнасилования, а потом вспомнила тех четверых… Они же и правда на меня напали. И Лёшка умер. Если громила убил Лешку, он и меня мог бы там, в лесу. И рядом с Лешкой упокоить. Я сделала шаг по направлению к дому. Парк был тёмным, и там наверняка меня ждали. А я совсем не громила, совсем! Сделала ещё шаг. А потом закричала со страху и понеслась догонять своего мутанта. Он шёл медленно, но я порядком запыхалась, пока догнала. Тот сделал вид, что ничего особенного не произошло, и на том спасибо.

Мы дождались автобус, на котором уехали ещё дальше от моего дома. И ещё дальше от цивилизации — в район, приличное название которого не помнили, наверное, и его жители. Самое мягкое из его названий, что я могу позволить себе сказать — клоака. И вот в этой клоаке мы вошли в тёмный подъезд, поднялись на четвёртый этаж. Великан отпер дверь и протолкнул меня в квартиру.

Я сразу поняла, что она съёмная. Здесь даже кровати не было великанского размера, и все такое… заброшенное. Даже в нашей коммуналке чище и красивее. Ключ заскрежетал, запирая дверь, я сразу поняла, что оплошала. Не стоило сюда идти!

— Тебя как зовут-то? — небрежно спросил влюблённый в меня великан, стягивая с себя кроссовки.

— Василиса, — ответила я и села на край табуреточки, не зная, куда себя девать.

— Премудрая?

— Прекрасная! — обиделась я. Великан пошёл в кухню, заглянул в холодильник, повздыхал. — А вас как зовут?

— Елисей, — проинформировал он из недр холодильника.

Я обиделась. У меня был непростой день! Я закопала труп. Успела поставить крест на своей жизни. Собрала вещи, которые могли пригодиться мне в тюрьме. Выдержала разговор с мамой, которая хватилась пропажи ковра. Весь день боялась собственной тени! Потом на меня напали. А потом… похитили. А теперь, словно мне этого мало, издеваются над моим именем.

— Отчего же не Иван-царевич? — едко спросила я.

— Это было бы слишком просто. Слушай, я пойду, душ приму. Ты это… пожрать приготовь, а?

Я вспыхнула. Но спорить поостереглась — прибьет ещё ненароком. Вода в ванной зашумела, я метнулась к дверям. Проклятье, не открыть без ключа! Поискала ключ — не нашла, видимо, он только один, и тот у великана с собой. Понеслась к окну — может, вылезу? Сразу отбросила эту мысль — я же не черепашка-ниндзя. Если начну орать, то мутант точно меня прихлопнет. Вот что же теперь делать? Я вспомнила о том, что сытый мужчина — добрый мужчина. И вообще путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Великанское сердце мне даром не сдалось, но и злить его — страшно. Нужен компромисс. И приготовить что-нибудь, и не стараться. Вот!

В холодильнике нашлась упаковка сосисок. В ней двенадцать штук. Сама бы я не съела больше двух. Великаны наверняка едят больше. Я закинула в кастрюльку шесть. Потом подумала и высыпала всю пачку, благо их в холодильнике ещё три. Через несколько минут горка сосисок исходила паром в тарелке, я шмякнула сверху кетчуп и сочла свою миссию исполненной.

— Что у нас на ужин? — спросил великан, входя на кухню.

Я отвела взгляд. Оказывается, великаны не слишком воспитаны и позволяют себе ужинать в одних шортах. А приличной девушке на такое буйство плоти точно смотреть нельзя.

— Сосиски, — буркнула я и все же посмотрела одним глазком.

И даже испугалась. Таких мужиков не бывает! Если только в кино. Для красоты и устрашения. Потому что именно такое впечатление он и производил — страшно красиво. Его тело невероятно сильное. Оно не казалось перекачанным, как у анаболиков из соцсетей. Оно казалось удивительно гармоничным. Но, между тем, у него имелись все эти мышцы и кубики, о которых приличный обычный мужик может лишь мечтать. Мне даже захотелось подойти и потыкать пальцем в это великолепие — может, оно каменное?

— Хлеба хоть дай, — попросил великан, врываясь в мои мысли.

Я смутилась, пошла искать в шкафу хлеб. Отрезала кусочек. Потом вспомнила, что он великан, отрезала ещё три, положила на стол, стараясь не смотреть на мужские плечи, руки, спину…

— Я вообще-то стараюсь ограничивать приём мучного и мясного, — вдохнув, признался вдруг великан - Это же вредно. Надеялся, что хоть картошки пожаришь.

Мне стало стыдно, и я тут же разозлилась — почему я должна стыдиться? Почему я вообще должна его кормить? Он совершенно чужой мне великан! Пусть его кормят те, у которых есть доступ к его телу! И тут же спохватилась — я что, завидую? Нет, хорошие девочки не завидуют.

Великан расправился с сосисками, повёл меня в единственную комнату. Здесь был раскладной диван и кровать-однушка. Кто где будет спать — сомнений даже не возникало, правда, я все ещё надеялась, что меня отпустят. Точнее, проводят до дома — одна я бы выйти ночью не рискнула. Мы молча застелили каждый свою постель. Я легла, не раздеваясь, не в силах поверить в то, что это вообще со мной происходит. Ау, Вася! Прием-прием!

— Имей в виду, — напомнил великан, — ключ от квартиры один. Лежит в кармане моих шорт. Карман очень глубокий. Если полезешь, спросонья могу подумать, что ты позарилась на самое дорогое. Понятно?

И свет выключил.

— Понятно, — буркнула я и повернулась к стенке.

Кровать была чужой и неудобной, я чувствовала себя принцессой на горошине. Бедную похищенную принцессу срочно нужно спасать! Только деликатнее, чем сегодня, и можно даже на белом коне. С лентами в гриве.

— А ты кто вообще? — решилась спросить я.

— Агент ЦРУ, — мрачно и торжественно раздалось из темноты. — Смотрела фильмы? Так вот, все против меня, а я один против системы. Ты — важный свидетель, я должен защищать тебя, но нечаянно влюбился. Всё, как по нотам.

— Клоун, — обиделась я и решила больше не разговаривать.

О том, чтобы уснуть не могло быть и речи. В комнате было темно, я прижалась спиной к стене и затаила дыхание. Слушала, как дышит великан. Он, казалось, уснул сразу же, как только его голова коснулась подушки. Словно для него нормально похищать девиц, пусть и попавших в беду, а возможно даже - людей убивать. Хотя, будь я его комплекции, я бы тоже ничего не боялась... Хорошо быть великаном. А вот Васькой Щегловой, которая сорок восемь килограмм весит быть совсем обидно. Все вокруг меня больше и сильнее. Я вспомнила про Лешку, который был на пятнадцать сантиметров меня выше, но это его все равно не спасло, и всхлипнула. Потом пожалела, что не взяла на кухне ножик - с ним было бы всяко спокойнее. Великан спит... Я спустила одну ногу на пол.

– Куда пошла?
– спокойно поинтересовался мутант.

– Никуда, - обиделась я, и ногу спрятала под одеяло обратно.

Мутант сожравший целых двенадцать сосисок сваренных моими руками должен был подобреть, но на своей шкуре проверять так ли это, не хотелось. Я лежала, баюкала свои обиды, страхи и израненые мозоли, прислушивалась к темноте, готовая вскочить на ноги в любой момент. А потом... Уснула. Проснулась резко, даже не сразу поняв, где нахожусь, и что происходит. Посмотрела на часы на стене — пять утра. И светло уже почти. Самое тихое время, наверняка все маньяки этого района спят. Можно сбежать. Где у него там ключ? В кармане шорт. Нет, я не решусь. Поглядела — спит. Вытянувшись в струнку, руки на груди сложив, словно покойник. Ступни свисают — не влез великан на диван целиком. Ну точно же, спит! Вон как спокойно дышит. Засунуть руку в карман, вытащить ключ и сбежать — что может быть проще?