Тихоокеанский шторм
Шрифт:
Ивабути это понравилось, и он позволил себе напряженную улыбку.
— Старший артиллерист! — Капитан 2-го ранга Камитаке Косино немедленно подался к нему, почтительно поклонившись. — Обеим передним башням — огонь! Дадим им знать, что мы идем.
Первый залп лег с недолетом более чем в тысячу метров от их левой раковины, но Вольский отметил, насколько сильными были всплески и странный синий цвет, в который упавшие снаряды окрасили воду.
— Это было характерно для японского флота, — сказал Федоров. — Их залпы будут покрывать не более ста метров. Это дает больше промахов и меньше попаданий, но если залп попадет в цель, то это будут несколько
— У них нет радаров управления стрельбой?
— Нет, товарищ адмирал, но у японцев была превосходная оптика и отличная подготовка для ночной стрельбы. Они умели поражать цели на большом удалении, хотя в истории и не было отмечено попаданий на дальности свыше 25 000 метров. Тем не менее, я предлагаю начать маневрировать, чтобы не дать им сократить дистанцию.
— Каков калибр их орудий?
— 356 миллиметров, товарищ адмирал. Вероятно, с бронебойными снарядами Тип-91.
— Не хотелось бы испытать на себе, — сказал Вольский. — У меня нет желания быть разбитым 356-мм куском стали, да еще и вымазаться в синий! Мы набрали тридцать два узла?
— Так точно. Но Быко переживает по поводу того, что бомба ударила очень близко к пробоине, полученной в Средиземном море.
— Да, нашей корме не везет. Сначала неисправность «Кинжала», потом инцидент с вертолетом, потом британцы, которые еле-еле промахнулись. Теперь еще и бомба. Что говорит Быко?
— Корпус пробит, товарищ адмирал, но значительно выше ватерлинии. Бомба почти что не нанесла серьезного ущерба из-за угла падения. Она почти что прошла мимо. Ударила очень близко к краю верхней палубы, пробила две палубы и трехметровую брешь в корпусе. У края броневого пояса. Большая часть силы взрыва ушла наружу, в воду. Быко делает все возможное, чтобы заделать пробоину и укрепить конструкции рядом. Но не забывайте о силовой установке, товарищ адмирал. В Средиземном море имела место вибрация в правой турбине, а также затопление. Быко говорит, что там все в порядке, но это будет слабым звеном, за которым потребуется пристально следить, в особенности, если нам придется идти на полном ходу, как сейчас.
— Ахиллесова пята… — Вольский сложил руки. — Хорошо, Федоров. Можете маневрировать по своему усмотрению.
— Прошу прощения, товарищ адмирал, — сказал Карпов. — Мне ответить огнем орудий?
Вольский посмотрел на него.
— Нет. Думаю, нам стоит не отвечать. Пара-тройка 152-мм снарядов только разозлит такого человека и укрепит его решимость. Роденко, дистанция растет?
— Так точно. Уже более 25 000 метров после поворота.
Новых залпов преследующих их кораблей не последовало, но Роденко заметил две меньшие отметки по обе стороны от линкора.
— Должно быть, это те крейсеры, что встретились нам раньше, — сказал Федоров.
— Скорость целей 34 узла, — сказал Роденко.
Федоров быстро прикинул в уме.
— Преимущество в два узла обеспечит им всего 3 700 метров в час. Через час они подойдут на максимальную дальность стрельбы. Солнце уходит за грозовой фронт, и темнеть будет быстро. Учитывая, что они должны нас видеть, они не станут стрелять, пока не приблизятся. Думаю, у нас есть два часа прежде, чем нас станет нужно о чем-либо беспокоится.
Вольского это устроило.
— Значит, если только линкор не станет вести огня, мы будем полагаться на преимущество в скорости. Мне нужно поговорить с доктором Золкинм о жертвах. Карпов, если линкор окажется
достаточно близко, чтобы создать угрозу, обстреляйте его. Используйте одну MOS-III, не палубные орудия, и вгоните ее в надстройку. Он бросил нам перчатку. Я выслушал его вызов и не намерен отвечать, но это не значит, что меня можно донимать до бесконечности.— Так точно, товарищ адмирал.
Мидзути ускользнул от них, медленно уйдя за далекий горизонт, хотя «Кирисима» продолжал выдавать 30 узлов. Ивабути приказал обоим крейсерам воспользоваться своим превосходством в скорости и выдвинуться вперед достаточно, чтобы наблюдать корабль, но не достаточно, чтобы спровоцировать его открыть огонь. Урок, выученный ранее, был трудным. Чтобы подойти к дракону, нужно было медленно, постепенно сокращать дистанцию, возможно, находясь под огнем несколько часов.
Капитан продолжал кипеть, время от времени ходя по мостику, отдавая краткие команды и пребывая в скверном настроении. Когда стало ясно, что они вряд ли что-то могут сделать, он, наконец, несколько смягчился и, отставив за старшего Одо, отправился вниз, чтобы поесть и отдохнуть.
Когда мрачный капитан ушел, Одо испытал некоторое облегчение. Он повернулся к капитану 3-го ранга Икеде, командующему вспомогательной артиллерией корабля.
— Похоже, что мы с чем-то столкнулись, — прямо сказал он.
Икеда поднял бровь.
— Учитывая настроение капитана, это может стать чем-то большим, — тихо сказал он. — Самым правильным словом будет «вендетта». Ивабути не отставит просто так потерю «Хагуро». Я думаю, он воспринял это как что-то личное.
— Этот вражеский корабль очень быстр! Он уже оторвался и ушел за горизонт.
— Крейсеры смогут вести его, а с первыми лучами солнца мы поднимем гидросамолет.
— У вас есть мысли, что это за корабль, Икеда?
— Что-то, не учтенное планом, что же еще? У британцев был корабль в Дарвине, и теперь он прорывается в порты на восточном побережье.
— Скорее всего, — сказал Оно. — Я знаю, что на нашем аэродроме в Порт-Морсби у нас появилась эскадрилья бомбардировщиков G3M «Рикко». Я думаю, мы должны уведомить их о том, что этот корабль направляется к Торресову проливу.
— Они не смогут атаковать такой быстрый корабль. Это работа для палубной авиации.
— По поступившим сообщениям, корабль был поражен авиабомбой сразу после обнаружения, но мы пока что ничего об этом точно не знаем.
— Завтра авианосцы Хары нанесут более массированный удар, — согласился Икеда. — Хара свое дело знает. Он либо потопит его, либо замедлит достаточно, чтобы его перехватили мы.
— Да, старина Кинг-Конг идет на восток прямо за нами. Но что-то подсказывает мне, что этот вражеский корабль станет серьезной проблемой. Возможно, сейчас он бежит, но вы же знаете о докладе Киёты? Он говорит, что он способен стрелять артиллерией малого калибра на 28 000 метров!
— Должно быть, Киёта ошибся, — вежливо сказал Икеда. — Я хорошо знаю артиллерию вспомогательных калибров, и она не может стрелять дальше 14–18 тысяч метров.
— Тем не менее, я видел повреждения, которые получили «Нати» и «Мёко», — сказал Оно. — Это не были орудия большого калибра. Если бы это были 356-мм орудия главного калибра, как наши, снаряды бы разорвали крейсера на части.
— Значит, они неверно определили дистанцию.
— Я бы не был так уверен, Икеда. Капитан Киёта опытный офицер. Он сближался на дистанцию пуска торпед, и мы оба знаем, что он бы уже на нее вышел, если бы оказался в нормальной зоне досягаемости вспомогательного калибра. Этот новый корабль должен быть чем-то, чего мы еще никогда не видели — новый корабль и новейшими орудиями.