Тишина. Стройка века.

– Буду!
– Она все еще пыталась сердито выглядеть, но детское любопытство брало вверх, и она протянула ладошку.

Раскатов аккуратно вложил туда леденец, поднялся и скомандовал Кляйнер.

– Эмма - обоих в капсулы, немедленно! И уже для себя добавил: 'Где-то я слышал эту фамилию!'

– 'Господин полковник', - отписал стоявший сбоку Волков, - 'туда бы и Паркера отправить. У него рука сломана!'

– 'Черт, как не вовремя! Штази мне голову открутит!' - Добавил вслух:

– Подожди, Эмма! Тут еще один пациент. Ну, что же вы промолчали, господин Паркер? Все разговоры потом. Сначала вылечим!
– Улыбнулся он на протестующе поднятые руки контрразведчика и возмущенно вскинутые брови Штази, - вперед, без всяких рассуждений! Эмма забирай!

Кляйнер, чуть ли не на голову выше Паркера и килограмм на двадцать тяжелее, причем большая часть этого веса была в переднем, так сказать, бампере этого крейсера. И когда она выдвинула свой главный калибр вплотную к лицу контрразведчика, тот безропотно выкинул белый флаг. Правда, морда лица при этом, цветом стала напоминать помидор или скорее даже свеклу.

– Эммочка, смотри, как бы он не скопытился до капсулы!
– Виски был в своем репертуаре.

– Рита, помоги девочкам, - не оборачиваясь к этому пошляку, крикнула она своему хирургу, а по нынешним временам заместителю по всем вопросам, Широковой, и поплыла дальше, покачивая шикарной кормой. Все мужики, включая женатых, заворожено следили за этим действом.

– Девочки, - окликнула Рита обоих Рейнеке, - идемте со мной!

Те безропотно пошагали.

– Так, а ты что осталась?
– Федор углядел стоявшую рядом с Хантером Саню.
– Марш за ними, - шутливо он сдвинул брови.
– Мы сейчас все равно этих двоих расчленять будем!
– Грозно добавил полковник. В ответ на эти слова, из ворота вылезла грозная гончая и, поводив носом, уставилась на Раскатова.

– Да ты, глянь, да у него защитница нашлась!
– Расхохотался Федор.
– Ладно, мы тебя не больно будем резать! Пошли в столовую, будем разговоры разговаривать!

– Остальным! Общее собрание по итогам разведки - завтра! Сейчас каждый занимается по своему расписанию! И все, поворчав для порядка, разошлись.

Леха погладил гончую, посылая ей чувство умиротворения и еды. Та успокоилась, залезла обратно, но по дороге выглядывала оттуда и насторожено оглядывала все вокруг.

За столом, собранным из двух отдельных, уселись семь человек. С одной стороны - Волков и Хантер. С трех других Раскатов, Ступин, как главный инженер,

Висконти - армия, Шварцбергер - контрразведка. Белкин - экономика базы. Чуть позже подошла восьмой - Кляйнер - медицина. Но и этим не обошлось - появилась Короткова Марина, так сказать пищеблок базы:

– Раз решили провести ужин, так давайте по-людски ешьте!
– Отрезала она на попытки Раскатова, что они чаем обойдутся.

– Ладно, делай! И кстати, у тебя по пищеблоку тоже наверно вопросы к моим огольцам будут?

– Да, - подумав, ответила Марина, - раз на довольствие берем такое количество, надо думать. И с тобой вместе, Семен, придется, - кивнула она Белкину.

– Хорошо, я согласен, - еврейские шутки, изредка всплывавшие в его речи, ничуть не преуменьшали изворотливость ума и как ни странно, кристальную честность в отношении фирмы где он работал, скажем так. А базу он считал делом своей жизни, все финансы были в безукоризненном порядке. Никто из поставщиков, ни разу не смог поставить некачественные продукты или товары.

– Итак, задавайте вопросы!
– Дал команду Раскатов.
– Пока Марина готовит.

– Марина, Красавице можно кусок сырого мяса?
– Успел сказать Волков, а потом на них с Хантером, посыпался град вопросов. Потом короткий перерыв на ужин.

– 'Заметил, что Штази молчит?'

– 'Подожди, Леха, есть у меня такой орган, который чует, что она займется нами отдельно!'

Марина принесла кусок мяса и молоко в отдельных судочках. Волков недолго думая вытащил котенка на стол, и ткнул Красаву носом в молоко, послав мысль - вкусно, еда. Та фыркнула, облизала нос, а потом принялась за ужин. Когда дошла до мяса, то рвала куски, с таким урчанием, что люди с любопытством смотревшие за милой кошечкой, отпрянули и задумались, в кого она вырастет.

И тут же последовали вопросы о ней. На них Волков отвечал туманно, что в принципе, было правдой. Он сам с этими самыми адскими гончими, как их называют выжившие, не сталкивался толком, ну завалили они при подъеме, несколько и что? На обратном пути увидели только финал, где мамаша этой Красотульки и отдала ее Лехе. То, что у них есть зачатки разума - это и местные говорят, сам он с ней не говорит, но эмоции она улавливает и свои транслирует Лехе. Почему их другие не слышат, он не знает и на опыты ее не отдаст.

– Она меня папой считает! И как я могу своего ребенка отдать на опыты? Вы бы своего отдали?
– Ответил он неугомонной Эмме. Та скривилась, но временно отступила.

6 июля 2224г. Алексей Волков и Вольф Хантер. Разведка базы 'Южный холл'

Прошел месяц тяжкого труда. Много чего сделано и еще больше предстоит. В данный момент идет подготовка экспедиции на базу горизонтальных переходов 'Малевич', а по-простому - на завод телепортов. Идут две машины, одна, десантная, та, на которой мотались по этажам Волков с Хантером, вторая - грузовая машина, найденная на том же складе, для загрузки новых телепортов.

Сколько не уговаривали Виски остаться, он уболтал Раскатова и теперь носился вокруг машины как угорелый, закидывая в нее все больше и больше контейнеров с дисками для оружия, запасные батареи к плазмоганам, приговаривая, что патронов мало не бывает! С собой возьмет еще двух своих лейтенантов: Жана Стирги, маленького шебутного француза и Максима Иваненкова, здоровенного малого, откуда-то с Украины, спокойного как слон и с него же размером.

За себя оставил капитана Хребтова, стойкого оловянного солдатика из-под Нижнего Новгорода. Накачав перед этим всевозможными указаниями и распоряжениями. Хребтов был отличным офицером, но 'вечным капитаном', из-за своей дурной привычки говорить в глаза начальству, то, что он о нем думает и как на самом деле обстоят дела во вверенном ему подразделении. Срок получения очередного звания давно подошел, но все время откладывался. Висконти уже несколько раз подавал представление на звание, но в последний раз был завернут со словами: 'Будешь еще ходить с этими просьбами - сам вылетишь со службы по неполному служебному соответствию'. И здравомыслящий Виски смирился с совершенно незаслуженным принижением своего лучшего офицера.

Раскатов с компанией пока сидели внизу, но работа по переносу наверх двигалась споро. Часть выживших людей, с разных уровней, так же рьяно взялась за строительство поселка рядом с входом на базу. На берегу того самого озера, где ночевали перед спуском вниз техники. Причем Раскатов категорически запретил строить отдельные поселки, для разных общин, как предлагали некоторые горячие головы.

– Мы все - одна команда, никакого деления на своих и чужих! Не нравится? Страна у нас большая - ищите лучшей доли, никого не держим!

И действительно, пять семей, которым не понравилась железная дисциплина и требование принять присягу, собрала вещички и ушла. Останавливать их, шеф запретил, сказав:

– Если вы уйдете, то знайте, что назад я вас не приму! Вам час на раздумья. Через час искин уже контролировавший главный шлюз базы доложил, что одна из женщин с маленьким ребенком на руках и синяком под глазом, осталась. Ее впустили и, действительно, не укорили этим после этого ни разу. Она рассказала, что поддалась уговорам мужа, обещавшего сладкую жизнь где-то там, на берегу теплого моря.