Титан империи 4
Шрифт:
Горн ухмыльнулся, но только вдарил кулаком по потолку.
Тачка взревела, и мы помчались в ночь. Поезд постоял на месте еще немного, а потом, загудев, продолжил путь в прежнем темпе. И пока его огни не затерялись среди деревьев, я постоянно чувствовал на себе взгляд, но так и не смог понять, кто смотрит и откуда.
— Сука… — буркнула Герда и в сердцах пнула почерневшую деревяшку. Та отлетела и смешалась с другими обломками и кучей пепла — всего, что осталось от усадьбы Герасимовых.
А вокруг трупы слуг и охраны,
Герда откладывала визит сюда до последнего. Почему-то казалось, что Борис Сергеевич вынюхал здесь все сверху до низу, и ездить сюда — пустая трата времени. Но попробовать стоило, и…
Вот тебе на! Теперь только головешки перебирать! И что характерно — никто не видел зарева пожара. Вот что значит жить на отшибе.
Герда вздохнула и полезла в карман, где вот уже минуту как резанный надрывался телефон.
— Алло! — вздохнула главный инквизитор аж целого Фаустово.
Следующую минуту она слушала льющейся из динамика доклад, после чего убрала телефон обратно в карман.
Еще один приближенный Герасимова найден мертвым в своем доме. На этот раз начальник охраны, который первым пошел на сделку со следствием. Зараза… И как много из них уже на том свете?
Итак, что мы имеем? Сначала убийство барона Берцовского, потом похищение Федора и налет на усадьбу Скалозубова. И мало им мороки! Еще и за подданными Герасимовых теперь нужен глаз да глаз.
Александр Христофорович сполна раздал долги и, сука, исчез! Обыски, облавы и кордоны на дорогах, которые проходили вчера целый день, не дали ничего. Как в воду канул!
Еще у него дочурка учится в столице, но за ней присматривают днем и ночью. Если Герасимов решит сунуться во Владимир — ему крышка.
Герда нервно хихикнула. И подумать только? Глушь глушью, а истории в Фаустово творятся такие, что и даже для столицы круто. Пятнадцать поколений Герасимовы жили как все, интриговали, грызлись с соседями, иногда приносили пользу, а тут на тебе — мятеж и наследников под корешок за какую-то неделю. В итоге в роду мужиков больше нет, а последний представитель династии решил заделаться местным Джеком-Потрошителем.
Хоть слагай с себя обязанности инквизитора и садись сочиняй детективный роман! Правда, концовки что-то не видать.
Снова зазвонил телефон.
— Евгений Мих… — она вздохнула и оглянулась. — Женя, все хорошо?
— Да. Я в пути, и у меня две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?
Герда едва не застонала. Ну что опять?!
— Давай… С хорошей.
— Я убил Герасимова.
— Ты уб… Та-а-а-а-ак, — протянула Герда, и ее бросило в жар. — Ты не шутишь?
— Нет. Можешь плясать. Даю слово аристократа, что от нашего друга осталось одно мокрое место.
Герда еще раз оглянулась, но водитель смотрел в другую сторону, поэтому она могла себе позволить сделать несколько па, не совсем подходящих ее статусу.
Это просто отличная новость! Раз эта тварь теперь мертва, то и дело можно быстро закрыть, а Герде свалить из этой негостеприимной дыры!
— А какая плохая?.. — спросила она,
молясь, чтобы не оказалось, что после смерти Герасимов превратился в призрака.— Я же говорю — от него осталось лишь мокрое место. Это и есть плохая новость, но скорее для тебя, моя ненаглядная. Тела нет, а значит…
— Как?! — вцепилась Герда в трубку как в спасательный круг. — Что случилось?! Как можно убить человека, не оставив тела? Скалозубов, ты чего его в вулкан бросил!!!
— Ну… так получилось. Мы сражались, и… его сожрали нексы-потеряшки!
— Сука, Женя, как ты умудрился?! Ты не мог вырвать у них из зубов хотя бы голову? Или палец!
— Увы. По дороге поезд подзадержался на пустыре, а вокруг нексы. И… В общем, осталось от барона Александра Христофоровича только мокрое место да пара рваных носков.
— И как теперь доказать, что он мертв, если нет тела?! Если нет трупа, значит, формально сволочь жива и…
Ей придется задержаться в Фаустово еще хер пойми на сколько!
— Где это мокрое место?!
— На полу в вагоне-ресторане Императорского спецрейса. Только это дохлый номер — его уже наверняка смели веником и выбросили на станции в урну. А пятно замыли тряпкой.
Герда со злости едва не швырнула телефон в кучу мусора, которая осталась от усадьбы. Если придется проезжать мимо каждой помойки на линии «Фаустово-Оренбург» и искать там остатки Герасимова, проводы на пенсию пройдут лет на двадцать раньше!
— Ну, что скоро тебя ждать в столице? — как ни в чем не бывало спросил этот рубака-балбес.
— Женька, ну ты!.. — скрипнула она зубами и отключилась.
Черт бы побрал этого Скалозубова! Постоянно путает ей все карты! Даже не смог убить своего смертельного врага и сохранить от него хотя бы мизинец!
Черт дери это проклятое Фаустово! Даже в столице, в случае разборок, друг друга травят или, на крайний случай, скармливают свиньям. Так хоть понятно, где искать улики!
— Ладно, валим, — махнула Герда рукой на бесполезные руины и направилась к машине.
Только она открыла дверь машины, как послышался шум.
— Что еще? — выглянула Герда. К ним приближался еще один автомобиль.
Главный инквизитор Фаустово не слишком разбиралась в местной символике, но такого герба ей пока видеть не приходилось — очередной пернатый, держащий в когтях подкову.
Когда машина остановилась, наружу вышел престарелый водитель с моноклем и побежал открывать заднюю дверь.
— О, господи, что тут произошло? — вышла из салона испуганная женщина с голубыми глазами. — Поджог?!
— Я бы сказала, бойня, — хмыкнула Герда, осматривая незнакомку.
За ней выскочил какой-то совсем еще маленький паренек в берете и несколько молодых девушек. Женщина побледнела, стоило ей увидеть изувеченные тела в траве. Ее спутницы запищали, но женщина быстро взяла себя в руки и подошла к Герде.
— Прошу прощения, с кем имею честь…
— Гертруда Михайловна, инквизитор, а вы?
Женщина на секунду опешила, но к ним подскочил мальчишка и, подбежав к Герде, сорвал со своей головы берет: