Тизер 3

Оптимизма за столом поубавилось, снизилась частота бренчания ложками. Я доел и заглянул в глаза ФТХ:

– Я чего-то не знаю?

– Успокойся!
– Виктор вернул к себе внимание.
– Нашего тренера уж очень впечатлил последний бой Кучера, но сейчас мы не будем об этом говорить. Правильно, ФТХ?!

– Да, правильно, - тренер натянул улыбку и нацедил в ложку бульона.

– И что же он такого сделал?

– Мирон, - Виктор сменил добродушную физиономию на строгую и даже слегка угрожающую гримасу.
– Мы поговорим об этом сразу после того, как ты выиграешь следующий поединок. Понятно?!

– Окей-окей, - я поднял руки и улыбнулся.

– А теперь давайте напряжём мозги и сосредоточимся на поединке с Питбулем, - Витя снова повернулся к тренеру.
– Парень, вроде не сильно страдал от магии. У нас есть какой-нибудь план?

ФТХ отставил тарелку в сторону и положил локти на стол:

– Есть у меня одна идейка. Но исполнение зависит от того, насколько хорошо ты умеешь обращаться с этими штуковинами.

– Молнии слушаются меня не хуже, чем собственные руки.

– Это отличные новости! Значит так..., - ФТХ вдруг замер и свёл брови.

Видимо, тренеру понадобилось немного времени, чтобы полностью обдумать идею. Я мельком посмотрел на остальных сидящих за столом. Они так внимательно следили за движениями губ ФТХ, что казалось, будто тренер собирался раскрыть секрет одного из вечных вопросов человечества.

– Ну, не томи!
– крикнул Витя.
– Рассказывай!

– Короче, немаловажную роль в обороне питбуля играет...

И тут всё пропало. Я умер? Потерял сознание? Куда делись парни из шатра, сам шатёр, шум толпы? Почему я ничего не вижу?

Послышалось знакомое жужжание, темноту разрезал свет, пробивающийся сквозь щель. И тут до меня дошло: я слышал звук раскрывающейся капсулы, а режущий глаза свет оказался светом ламп в гараже Димона. Но, что случилось?

– Мирон, это я!
– надо мной склонился человеческий образ.

– Полина?!
– я узнал её по голосу.

– Да, это я, - она перешла на шёпот.
– Нам нужно срочно поговорить!

– Дай мне пару минут, - я прикрыл руками достоинство и повернулся на бок.
– Пять минут!

Полина села на диван и отвернулась. Плохо соображая, я лежал в капсуле и растирал мышцы рук и ног. Разболелась голова, требуя еды заурчал живот, но самые большие неудобства я испытывал от жжения в пересохшем горле.

На верстаке стояла бутылка с водой. Не вставая я протянул руку, но электрический захват не появился. Достать воду с расстояния в три метра в реальной жизни оказалось невозможно.

Пять запрошенных минут переросли в пятнадцать, но в конце концов я выполз из капсулы. Не заморачиваясь с нижним бельём, натянул джинсы и застегнул на груди толстовку.

– Мирон, сколько ты ещё просидишь в этой игре?
– Полина смотрела на меня с жалостью.
– Посмотри на себя!

– Прости, что так..., - я взял бутулку с водой и залпом осушил половину.
– Прости, что так вышло. Я помню, мы договаривались провести вечер у меня, но планы изменились.

– Послушай, Мирон...

– Я решил продать капсулу! Даже покупателя нашёл, и мы договорились о цене, - я засыпал её оправданиями.
– В последний момент мне позвонили. Поверь! Полина, я должен был попробовать!

– Послушай!
– в её глазах заблестели слёзы.
– Я не собираюсь это обсуждать. Никто не вправе за тебя решать, как тебе жить. Я не за этим пришла.

Она расплакалась, а я почувствовал себя лживым куском говна. Гараж показался затасканным наркопритоном, а капсула - мешком героина.

– Он умирает..., - Полина шмыгнула носом.

– Как умирает?
– бутылка с водой выскользнула из руки и покатилась по полу.
– Время же ещё есть, да?!

– Дима отказался от искусственного имплантата. Сказал маме, что устал жить в вечной борьбе и хочет покоя.

Внутри образовалась пустота. Казалось ещё вчера у Димона был целый год. Триста шестьдесят пять дней надежды и возможностей, но сегодня их больше нет. Если даже никогда не унывающий Димон опустил руки, то кто-бы выдержал? Проглоченная слюна комом стала в горле.

– Он хочет увидеть тебя, - Полина закрыла руками лицо и заревела.
– Он хочет увидеть тебя как можно быстрее... Врачи ничего не говорят, но сам он уверен, что осталось всего пару дней...

Происходящее в моей голове сложно было описать словами. Нелепо поглядывая на раскрытую капсулу, я вспомнил о предстоящем бое.

– Я не могу, - я сам не поверил в то, что сказал.

– Что?!

Полина перестала плакать и подняла голову. В меня вонзились вылезшие из орбит глаза.

– Я не хочу ничего объяснять. Просто, сейчас не могу его навестить.

– Не верю ушам своим. Ты меня вообще слышал?!
– плаксивые нотки в голосе исчезли, но появилась дрожь.
– Твой. Друг. Умирает. Ты понимаешь, о чём я говорю? Дима скоро умрёт, и он попросил найти тебя, чтобы поговорить... может быть в последний раз...

– Я понял, но сейчас ты должна уйти.

– Ты выгоняешь меня? Что это значит?!

– Ничего не значит. Уйди, пожалуйста.

– О боже!
– она подскочила с дивана.
– Да, что с тобой, Мирон?! Только не говори, что ты собираешься снова туда лечь?
– Полина показала пальцем на капсулу.

– Уходи!
– я указал на дверь.

– Господи! Я даже не знаю, что ещё можно сказать... Ты... Ты... Ты что-то делаешь неправильно, Мирон, неужели ты этого не понимаешь?!

Она ушла. Я закрыл гараж изнутри и лёг в капсулу.

... ... ...

Реснулся возле арены и тут же погрузился в толпу. Зрители ожидали эффектного появления участников, взгляды были устремлены в сторону шатров. Никто и представить себе не мог, что один из бойцов сейчас трется об их спины, плечи и животы.

Количество зрителей на финальные поединки побило все предыдущие рекорды. Неписи выставили силовое оцепление и огородили охранниками проход, иначе толпа просто не позволила бы пройти бойцам на арену.

Большая часть зрителей осталась позади. Я подобрался к оцеплению и попросил пройти. Неписям не нужно было объяснять кто я, и почему они должны меня пропустить. Руки двух здоровяков разомкнулись, и я пролез в зону, из которой появлялись бойцы.