Тьма… и ее объятья

— Лючио убил отца Илэра.

— Неправда! — вскрикнула Агни, вскакивая в постели.

— Правда. Не он сам, правда, но по его приказу.

— Что за чушь ты несешь? Да кто он такой, по-твоему?!

В этот драматический момент дверь колыхнулась, и в комнату вплыла Кира в халате поверх ночной рубашки. Она с гневным удивлением воззрилась на Кристиана, сидящего на краю кровати Агни.

— Ты что тут делаешь? С ума сошел? Как ты посмел ворваться в дом? Немедленно убирайся!

Кристиан вскочил, подошел к ней и взглянул так, что Кира попятилась. Не ожидала она увидеть в глазах всегда сдержанного, ровного в обращении Кристиана столько ярости.

— Мы с Агни разговариваем, — сказал он тихо, но внушительно. — Будь добра не мешать нам.

— Ты и впрямь помешался, — пробормотала Кира. — Какие еще разговоры ночью?

— Кое-что случилось, Кира. И если ты об этом не знаешь, то это говорит только о том, что ты плохая мать.

— А ты, значит, хороший отец? Что такого ужасного случилось?

— Кира, уйди, черт тебя возьми! — крикнул Кристиан, и Кира выскочила в коридор, не помня себя. Ни разу за все семнадцать лет знакомства он никогда не то что не кричал, а даже не повышал на нее голос. Даже когда Кира устраивала скандалы. Нынешнее поведение Кристиана ни на что не было похоже. Что такого натворила Агни? Кира задумалась, не позвонить ли, в самом деле, в полицию. Но после недолгих колебаний вернулась на цыпочках к двери комнаты Агни, приникла к ней ухом и стала слушать. К сожалению, Кристиан говорил очень тихо, и она могла разобрать только ответы дочери. Агни была очень возбуждена и почти кричала. Из того, что Кира услышала, она почти ничего не поняла, кроме того, что речь почему-то шла о смерти Адриена Френе.

…Агни сидела в постели, откинувшись на подушки, и пыталась вникнуть в то, что говорил отец. А говорил он, по ее мнению, полный бред.

— Я понимаю, какое впечатление произвел на тебя Лючио. Понимаю, тебе может казаться, что ты любишь его. Но Агни, очень прошу, поверь мне: ты должна его остерегаться. Он очень опасный человек и задумал что-то очень плохое. Через Илэра он пытается добраться до некоторых вещей, принадлежащих его отцу, а через тебя хочет докопаться до меня.

— Откуда тебе это знать? Зачем ты ему сдался? — нервничала Агни. Сонливость постепенно прошла, как и головокружение, и теперь она была крайне возбуждена и взвинчена.

— Мы с ним знакомы очень давно. Он много лет меня ненавидит.

— Боже мой, ну за что он может тебя ненавидеть, папа? Да еще много лет! Он, может быть, только лет пять, как закончил школу.

— Агни, он много старше меня.

— Ты шутишь?

— Нет.

— Значит, издеваешься, — убежденно сказала Агни. — Я что, не вижу, сколько ему лет? Есть разница между двадцатью пятью и сорока пятью.

Глухое отчаяние в душе Кристиана все нарастало. Он понимал, что ни в чем не сможет ее убедить. Она, скорее, поверит теперь Лючио, чем ему. Она вкусила его кровь и принадлежит ему. Все бесполезно. На секунду Кристиана охватило отчаяние такой силы, что немедленная смерть Агни показалась ему наилучшим исходом. Господи, что же делать? Кристиан заскрипел зубами и заставил себя собраться. Не хватало еще раскиснуть.

— Ладно, — сказал он, — давай оставим в покое его возраст. Но ты хорошо слышала, что я говорил тебе об его участии в убийстве Френе?

— Зачем ему могло понадобиться убивать отца Илэра? — спросила Агни таким тоном, что стало ясно: ничего она не слышала и слышать не хотела.

— Ты мне не веришь?

— Нет, — отрезала Агни.

— Я тебя когда-нибудь обманывал?

Агни, насупившись, молчала.

Что ж, подумал Кристиан, придется взяться за дело с другого конца и еще раз навестить Лючио. И надо уже уводить из этого ужасного дома Илэра.

— Ложись спать, Агни, — сказал он мягко, поцеловал дочь в лоб, жалея, что не может своим поцелуем разрушить чары Лючио, и вышел из комнаты.

В коридоре он наткнулся на Киру. Она едва успела отпрянуть от двери, посмотрела на него дикими глазами и прижала к груди стиснутые руки.

— Какое отношение Агни имеет к убийству Адриена? — спросила она страшным шепотом.

— Имеет, — устало ответил Кристиан. — Только, ради бога, не требуй у меня сейчас объяснений. Поверь на слово, что Агни сейчас в большой опасности. Не позволяй ей выходить из дома ни под каким предлогом!

— А как же школа?

— Недельку пропустит. За это время, надеюсь, все образуется.

А может быть, и нет, добавил Кристиан про себя.

— Во что ты втянул девочку, Крис? — враждебно спросила Кира. — Всю жизнь от тебя одни неприятности! Зачем только я согласилась выйти за тебя замуж?

— Действительно, зачем? Я пойду, Кира. Извини, что так вломился.

Кира пошла вслед за ним к двери.

— Значит, ты так ничего и не расскажешь?

Кристиан молча покачал головой. Он чувствовал себя не в силах выговорить хоть еще одно слово.

Глава 4

"I shall bow no more to the dogs of the Lord

Tearing at my carcass heart

I shall fall to my knees only at the keyholes

Of Virtue slipping into bondage masks…

Freewill made me better to reign in hell!"

Cradle Of Filth "Better To Reign In Hell"

–

Я более не стану склоняться перед псами Господними,

Рвущими на куски мое истерзанное сердце.

Я паду на колени только перед замочной скважиной

Добродетели, что незаметно надела на себя рабскую личину…

Я же, обретя свободную волю, лучше буду править в аду!

Вернувшись домой, Кристиан выпил снотворное и заставил себя лечь в постель. Он рассудил, что выйдет мало толку, если он явится к Лючио усталый, помятый и слабо соображающий. Весь предыдущий день, до прихода Хозе, он потратил на то, чтобы разобраться с записями Адриена: именно они обнаружились на флеш-карте, извлеченной из раздавленной ракушки. Прежде чем отдавать их Лючио, он хотел увидеть, что в них есть такое, из-за чего убили его друга. Скопировав файлы на жесткий диск домашнего компьютера, Кристиан сел их просматривать. Все тексты оказались сугубо профессионального содержания, Кристиан понимал одно слово из трех и так и не сумел постигнуть, в чем заключается суть работы Адриена Френе. Речь шла о "мутациях крови", как называл это Адриен, но понять, что именно он пишет об этих мутациях, было невозможно. Вероятно, для этого нужно было иметь специальное образование, а Кристиан никогда, даже в бытность свою «активным» носферату, не интересовался биологией и другими связанными с ней науками. Все же он не стал удалять файлы. Пусть полежат. Да и не отдавать же Лючио единственную копию? Отчаявшись понять что-либо в результатах исследований Адриена, Кристиан сделал еще одну копию, записав файлы на компакт-диск, положил его в карман пальто и поехал в полицейский участок.

Эмонт Райс сидел в своем закутке, именуемым личным кабинетом и содержавшимся в идеальном порядке, пил кофе и со вниманием просматривал пухлую папку. Увидев Кристиана, он поднялся ему навстречу и быстро сказал:

— Простите, господин Лэнгли, но у нас еще нет никаких известий о мальчике. Мы продолжаем поиски…

— Я пришел по другому поводу, — перебил Кристиан, сильно удивив этим Райса. — Я принес кое-что, и хочу, чтобы эта вещь хранилась у вас.

С этими словами он вынул из кармана диск и протянул его Райсу. Тот удивленно взглянул на Кристиана.

— Что это?

— Это — та самая вещь, из-за которой убили Адриена Френе. Несколько его работ, которые важны были для Адриена… и для его убийц.

— Где вы это взяли? — с подозрением спросил Райс.

— Нашел среди вещей Илэра. Пожалуйста, возьмите, офицер.

Райс взял диск и покрутил его. С лица его не сходило озадаченное выражение.

— А почему вы решили, господин Лэнгли, что убийцы искали именно это?

Да, подумал Кристиан, это я как-то не учел. Как ему объяснить? Начнешь, и такое потянется… Не рассказывать же Райсу о своих отношениях с Лючио и о том, как Адриен сам подставил себя под удар. Вот что значит усталость и нервы: начинаешь делать черт знает что.