Тьма наступает
Шрифт:
Старое поместье Скримов выглядело уже не так, как прежде. Стены его обшарпались и осыпались, мебель отсырела и пришла в негодность. Все постарело, но только не сами Скримы.
Стоя у большого, во всю стену, зеркала, Мэдэлин любовалась своим отражением. Кожа ее словно светилась, глаза стали насыщенней. Она мило улыбнулась. Неужели совсем недавно она хотела отказаться от человеческой крови? Хотела забросить все развлечения, прекратить убивать?
Ради какого-то мальчишки.
«Нет, ради твоего любимого мальчишки»–
Снизу послышались звуки – грохот посуды и дикий рев больного зверя. Мэдди тяжко вздохнула. Ну вот, он снова устраивает скандал. Наверняка разбил все бутылки с кровью. Словно несносное дитя!
Она подобрала полы своего длинного платья и спустилась вниз, в подвал. Остановилась у двери и прислушалась. Он там, мысленно просить убить его, но она не может этого сделать. Тогда она лишиться последнего человека, который все еще любит ее.
Она должна помочь ему. Всеми правдами и неправдами она сделает так, что он снова будет ходить по этой земле, снова будет радовать ее своим присутствием, подшучивать над ней и обнимать, когда ей плохо. Когда-то давно это называли кровной связью. Мэдди не сомневалась и по сей день – это сработает.
Ее кровь вперемешку с человеческой даст результат.
Мэдэлин вздохнула и прошла вглубь темного помещения. В середине комнаты стояла кровать, а на ней лежал человек. Он был весь в ужасных ожогах, которые покрывали почти все его тело и обезображенное лицо. Услышав чье-то приближение, он повернул голову и посмотрел на гостя. Его черные глаза сверкнули злобой. Мэдди посмотрела на пол. Возле кровати было много побитого стекла в сочетании с кровью.
– Ты разбил бутылку? – спросила она, собирая осколки.
– Я просил тебя убить меня…- прохрипел человек на кровати, - А ты…что ты делаешь, Мэдди? Зачем ты пытаешься…
– Замолчи, - отрезала она, поднимаясь, - Ты поправишься. И не смей думать иначе, Хэллоуин!
Обезображенное лицо исказила гримаса – то ли боли, то ли от смеха. Она не понимала его мимику сейчас, когда он был таким. Страшные ожоги испортили прекрасное лицо и тело одной вспышкой света. И если бы Мэдэлин вовремя не подоспела – ее брат был бы кучей пепла.
– Ты думаешь это реально? – снова прохрипел он, - Вернуть меня?
– Это реально. И я это сделаю, даже если придется переубивать весь Лондон, – съязвила Мэдди и, достав новую бутылку с кровью, протянула ее Хэллу, - Пей. Ты должен пить много крови, и тогда ты поправишься. Я верну твое прекрасное лицо на место, Хэллоуин, и ты мне не помешаешь.
– Ты упряма.
– Что есть, то есть. Пей, я сказала.
Хэлл недовольно хмыкнул, но все же взял бутылку из ее рук. Мэдди присела рядом с ним и принялась поглаживать заново отрастающие волосы. Они ершиком торчали во все стороны, что было весьма непривычно для нее. Раньше у Хэлла были длинные волосы, и она так любила их. Даже завидовала.
Теперь все было в прошлом.
Мэдди
смотрела, как он делал глоток за глотком, и постепенно несколько частиц на его руках, и лице восстанавливались. Но этого было недостаточно. Ему требовался реальный человек – вся его кровь.– Зачем ты это делаешь? – спросила она, нарушив тишину.
– Что делаю?
– Ты ведешь себя так, словно не хочешь жить…
– Это не так, - ответил Хэлл, отрываясь от бутылки. Теперь она была пустой.
– Просто…кому я теперь такой нужен?
– Ты что это, жалеешь себя? – усмехнулась Мэдди. Хэлл улыбнулся, насколько это было возможно. Потрескавшиеся губы тут же полыхнули огнем. Он попробовал сесть. Получилось, но с трудом.
– Прости, сестренка, наверное, так и есть. Я ничтожен. Труслив и ужасен.
– Это подлая ложь, - улыбнулась Мэдди, присаживаясь рядом и обнимая брата, нежно и осторожно. Он тоже обнял ее, и в этот момент ему показалось, что раны затягиваются. Понемногу, но все же. Наверняка, так действовала кровь, но Хэллу хотелось думать, что это любовь. Любовь сестры исцеляет его.
– Ты придешь в норму. Я уверена. Просто нужно усиленно питаться. И все образуется.
Хэлл задумчиво посмотрел на сестру.
– А почему ты все-таки приехала тогда?
Мэдди вздохнула, прижимаясь крепче.
– Я знаю Джуда намного лучше, чем ты или кто-либо другой. Он ведь меня создал, - она пожала изящными плечами, - Он бывает очень жестоким. Редкостной сволочью, если уж быть откровенной. И те, кто встает у него не пути обычно погибают. А ты забрал то, что ему было нужно…
– Мэл…- прошептал Хэллоуин, снова отправляясь в страну воспоминаний. Эта девушка по-прежнему будоражила его сознание и тревожила сердце. Он все еще любил ее.
– Да, ее. И я решила, что обязана помочь тебе, но не успела вовремя…
– Не кори себя за это, - сказал он, сжимая руку сестры, - Это моя вина. Я был идиотом, что позволил себе думать, будто справлюсь с Линчем в одиночку…он слишком силен. И он забрал ее…
– Нет, - произнесла Мэдди, - Не забрал. Твоя Амелия сейчас в Нью-Йорке, ходит и дышит.
– Что? – встрепенулся Хэлл, - Откуда ты знаешь?
– Проверяла. Я знала, что рано или поздно ты спросишь о ней.
Хэлл замолчал. Мэдди отстранилась и принялась с негодованием за ним наблюдать. Лицо его менялось с каждой секундой, и вскоре она узнала то выражение, что было на нем. Она слишком хорошо его знала.
– Она должна знать, что я жив, - минуту спустя, сказал Хэлл, - И мне нужно ее увидеть…попросить прощения за то, что я был таким идиотом.
– Так и знала, что ты это скажешь…- пробормотала Мэдди, прикрывая ладонью лицо.
– Я должен поехать туда…
– Ты спятил? Как ты собираешься это сделать?
– Если Джуд не получил своего…он будет ее преследовать. Я должен хотя бы попытаться защитить ее!
– Ты вообще себя слышишь? – вскинулась Мэдэлин, - Ты только что говорил о том, что недооценивал силу Линча, и теперь собираешься снова связаться с ним? Он чуть не убил тебя тогда! А если он узнает, что ты жив, то точно убьет. И на этот раз я уже тебе не помогу!