Тьма ваших душ

— А у этого Агнара… — Инлия попыталась представить того, о ком столько слышала, — тоже копыта?

— Неужели это так важно? — ухмыльнулся Румдан, но сам не удержался. — Да. И вообще, он синий! С красными полосами в гриве и на хвосте!

— Какой странный окрас… — По представлению Инлии масть выходила слишком уж… «кислотной».

— И характер у него под стать странный. Он наотрез отказывался делиться своими технологиями с Инанной! — Румдан поражённо расправил крылья. — Считал её тираншей, в лапах которой техномагия будет идти лишь во вред.

— Но, в конце концов, он изменил своё решение? — Инлия сомневаючись протянула, вспоминая, что теперь такое вооружение уже встречалось в элитных войсках самой сар-волода. Румдан кивнул, понимая, что имелось в виду:

— Да, и мне кажется, не без участия самой Инанны. Она своего не упустит.

— Но что же с Нажаром? — Помотав головой, Инлия вернулась к первоначальной теме диалога. — Почему он стал пиратом?

— Если добывать себе пропитание — пиратство… — Тяжело вздохнул Румдан, но драконесса не дала себя разжалобить:

— По-моему, это воровство. Но вы мне так и не ответили, как он бросил сулжбу, — Инлия и сама не заметила, как перешла на почтительный тон. Румдан этого тоже не заметил, но ему понравилось:

— Потому что ему стали давать задания, которые не соответствовали ни его духу, ни его интересам. Я же говорил, что он необычайно благороден, по-моему, даже слишком для пирата — и ему не хотелось истреблять самок и детёнышей. Вот он и дал дёру из флота Нашара, а так как нам нужно что-то жрать, покупать снаряды и обновлять паруса. Так вот, он собрал команду и угнал «Драгду», назвав её так, потому что стал на этом корабле мстить тем, кто пользовался пиратами для достижения своих целей. Большинство из них вовсе не так плохи, как принято думать, просто… — он щёлкнул когтями. — Это как зараза. Если среди самой, кхм, добродушной пиратской команды появится один гнилой негодяй, то он начинает своими помыслами заражать других. И капитану тогда предстоит или прогнуться под него, или сдать свой пост. Иногда — отдав душу. Но Нажар не такой. Он сумел отстоять свои идеалы.

— Значит, тебе повезло служить не у подлого пирата, а у вменяемого, — Инлия сама удивилась постановке своей фразы. — Как же вы с ним встретились?

Румдан клацнул челюстями:

— Это было дрянное дело…

Он запрокинул голову, опускаясь в воспоминания.

Воспоминания Румдана

Гром… Молнии… И два корабля, развернувшие башенные орудия друг в друга, посылая энергетические заряды, и круша корпуса. Затем жаркий бой, драконы, резавшие друг другу глотки, рвущие крылья, сжигающие магией… Молодой бежевый дракон стоял, прижимаясь к мачте, и со страхом наблюдал, как члены его экипажа падают в волны. Он был начинающим подмастерьем торговца и о пиратах слышал лишь россказни, но теперь встретился с ними мордой к морде. И эта встреча ему совсем не нравилась.

— А-а-а, проклятая твоя шкура… — прорычала вдруг взбалмошная самка из противников, опустившаяся на палубу, и налетела на Румдана. Тот едва успел сконцентрировать энергию и отпихнуть её от себя, а затем направил магию ей в крыло. Не потому, что хотел лишь ранить самку, а потому, что в этот момент его корабль получил очередное попадание и стал крениться. Самка, заведя за спину пробитое крыло с жуткой дырой в перепонке, повернулась к врагу.

— Конец тебе!

И в этот момент на сцене появилась «Драгда». Преодолевая чёрные волны, она вылетела вырвавшимся из тьмы навом и первым же делом развернулась бортом к пиратскому кораблю, полновесным залпом сметая драконов с палубы. Затем корабль повернул носом к тонущему транспорту и поспешил на помощь. С его палубы взметнулось несколько драконов, в том числе и серошёрстный, выглядевший не старше самого Румдана. Он налетел на пиратов, кружившихся над гибнущим кораблём, словно яростный вихрь, сверкнула магия — в лапе его появился меч, после чего тела начали падать в воду. Перевернувшись и опустившись на накренившуюся палубу, он протезом крыла загородился от магии разгорячённой самки, и та отлетела прочь, а сам серый дракон схватил хвостом заднюю лапу врага и подсёк её, обрушив на палубу.

— Что стоишь?! — крикнул серый Румдану. — В бой!

Он развернулся и его меч пригвоздил пиратку к палубе…

* * *

…Дракон покачал головой, отрываясь от воспоминаний, и взглянул на Инлию.

— Тебе следует усвоить одну простую вещь. Мы берём только то, что нам требуется.

— И вы убиваете при этом обычных Тёмных, — Инлия по второму кругу запустила спор, только Румдан уже не был настроен к спокойной беседе:

— Да, если они окажут сопротивление. А что же нам, плясать с ними?

И Румдан неожиданно проворно встал на задние и закружился к Инлии, мягко переставляя лапы. Смущённая драконица попятилась, но самец вдруг замер на месте и галантно поклонился. Но не ей.

— Развлекаетесь?

Нажар, чуть расправив крылья, шёл к ним через палубу. Его внимательный взгляд скользнул по помощнику, по пленнице, и та вдруг заметила нечто странное. На левом глазу серого дракона находился монокль.

— Вы плохо видите? — спросила она.

— Нет, это дальновизор, — ответил Нажар, сходу догадавшись, чем была удивлена самка. — А теперь слушай. На этом островке процветает всё то, чем славится пиратская стая. Не вздумай покидать корабль и пытаться сбежать, понятно? В кустах ты не отсидишься, а вот просьбы о помощи могут закончиться тем, что твою душу используют для двигателя какого-то из этих красавцев, — Нажар обвёл хвостом порт, Инлия развела крыльями:

— И что же мне делать?

— Сидеть в каюте домовитой самкой и не размышлять о дальних полётах, — Нажар негромко пристукнул о доски палубы копытом. — Понятно?

Инлия надулась и кивнула. Надулась больше для вида, потому что попасть в толпу оголтелых пиратов она совсем не хотела, даже если бы появилась возможность сбежать. После того, что она услышала о пиратах и об использовании душ, у неё отпало желание попробовать улизнуть с пиратским отродьем.

— А на палубе мне нельзя находиться?

— На палубе? — переспросил Нажар. — Что же, надеюсь, тебе не хватит глупости, чтобы попробовать сбежать.

— Не волнуйся, меня уже достаточно напугали, — фыркнула самка. — Я не собираюсь рисковать своими крыльями и хвостом просто так.

— Рад, что ты это понимаешь, — Нажар опёрся передней о грот-мачту. — Мне необходимо сойти на берег, Румдан проследит за тобой.

Ей показалось, или при этих словах он усмехнулся? Впрочем, Инлии ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.

— Вот и хорошо, — если бы Инлия знала Агнара, то могла бы заметить, что Нажар ответствовал с похожей на своего родного брата интонацией.

Ведомая лапой дракона-рулевого, «Драгда» на минимальной скорости подошла к деревянной пристани и остановилась. Пара драконят совсем юного возраста схватили брошенные им канаты-швартовы, привязав корабль к берегу. После чего замерли у борта, просяще вытянув лапки. Подлетевший к ним Нажар одарил юнцов мелкими сверкающими кристаллами, после чего опустился на все четыре лапы пошёл в сторону деревни. Вблизи поселение пиратов выглядело гораздо лучше, чем при взгляде с моря — становилось ясно, что на Татьбе драконы обосновались надолго. Одно-двухэтажные дома с треугольными крышами были сделаны необычайно добротно, пушки начищены до блеска, лафеты поворачивались без проблем. Ближе к джунглям, точнее, даже между первыми деревьями зелёной стены, находилась рыночная площадь, где драконы, одетые просто, но необычайно пёстро, вели разнообразную торговлю: от мяса и рыбы до драгоценных и магических изделий. Товары продавали в основном самки или детёныши, причём первые почти поголовно носили серёжки или кольца в ушах и на мордах, некоторые могли похвастаться перстнями и браслетами, другие — ожерельями. Нажар не обращал на них внимания, зато повернулся к пушистой самочке-птенчику, стоявшей чуть в стороне и наблюдавшей за взрослыми:

— Солзара!

— Капитан Нажар! — юная драконица даже подпрыгнула на месте, затем подбежала к серошёрстному и ткнулась мордашкой в его грудь. — Как я рада вас видеть!

— Я рад тебе ещё больше, моя маленькая проказница, — с любовью в голосе произнёс Нажар, потрепав гриву малышки. — Скажи, как идут дела у твоего отца?

— Он сегодня утром вернулся из Нашара! И привёз новых деструкторов! — последние слова, несмотря на проскользнувшую в голосе весёлость, были сказаны с примесью отвращения. — Я волнуюсь за папу, он рискует, охотясь на них. После победы над навами деструкторов стали больше захватывать, чем убивать, а это очень опасно.