Тьма

Оказалось, что мой приятель Тай Дай тащил здоровенный комок сала, на тот случай, если придется что-то готовить. Нюень бао не переставали меня удивлять. Хотя их религия несомненно являлась одним из ответвления гуннитской, они ели мясо. Даже свинину, к которой не прикасались веднаиты Болот. Должно быть. Тай Дай таскал с собой это сало годами, используя его разве что… Впрочем, какая разница? Сало — это как раз то, что мне нужно. Я спустил штаны и добросовестно обработал стертые в кровь ляжки.

— Худо-бедно, теперь некоторое время продержусь. Одноглазый заметался на своих носилках, ворча, что его уложили в лужу. Лужу под собой он устроил сам. Дождь уже кончился. Колдун снова перекатился набок, отхаркался, после чего затих и уснул.

— Это выглядит довольно свежим, — сказал мне Лебедь.

— Свежим, как поцелуй, — подхватил Махер.

— Смотри-ка ты. Наш друг Корди вырос над собой, с тех пор как стал водить компанию с Бабой.

— Давайте-ка займемся нашим колдунишкой-подснежником, — предложил я.

— Что-то у меня нет охоты этим заниматься, — отозвался Нож.

— У меня тоже. Кому охота с дерьмом возиться? Знаешь что, а почему бы Лебедю и Маеру не взять это на себя. А мы здесь посидим: надо же будет кому-то отнести в лагерь донесение, ежели что пойдет не так.

— Надо же, этот малый говорит как заправский офицер, — промолвил Корди. — Надо полагать, ты изрядно продвинулся за время этой кампании, наверное, совершил кучу подвигов.

— Я — бог.

С этими словами я позволил Тай Дэю помочь мне подняться. Его мускулы еще оставались расслабленными. Он двинулся в сторону, указанную Лебедем.

— А как насчет твоего приятеля? — спросил Нож и запустил шишкой в Одноглазого. Тот и ухом не повел.

— У него полно своих обязанностей. Не будите спящих колдунов.

Одноглазый приподнялся.

— Я все слышал. Малец, — прохрипел он и снова рухнул на носилки.

— Пожалуй, лучше будет бросить это дерьмо здесь, а на носилках унести то, которое мы откопаем.

Предложение было встречено всеобщим одобрением. Не возражал даже сам Одноглазый. Он снова храпел:

Не было никаких признаков того, что Ревун с момента своего падения сдвинулся хотя бы на дюйм. В снегу зияла дыра, а на ее дне, на глубине восьми футов, виднелась куча тряпья, слегка припорошенная снегом.

— Эй, гляньте-ка сюда! — позвал нас солдат, забравшийся футов на тридцать выше по склону.

— Что там такое? — спросил я, не желая без крайней необходимости делать и лишний шаг.

— Похоже на дохлого волка. Я заковылял вверх.

— Эй, ребята. Он нашел дохлого волка.

— Кажется, его убила Тень, — оказал я, опускаясь на колени рядом с тушей. Возможно, волк подбирался к Ревуну. Но ему не подфартило. Он был не один, однако остальные звери пустились наутек. Следы указывали на очень маленькую стаю.

— Я и не знал, что здесь водятся волки, — сказал кто-то из парней.

— Теперь знаешь.

Смерть волка сама по себе ничего не значила. Но, если Тень побывала здесь прошлой ночью, она могла и сейчас скрываться где-то поблизости.

— Будь осторожен в темных местах.

Я поплелся обратно, к Ревуну. Тот, конечно же, так и не шевельнулся.

— Может, потыкать его палкой? — предложил Нож.

— Его надо выкопать, — заявил я.

— Умно, ничего не скажешь.

— Он ни хрена не сделает до тех пор, пока мы не вытащим его наверх. Я бы на его месте не стал. Всегда лучше, ежели найдется дурак, который сделает работу за тебя.

Снег оказался твердым, слежавшимся. Он несколько раз подтаивал и замерзал снова, образуя ледяную корку К счастью, нам не пришлось рыть яму глубиной в восемь футов. Ревун действительно прошиб такую толщу снега, но наискось, по склону. Под прямым углом требовалось прокопать всего фута четыре.

У меня появилась идея.

— Не разбрасывайте снег слишком далеко, — сказал я. — Он может нам пригодиться.

— Вроде бы недостатка в нем нет, — пробурчал Лебедь. Тай Дэй так и не вызвался помочь. Он держался позади, положив руку на меч и многозначительно вперившись в Одноглазого. Возможно, с недобрыми намерениями.

Одноглазый нам так и не потребовался. Когда самые храбрые ребята уже сметали с Ревуна снег, один из них заявил:

— Этот малый замерз. Окоченел, как ледышка. Все прочие вздохнули с немалым облегчением.

— Здорово! — искренне обрадовался я. — А теперь сделаем вот что…

Час спустя мы привязали замерзшего колдуна к шесту, предварительно закатав его в ком снега, дюймов в шесть толщиной. Чтобы этот ком не развалился, некоторым парням пришлось пожертвовать лоскутами своей одежды. Ребята ныли, брюзжали и интересовались, какого хрена мы просто не уложили это дерьмо на те же носилки, где уже лежит другое, и не присыпали их снежком сверху.

Услышь это Одноглазый, сердце его было бы разбито. Они его больше не любили.

Глава 75

— Смажешь свои ляжки вот этой мазью, — сказал мне Костоправ, — и забинтуешь, чтобы грязь не попала.

Всю дорогу назад я шел враскоряку. Я бросил угрюмый взгляд на Одноглазого, молча сидевшего на полу близ огня. Судя по роже, башка у него раскалывалась и больше всего ему хотелось бы уснуть этак на год. Сукину сыну было так плохо, что он не мог даже жаловаться.

Матушка Гота оклемалась быстрее — в конце концов, ей не двести лет. Когда мы с Тай Даем вернулись, она вместе с дядюшкой Доем обустраивала наш семейный бункер. Оба молчали. Я плюнул и ни о чем расспрашивать не стал. Не было у меня времени заниматься тайными интригами нюень бао. Пусть лучше до ночи приведут в порядок нашу ночлежку.

Госпожа уложила Ревуна на все ту же дверь, осмотрела его и пришла к выводу, что он выживет.

— Слушай, — спросил я, — ты, часом, не выдавала по девять запасных жизней каждому своему Взятому. Кажется, это дерьмо цепляется за жизнь упорнее, чем Хромой. А того гада мы убивали с полдюжины раз. Каждый раз думали: уж теперь-то насовсем А он опять оживал.

— Ничего я им не давала, — отвечала она, — просто всякий, кто способен стать колдуном такого масштаба, никогда не упускает ни малейшей возможности как следует подготовиться к любым мыслимым неприятностям.

— Как дела? — обратился я к Старику. За несколько часов моего отсутствия в лагере произошли заметные перемены. Кончился дождь. Большую часть уцелевших уже собрали и разместили либо поблизости от штаб-квартиры, либо непосредственно перед Вратами Теней. Был собран весь годный к употреблению бамбук. Зарядные мастерские Госпожи тоже работали на всю катушку, хотя это являлось скорее символическим проявлением готовности продолжать борьбу.