Тьмать
Шрифт:
ПОЖАР B АРХИТЕКТУРНОМ ИНСТИТУТЕ
Пожар в Архитектурном!По залам, чертежам,амнистией по тюрьмам —пожар, пожар!По сонному фасадубесстыже, озорно,гориллой краснозадойвзвивается окно!А мы уже дипломники,нам защищать пора.Трещат в шкафу под пломбамимои выговора!Ватман – как подраненный,красный листопад.Горят мои подрамники,города горят.Бутылью керосиновойвзвилось пять лет и зим…Кариночка Красильникова,ой! Горим!Прощай, архитектура!Пылайте широко,коровники в амурах,райклубы в рококо!О юность, феникс, дурочка,весь в пламени диплом!Ты машешь красной юбочкойи дразнишь язычком.Прощай, пора окраин!Жизнь – смена пепелищ.Мы
ПЕСНЯ ОФЕЛИИ
Мои дела —как сажа бела,была черноброва, светла была,да всё добро своё раздала,миру по нитке – голая станешь,ивой поникнешь, горкой растаешь,мой Гамлет приходит с угарным дыханьем,пропахший бензином, чужими духами,как свечки, бокалы стоят вдоль стола,идут делаи рвут удила,уж лучше б на площадь в чём мать родила,не крошка с Манежной, не мужу жена,а жизнь, как монетка,на решку легла,искала —орла,да вот не нашла…Мои дела —как зола – дотла. МАСТЕРСКИЕ НА ТРУБНОЙ
Дом на Трубной.В нём дипломники басят.Окна бубнойжгут заснеженный фасад.Дому трудно.Раньше он соцреализма не видалв безыдейном заведенье у мадам.В нём мы чертим клубы, домны,но бывало,стены фрескою огромнойсотрясало,шла империя вприпляспод венгерку,«феи» реяли меж насфейерверком!Мы небриты, как шинель.Мы шалели,отбиваясь от мамзель,от шанели,но упорны и умны,сжавши зубы,проектировали мыдомны, клубы…Ах, куда вспорхнём с твоихавиаматок,Дом на Трубной, наш Парнас,alma mater?Я взираю, онемев,на лекало —мне районный монументкажетноженькулукаво! РУССКИЕ ПОЭТЫ
Не пуля, так сплетняих в гроб уложила,не с песней, а с петлейих горло дружило.И пули свистали,как в дыры кларнетов,в пробитые головылучших поэтов.Их свищут метели.Их пленумы судят.Но есть Прометеи.И пленных не будет.Несётся в поверьяверстак под Москвой.А я подмастерьев его мастерской.Свищу, как попало,и так и сяк.Лиха беда начало.Велик верстак. ЕЛЕНА СЕРГЕЕBНА
Борька – Любку, Чубук – двух Мил,а он учителку полюбил!Елена Сергеевна, ах, она…(Ленка по уши влюблена!)Елена Сергеевна входит в класс.(«Милый!» – Ленка кричит из глаз.)Елена Сергеевна ведёт урок.(Ленка, вспыхнув, крошит мелок.)Понимая, не понимая,точно в церкви или в кино,мы взирали, как над пеналамишло таинственноео н о…И стоит она возле окон —чернокосая, синеокая,закусивши свой красный рот,белый табель его берёт!Что им делать, таким двоим?Мы не ведаем, что творим.Педсоветы сидят:«Учтите,вы советский никак учитель!На Смоленской вас вместе видели…»Как возмездье грядут родители.Ленка-хищница, Ленка-мразь,ты ребёнка втоптала в грязь!«О, спасибо, моя учительница,за твою высоту лучистую,как сквозь первый ночной снежокя затверживал твой урок,и сейчас, как звон выручалочки,из жемчужных уплывших странокликает меня англичаночка:«Проспишь алгебру,мальчуган…»Ленка, милая, Ленка – где?Ленка где-то в Алма-Ате.Ленку сшибли, как птицу влёт…Елена Сергеевна водку пьёт. * * *
Б. А.
Дали девочке искру.Не ириску, а искру,искру поиска, искру риска.искру дерзости олимпийской!Можно сердце зажечь, можно – печь,можноземлюк чертямподжечь!В папироске сгорает искорка.И девчонка смеётся искоса.* * *
У
речки-игруньиу горной глазуриберёзыв Ингуриберёзыв Ингурикак портики храмаколонками в рядпрозрачно и прямоберёзы стояткак после разлукия в рощу вхожураскидываю рукии до ночилежусумерки сгущаютсянадо мнойбелыкачаются смещаютсяпрозрачные стволывот так светло и прямопо трассе круговойстоятпрожекторамисалюты над Москвой НЕМЫЕ B МАГАЗИНЕ
Д. Н. Журавлёву
Немых обсчитали.Немые вопили.Медяшек медаливлипали в опилки.И гневным протестом,что всё это сказки,кассирша, как тесто,вздымалась из кассы.И сразу по залам,по курам зелёным,пахнуло слезами,как будто озоном.О, слёз этих запахв мычащей ораве!..Два были без шапок.Их руки орали.А третий, с беконом,подобием матаревел, как Бетховен,земно и лохмато.В стекло барабаня,ладони ломая,орала судьба мояглухонемая!Кассирша, осклабясь,косилась на солнцеи ленинский абрисискала в полсотне.Но не было Ленина.Всё было фальшью…Была бакалея.В ней люди и фарши.* * *
Сидишь беременная, бледная.Как ты переменилась, бедная.Сидишь, одёргиваешь платьице,и плачется тебе, и плачется…За что нас только бабы балуют,и губы, падая, дают,и выбегают за шлагбаумы,и от вагонов отстают?Как ты бежала за вагонами,глядела в полосы оконные…Стучат почтовые, курьерские,хабаровские, люберецкие…И от Москвы до Ашхабада,остолбенев до немоты,стоят, как каменные, бабы,луне подставив животы.И, поворачиваясь к свету,в ночном быту необжитом —как понимает их планетасвоим огромным животом. ТАЙГОЙ
Твои зубы смелыв них усмешка ножаи гудят как шмелизолотые глаза!Мы бредём от избушкинам трава до ушейты пророчишь мне взбучкуот родных и друзейты отнюдь не монахиняхоть в округе – скитыбродят пчёлы мохнатыенагибая цветына ромашках росакак в буддийских пиалахкак она хорошав длинных мочках фиалокВ каждой капельке-мочкеотражаясь мигаяты дрожишь как Дюймовочкатолько кверху ногамиты – живая водана губах на листкеты себя раздалавсю до капли – тайге. СИБИРСКИЕ БАНИ
Бани! Бани! Двери – хлоп!Бабы прыгают в сугроб.Прямо с пылу, прямо с жару —ну и ну!Слабовато Ренуарудо таких сибирских «ню»!Что мадонны! Эти плечи,эти спины наповал —будто доменною печьюзапрокинутый металл.Задыхаясь от разбега,здесь на ты, на ты, на тычистота огня и снегас чистотою наготы.День морозный, чистый, парный.Мы стоим, четыре парня,в полушубках, кровь с огнём, —как их шуткойшуганём!Ой, испугу!Ой, в избушкукак из пушки, во весь дух:– Ух!..А одна в дверях задержится,за приступочку подержитсяи в соседа со смешкомкинеткругленьким снежком! ТУЛЯ
Кругом тута и туя.А что такое – Туля?То ли турчанка —тонкая талия?То ли речонка —горная,талая?То ли свистулька?То ли козуля?Т у л я!Я ехал по Грузии,грушевой, вешней,среди водопадови белых черешней.Чинары, чонгури,цветущие персикио маленькой Тулесвистали мне песенки.Мы с ней не встречались.И всё, что успели,столкнулись – рассталисьна Руставели…Но свищут пичугив московском июле:«Туит —ту-ту —туля!Туля! Туля!
Поделиться с друзьями: